Чейз Джеймс Х. / книги / Вы мертвы без денег

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 12117
Автор: Чейз Джеймс Х.
Наименование: Вы мертвы без денег


Джеймс Х. ЧЕЙЗ

                            ВЫ МЕРТВЫ БЕЗ ДЕНЕГ




  ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.rusinfo.com
http://bestlibrary.org.ru



                                  Глава 1


  При температуре ниже нуля и с тротуарами, заваленными снегом,
Нью-Йорк стал для меня невыносим. Я тосковал по солнцу. Уже два года как я
не был в Парадайз-Сити, и теперь мне хотелось отдохнуть в комфорте в
роскошном отеле "Спаниш-Вэй" - лучшем отеле на побережье Флориды.
  Я продал в Нью-Йорке пару рассказов, а мой последний роман стоял
третьим в списке бестселлеров в течение шести месяцев, так что о деньгах я
мог не беспокоится. Глядя в окно на серое небо, падающий снег и людей
далеко внизу, копошившихся как муравьи на ледяном ветру, я потянулся к
телефону.
  Телефон - чудо удобств. Тебе приходит в голову какая-нибудь мысль и
телефон превращает ее в реальность, конечно при условии, что у тебя есть
деньги. У меня они были, поэтому через несколько минут я уже говорил с
Жаном Дюлеком - управляющим отеля "Спаниш-Вэй" в Парадайз-Сити. Еще через
несколько минут за мной зарегистрировали номер с балконом, освещенным
солнцем десять часов в день и выходящим на океан.
  Тридцатью шестью часами позже я прибыл в аэропорт Парадайз-Сити, где
меня ожидал сверкающий белый "кадиллак", который доставил меня в
легендарный отель, обслуживающий только пятьдесят гостей, с каждым из
которых обходятся как с очень важной персоной.
  Первую неделю я провел безмятежно, загорая на солнышке, болтая с
девочками и переедая, потом я вспомнил про Эда Барни. Два года назад я
познакомился с этим толстым, обрюзгшим от пива портовым бродягой,
перебивающимся случайными заработками, и он дал мне идею для книги. Барни
называл себя человеком, который держит ухо к земле. Чего он не знал о
закулисных махинациях, преступлениях, сексуальной жизни и грязи за фасадом
Сити, и знать не стоило.
  Я спросил у Дюлека, здесь ли еще Барни.
  - Конечно. - Он улыбнулся. - Парадайз-Сити без Барни все равно, что
Париж без Эйфелевой башни. Вы найдете его, как обычно, или в "Таверне
Нептуна" или рядом с ней.
  И вот, после превосходного отеля, я отправился в вонючий торговый
район с его толпой обвешанных фотокамерами туристов, с рыбаками и
рыбацкими лодками - одно из самых живописных местечек на побережье Флориды.
  Я нашел Эда Барни сидящим на причальной тумбе перед захудалой
"Таверной Нептуна". Он по-прежнему был одет в поношенный грязный свитер и
заляпанные жирными пятнами брюки, в которых я видел его при нашей первой
встрече. Кто-то, вероятно, он сам, залатал свитер и сделал это очень
неумело. С пустой пивной банкой в огромной ручище он сидел, похожий на
что-то, выброшенное волнами на берег и разбухшее от воды, а вокруг кипела
толпа туристов. Сказать, что Эд Барни знавал лучшие дни, значило бы
больше, чем признать очевидный факт. Глядя на него теперь, всякому было
ясно, что он просто должен был знать лучшие дни. Дюлак говорил мне, что
Барни одно время держал школу подводного плавания и был умелым
аквалангистом. Его погубило пиво. Огромный, вспухший, с лицом, почерневшим
за годы, проведенные под флоридским солнцем, с плешивой головой и с
маленькими голубыми глазками, неустанно высматривающими возможность
заработать деньгу, он сидел как стервятник, поджидающий добычу.
  Он заметил меня.
  По тому, как он выпрямился, подобрал брюхо и швырнул в воду пустую
банку, я понял, что он узнал меня. Он смотрел на меня как человек,
заблудившийся в пустыне, смотрит на желанный оазис.
  - Привет, Барни, - сказал я, останавливаясь рядом. - Помните меня?
  Он кивнул и его маленький рот изобразил улыбку.
  - Да, eонечно, я вас помню. У меня хорошая память. - В его глазах
появилось любопытство. - Вы - мистер Кемпбелл, iисатель.
  - Верно наполовину. Писатель, правильно, oолько зовут меня Камерон, -
сказал я.
  - Угу .. Камерон, iомню. Если я что умею, так это запоминать лица. Я
рассказал вам про алмазы Эсмальди, oак?
  - Было такое.
  Он почесал волосатую руку.
  - Вы написали об этом книжку?
  Я отрицательно покачал головой. Не такой уж я простофиля.
  - Ну, ладно, а история была хорошая. - Он опять почесался, потом
посмотрел на дверь, ведущую в кабак. - Я всегда держу ухо к земле. Хотите
послушать что-нибудь новенькое?
  Хотите расскажу про марки Ларримора? - Он смотрел на меня пристально,
испытующим взглядом.
  - Марки, ?то может быть нового о марках? - спросил я.
  - Угу, oороший вопрос. - Он засунул руку под свитер и почесал живот.
  - Вы разбираетесь в марках, мистер? Я признался, что нет.
  Он кивнул и вынул руку.
  - Я тоже не разбирался, пока не услышал про марки Ларримора. У меня
есть контакты, у меня есть друзья газетчики, которые любят поговорить.
Даже копы любят, поговорить, а я слушаю. - Он потер тыльной стороной
ладони по обветренным губам. - Хотите послушать об этом?
  Я сказал, что марки меня не интересуют.
  Он кивнул.
  - Правильно. Меня они тоже не интересовали, но тут особый случай.
Пошли, выпьем пива. - Он тяжело поднялся на ноги. - Кроме меня никто не
знает всей истории целиком, а я получил ее, держа ушки на макушке, а рот
на замке. Давайте потолкуем. - Он двинулся через толпу, как бульдозер
через усыпанную камнями площадку. Люди или отступали с его дороги, или
отлетали, словно сшибленные грузовиком. Я следовал за ним, зная, что он
думает о пиве, а когда Эд Барни думает о пиве, он не обращает внимания ни
на кого, кроме человека, который платит по счету.
  Сэм, чернокожий бармен, лениво протирал стаканы, когда мы вошли в
бар, и едва он завидел меня, как его глаза загорелись. Он не только узнал
меня, но и понял, что на следующие несколько часов ему обеспечен сбыт
огромного количества пива, плюс чаевые.
  - Добрый вечер, мистер Камерон, сэр, - сказал он, сияя улыбкой, -
давненько вас не видели. Рад снова встретить вас в наших краях, сэр. Что
вам подать?
  - Два пива, - сказал я и пожал руку, потому что здесь это принято.
  Барни уже пристроил свою тушу на скамейке у окна и оперся локтями на
грязный стол. Я сел напротив Барни. Мне были известны его привычки. Он не
любил торопиться. Прежде чем начать рассказ, ему нужно утолить жажду. Он
пил медленно и спокойно, но не отрывал губ от стакана, пока тот не
опустел. Потом он поставил стакан, вытер губы рукой и испустил долгий,
тихий вздох.
  Мне не пришлось подзывать Сэма. Он уже ставил на стол второй стакан
пива.
  - Знаете, мистер, когда доживешь до моего возраста, - сказал Барни, -
пиво становится большим утешением. Было время, когда я бегал за женщинами.
Теперь они для меня ничего не значат, но вот пивом я, можно сказать, живу.
- Он тронул пальцами свой нос, расплющенный на пол-лица. - Если бы не
женщины, у меня теперь не было бы такой сопатки. Ее муж застал нас
врасплох, а он умел драться. - Он покачал головой и протянул руку за
стаканом. - Мне еще повезло, что он разбил кулак об мою физию, eначе мне
пришлось бы много хуже.
  Я отхлебнул пива и закурил сигарету. Наступила пауза, во время
которой я пытался представить себе, как выглядел Барни в дни своего
процветания. Задача оказалась непосильной для моей фантазии.
  - Как поживает мистер Дюлек? - спросил Барни. - Я не видел его уже
пару недель.
  - У него все хорошо, - ответил я. - Он сказал мне, что Сити без вас
все равно, что Париж без Эйфелевой башни. Барни ухмыльнулся.
  - Он джентльмен, y не часто это говорю, aольшинство здешних богатеев
и слова-то "джентльмен" не поняли бы. - Он осушил стакан до половины и
задумчиво посмотрел на меня. - Хотите послушать про русские марки
Ларримора, мистер?
  - Что в них такого интересного?
  - Все, что стоит миллион долларов, должно быть интересно, - твердо
сказал Барни. - Хоть убейте, не пойму, как кусочек раскрашенной бумаги
может стоить так дорого. Пока я не разузнал все насчет этих марок, я не
понимал толком, что с ними делают. - Он подался вперед и ткнул пальцем,
величиной с банан, в моем направлении. - Знаете ли вы, что некоторые люди
за границей используют марки как капитал для бегства? Знаете ли, что
некоторые вкладывают деньги в марки, чтобы избежать подоходного налога?
Знаете ли вы, что некоторые полйзуются марками вместо иностранной валюты?
  Я ответил, что слышал обо всем и что тут общего с человеком по
фамилии Ларримор?
  - Это долгая история, - сказал Барни. - Я могу рассказать вам ее на
тех же условиях, как в прошлый раз, eонечно, если вы хотите ее послушать.
  Я притворился равнодушным, заявив, что марки меня не интересуют.
  Он допил пиво и постучал по столу. Он мог не трудиться, потому что
Сэм, облокотившись на стойку, следил за каждым глотком. Он быстро подошел,
со стуком поставил еще один стакан пива и унес пустой.
  - Я вас понимаю, - сказал Барни. - Вас не интересуют марки, потому
что вы ничего о них не знаете. Про эту историю можно написать книжку. Вот
что я вам скажу: если бы я умел писать, то не отдавал бы ее вам. Я написал
бы ее сам, но поскольку я не умею писать, мы можем заключить сделку. Что
скажете?
  Я ответил, что приехал отдыхать, делать мне нечего, и я готов
послушать.
  В его маленьких глазках появилось испытующее выражение.
  - Те же условия, как в прошлый раз?
  - Условия? Какие условия?
  Он не колебался. Может он не запомнил мою фамилию, но он определенно
запомнил, что вытянул от меня в обмен за свой прошлый рассказ.
  - Пива, сколько захочу, еда и пара баксов в уплату за истраченное
время.
  - Идет, - и я расстался с двадцатью долларами. Он убрал деньги в
задний карман и подал знак Сэму.
  - Жалеть не будете, мистер. Есть хотите?
  Я ответил, что нет.
  Он недоверчиво покачал головой.
  - Когда подворачивается случай поесть, мистер, надо есть. Никогда не
знаешь, когда сможешь поесть снова.
  Я обещал запомнить его слова.
  Наступило молчание, затем Сэм принес трехэтажный рубленый шницель,
сочившийся жиром. Он поставил его перед Барни, смотревшим на еду с
довольной ухмылкой. Мне шницель показался не более аппетитным, чем
утонувшая кошка.
  Барни принялся жевать, а я ждал. Он не спешил. Покончив со вторым
слоем шницеля и допив пиво, он откинулся назад, вытер губы запястьем и
приготовился рассказывать.
  - В этой истории с марками замешана уйма народу, - сказал он. - Чтобы
дать о них представление, я начну с Джо Лака и его дочки Синди. Потом
расскажу вам про Дона Эллиота. - Он замолчал и взглянул на меня. - Помните
Дона Эллиота?
  - Кинозвезду? Барни кивнул.
  - Он самый. Вы видели хоть одну из его картин?
  - Он не в моем вкусе. Он ведь, кажется, подобрал план Эррола Флиппа,
- фехтование, драки и больше ничего.
  - Можно и так сказать, но у него были почитатели. Он сделал шесть
фильмов и все они принесли ему кучу денег. - Я уже несколько лет не слышал
его имени. Что с ним случилось?
  - Все по порядку, мистер, дойдет и до этого. Я хочу представить вам
все дело в правильной перспективе. - Барни бросил нетерпеливый взгляд на
Сэма, наливающего пиво в стакан. - Шаг за шагом. Не все сразу. Чтобы вы
поняли ситуацию, я должен рассказать эту историю по-своему.
  Я ответил, что не возражаю, и не пора ли начинать?
  - Я начну с Джо Лака и его дочки Синди, потому что они играют важную
роль в краже марок. - Он лукаво посмотрел на меня. - Ручаюсь, вы даже и не
слыхали, что эти марки стоимостью в миллион долларов были украдены?
  Я возразил, что если бы и слышал, то мне на них наплевать. Барни
нахмурился. Он хотел создать драматическое настроение, а я реагировал на
это не так, как ему хотелось.
  - До кражи дойдем позже. - Он сделал паузу, чтобы наброситься на
третий слой шницеля, который успел превратиться в отвратительную массу
застывшего жира. Пожевав, он уселся поудобнее на скамейке, положил
огромные ручищи на стол и наклонился ко мне. Я видел, что он, наконец,
готов начать.
  - Джо Лак, так вот, удачи у Джо только и было, что в фамилии, - начал
он. - Он был ширмачом. - Барни сделал паузу. - Вы знаете, что такое
ширмач, мистер?
  Я сказал, что ширмач - это человек, который шарит по чужим карманам и
крадет все, что в них находит.
  - Совершенно верно. Джо был мелким карманником. Если он набирал сотню
долларов за неделю, а такое случалось редко, он уже считал себя Генри
Фордом. Джо всегда думал и действовал как мелюзга, но это было ему на
пользу, потому что копы не интересовались такой мелюзгой. Многие
карманники замахиваются широко и скоро попадают за решетку, но только не
Джо. Он даже не был на заметке. Так вот, мистер Кемпбелл, нужно иметь в
виду, что Джо ..
  ? решил, что лучше всего выяснить вопрос раз и навсегда и, прервав
его, напомнил, что меня зовут Камерон.
  - Правильно .. Камерон, aга. - Он почесал кончик носа, поерзал и
продолжал: - Как я говорил, Джо был неплохой малый. Можно даже сказать,
отличный малый. И я с ним ладил. Когда у него случались лишние деньжата,
пусть даже такое бывало не часто, он всегда был готов угостить приятеля
пивом. Я хочу дать вам представление о Джо: высокий, тощий, с густыми
седеющими волосами. У него было одно из тех непримечательных лиц, которые
видишь каждый день на любой людной улице, лицо, которое не запомнишь, на
которое не посмотришь во второй раз; он всегда носил неряшливый серый
костюм и потрепанную соломенную шляпу. Ему было примерно 50 лет. Он
женился молодым и его жена умерла при рождении ребенка, девочки, которую
он назвал Люсинда. Насколько я слышал, Джо всегда не ладил с женой,
поэтому эта потеря не слишком его огорчила. В Синди он не чаял души. Он
дал ей хорошее образование и не скрывал от нее, чем он занимается. Синди
его обожала, и как только окончила школу, стала его партнером. Он обучал
ее всем трюкам и к восемнадцати годам она стала такой же умелой
карманницей, как он сам, и этим многое сказано. Летом они работали в
Нью-Йорке, но когда приходила зима, они переезжали сюда. Работы здесь
хватало, но они ограничивались мелочью, жили прилично, однако не
стремились разбогатеть. - Он помолчал, глядя на пиво в своем стакане,
потом продолжал: - Я опишу вам Синди. В возрасте двадцати лет она была
поразительной девушкой. В свое время я повидал немало девушек ее возраста,
но ни одна из них не шла в сравнение с Синди. Она была высокой, в отца.
Светлые волосы, фигура такая, что уличное движение останавливалось, а ноги
ее вызывали столкновение машин. Ее красота беспокоила Джо. Он знал, что
рано или поздно появится мужчина, и он потеряет дочку. Эта мысль стала
кошмаром для Джо. Он просто не мог представить себе жизнь без нее. Лет до
двадцати Синди не интересовалась парнями. Она могла выбрать кого угодно,
но не хотела.Разъезжать вместе с Джо, шарить по карманам, наводить уют в
доме как будто удовлетворяло ее. Джо молил бога, чтобы это длилось
подольше, но знал, что сам себя обманывает.
  Чтобы дать вам представление об их жизни, скажу вам вкратце, как они
проводили день. Вставали поздно и за кофе обсуждали сегодняшнее меню. Они
любили хорошо и недорого поесть - за счет магазинов самообслуживания в
районе. Джо придумал хитрый способ обеспечить себя всем необходимым не
только задаром, но и без риска. Он изготовил легкую корзинку овальной
формы с открытым верхом, которую Синди привязывала к животу. Поверх она
надевала платье, которое носят беременные женщины, готовящиеся в первый
раз родить. Опираясь на руку отца, подкрашенная так, чтобы казаться
бледной, она выглядела вполне соответственно этой роли. Это не только
помогало им всюду проходить без очереди, но и усыпляло подозрения, пока
Синди совала в корзину лучшие куски мяса и все необходимое для хорошего
обеда, загораживаемая тощим телом Джо от любопытных глаз. Дело шло гладко
и незаметно и обеспечивало их бесплатными продуктами. Затем они
возвращались домой, и пока Синди готовила ленч, Джо читал вслух из газеты
казавшиеся ему интересными места. После ленча они разделялись. Синди
работала по магазинам, а Джо по автобусам. Они встречались снова около
пяти часов, набрав достаточно денег для того, чтобы пообедать в ресторане
и еще отложить на черный день. Потом они смотрели телевизор, пока не
наступало время ложиться спать, а следующий день был повторением
предыдущего. Такую жизнь не назовешь интересной, но она их устраивала.
  Барни кивнул Сэму, который как раз поставил перед ним очередной
стакан.
  - Пришла пора переезжать сюда. Они сняли маленькое бунгало на
Приморском бульваре - ничего особенного, но им оно нравилось, поскольку,
как я уже говорил, они не стремились к роскоши. Они приезжали,
устраивались и начинали привычную жизнь.
  Барни умолк и отхлебнул пива.
  - Но эта поездка в Парадайз-Сити обернулась совсем иначе. Удача
начала изменять Джо. То, чего он боялся, случилось. Синди влюбилась. -
Барни пальцем провел по тарелке и сунул его с набравшимся на нем жиром
себе в рот.
  Я спросил его, не хочет ли он еще один шницель.
  - Не сейчас, спасибо, может быть, чуточку попозже, - ответил он. -
Ну, так вот. Синди влюбилась и на сцене появляется Бин Пинка. Хотя ему
было только двадцать шесть лет, но он уже был уголовником-ветераном. Он
специализировался в кражах со взломом и мог справиться почти с любым
замком, системой сигнализации или с охраной. Он прилично зарабатывал,
ездил на "ягуаре", много путешествовал и не задерживался долго на одном
месте, так что полиция нескольких штатов не могла его поймать. Беда в том,
что Бин не умел беречь деньги. Как только какой-нибудь скупщик краденого
расплачивался с ним, он моментально тратил деньги на одежду, шикарную
жизнь и девочек. Он был по-своему красив: высокий, стройный, с жестким и
порочным выражением. Он носил длинные волосы, как нынче принято, и тратил
уйму денег на чудные шмотки, какие любят носить молодые парни. Он приехал
сюда, желая осмотреться. Не секрет, что в Сити полно людей, у которых
денег больше, чем мозгов, а виллы набиты по самые потолки всяким ценным
барахлом.
  До приезда сюда он работал в Майами, но ему не повезло. Выходя из
номера отеля с драгоценностями одной старой вдовы, он напоролся на
гостиничного детектива. Он оглушил его В драке он обронил ящичек с
драгоценностями, но ему удалось унести ноги. Он знал, что детектив даст
копам хорошее описание его внешности и поэтому переехал сюда.
  Синди приметила его, когда он покупал галстук в одном из лучших
магазинов Сити. Она подумала, что он настоящий красавчик, но это не
помешало ей полезть за его бумажником. Видимо было в нем что-то такое, что
помешало ей сосредоточиться, потому что он почувствовал, когда ее пальцы
скользнули в его задний карман.
  Он обернулся и улыбнулся ей. Они посмотрели друг на друга и тот
непонятный механизм, который зовут любовью, сработал в ней. Она вернула
ему бумажник с вежливым выражением и приняла его предложение выпить
прохладительного. Они болтали до вечера, когда Синди спохватилась, что ей
следовало быть дома час назад. Это привело ее в панику. Она не только
несколько часов проговорила с этим красивым парнем, но и пренебрегла
работой и ничего не заработала. Когда она объяснила это Бину, тот
рассмеялся и дал ей двадцать баксов, сказав, что хочет увидеться с ней
завтра. Бин был пресыщен девушками, но что-то в Синди зацепило его. Я не
говорю, что он влюбился, как влюбилась в него она, но она понравилась ему
больше, чем другие девушки, которых он знал, и он хотел снова встретиться
с ней.
  Синди согласилась встретится с ним в "Лице", где они могли поплавать
и поговорить. Она не скрывала, чем они с отцом зарабатывают на жизнь. Бин
веселился от души и намекнул, что и сам занимается уголовным рэкетом, хотя
не стал вдаваться в подробности. На Синди большое впечатление произвел
"ягуар", в котором он уехал. Он не только красивый, занятный и волнующий
мужчина, думала она, но и богатый.
  Когда Синди вернулась домой, Джо сразу заметил, что с ней что-то
случилось, в ее глазах появилось мечтательное выражение, свойственное
девушкам, когда они влюбляются в какого-нибудь мужчину.
  Сколько раз я видел это выражение, когда был молод, но вы бы
удивились, как и я, что Джо умел замечать такие признаки и на него словно
дунуло холодным ветром, хотя у него хватило соображения не задавать
никаких вопросов. В течение следующих шести дней Синди и Бин встречались
ежедневно и, в конце концов, без памяти влюбились друг в друга.
  Тогда Синди решила, что пора сообщить все Джо. Она боялась разговора,
но это следовало сделать. Она не могла и дальше обманывать его. Объяснив
все это Бину, она попросила его встретиться с ее отцом. Сначала Бин
отказался, но Синди упрашивала, и желая угодить ей, он пожал плечами и
согласился.
  - Будь с ним поприветливее, Бин, - сказала Синди. - Он был мне
прекрасным отцом. Приходи завтра в полдень, это даст мне время подготовить
его.
  - Ладно, eадно, - равнодушно сказал Бин. - Приду. Не сделал бы этого
ни для одной куколки, но для тебя сделаю исключение.
  По тому, как нервно вела себя Синди, вернувшись домой, Джо понял, что
ему сейчас сообщат новость. У него было шесть дней, чтобы привыкнуть к
мысли, что Синди, наконец, влюбилась. Он снова и снова повторял себе, что
это было неизбежно, и решил вести себя осторожно, чтобы не потерять ее.
Вероятно эта щенячья любовь долго не протянется, но он сомневался в этом.
Он решил, что остается только одно: проявить понимание, притвориться, что
он счастлив за Синди, и надеется, что парень оправдает ожидания Синди и не
разочарует ее. Мысль о том, что остаток своих дней он проведет в
одиночестве, подавляла его, но он понимал, что должен смириться. Если
удастся убедить Синди не спешить с браком, он так и сделает, но будет
очень осторожен.
  После ужина вместо того, чтобы включить телевизор, Джо спокойно
спросил:
  - О чем ты задумалась, малышка? Хочешь мне что-нибудь сказать?
  - Да, папа, я познакомилась с одним парнем. Джо кивнул.
  - Такое случается со всеми, вот и с тобой тоже. Если ты счастлива,
счастлив и я, но уверена ли ты в нем? Синди подошла и обняла его.
  - Я боялась тебе говорить. Думала, ты рассердишься.
  - Чего тут сердиться? Такой девушке, как ты, нужен муж. - Джо выдавил
улыбку. - И потом, я хочу стать дедушкой. Я люблю детишек. Когда свадьба?
  Синди широко раскрыла глаза.
  - Мы пока не собираемся жениться. Мы просто хотим быть вместе,
развлекаться .. Господи, да мы и не хотим детей, aо всяком случае пока.
  Джо подавил вздох облегчения:
  - Но ведь вы думаете когда-то пожениться, малышка? - Мы об этом не
говорили. - Синди нахмурилась. - Мы просто хотим весело пожить. Джо кивнул.
  - Ну, расскажи мне о Нем. Он выслушал хвалебную речь Синди с
отчаянием в сердце и с лицом, светящимся притворным интересом.
  - Он птица высокого полета, - завершила она свой рассказ. - Он не
сказал каким именно рэкетом он занимается, но это наверняка что-то
крупное. Он потрясающе одет, ездит в "ягуаре" и не жалеет денег. Он
понравится тебе, папа, я уверена.
  Джо сказал, что надеется на это. Потом, помолчав немного, спросил,
есть ли у Бина прошлое.
  - Прошлое? Что ты хочешь сказать? - Синди выпрямилась.
  - Ну, знаешь, eзвестен ли он копам, nидел ли когда-нибудь?
  - Я уверена, что нет. Конечно, нет! Он слишком умен, чтобы попадаться.
  - Вот и хорошо. - Джо поколебался, потом продолжал: - Нам надо быть
осторожными, малышка. До сих пор мы не имели дела с копами. Чем крупнее
человек работает, тем опаснее с ним связываться.
  - Я не понимаю тебя! - Синди еще никогда не говорила с отцом таким
резким тоном. Джо внутренне съежился.
  - Я ничего такого не хотел сказать, малышка. Просто нам нужно вести
себя осторожно.
  - Мы и так осторожны. Не понимаю, при чем здесь Бин. Говорю же тебе,
iн продувной малый.
  Долгий опыт мелкого уголовника научил Джо, что как раз такие
неизменно попадаются, но он смолчал. Ему оставалось только надеяться, что
их связь долго не протянется.
  Когда Синди сообщила, что завтра Бин придет к ленчу, Джо сказал, что
очень рад.
  Барни навалился на стол, ища взглядом Сэма. Он указал на свой
огромный живот и засемафорил бровями.
  - Если вы не возражаете, мистер, - сказал он, - я возьму еще один
шницель.

  ***

  Встреча Джо и Бина прошла лучше, чем они оба ожидали. Джо изо всех
сил старался понравиться Бину, зная, что Синди прислушивается к каждому
его слову и следит за каждой переменой в выражении его лица. В Бине было
нечто, произведшее глубокое впечатление на Джо: его самоуверенность,
решительный огонек в серых глазах и угадывавшаяся в нем жестокость
показали Джо, что перед ним не какой-нибудь мелкий жулик. Кроме того, он
понял, что Бин как будто искренне привязан к Синди и это понравилось ему -
по крайней мере его обожаемую дочку не бросят, только позабавившись с ней.
  К своему удивлению, Бин нашел Джо хорошим собеседником,
сообразительным и остроумным человеком, и отнюдь не строгим отцом.
  Изысканный ленч очень удался. После еды Бин посадил их в свой "ягуар"
и повез в горы, подальше от переполненного народом побережья, и приложил
все старания, чтобы Джо не чувствовал себя третьим лишним.
  Около четырех часов Джо, который с удовольствием рассказывал Бину о
своей жизни, описывая любопытные случаи, происходившие с ним, сказал, что
ему пора отправляться на работу.
  - А ты устрой себе выходной, малышка, - добавил он, обращаясь к
Синди. - Повеселись с Бином.
  Они вернулись в город и высадили Джо возле автобусной станции. Когда
они отъехали, Синди с возбужденным ожиданием взглянула на него.
  Он улыбнулся ей.
  - Славный старикан, - сказал он. - Мелюзга, но он мне понравился. -
Он положил ладонь на руку Синди. - Мы трое отлично поладим.
  Так и вышло. Через неделю Джо предложил Бину поселиться вместе с ними
в бунгало. Поразмыслив, Джо решил, что чаще будет видеть Синди, если Бин
станет жить с ними, и, кроме того, ему не хватает мужских разговоров.
Поколебавшись, Бин согласился. Он начинал беспокоиться о своем финансовом
положении. Он остановился в скромном отеле, но в Парадайз-Сити даже
скромные отели обходятся недешево. Скоро придется пойти на дело, говорил
он себе. До сих пор он наслаждался обществом Синди, стараясь отогнать от
себя мысль, что встреча с гостиничным детективом нагнала на него страху.
Он решил подальше обходить отели. Надо выпотрошить одну из этих вилл, о
которых он столько слышал. Поэтому, когда Джо предложил ему занять одну из
пустующих спален и вносить в общий котел двадцать долларов в неделю, Бин,
проверив свой бумажник и убедившись, что в нем остались последние
полсотни, согласился.
  И все же, хотя его расходы теперь уменьшились, Бин сознавал
необходимость браться за работу. Он был чужаком здесь и отсутствие связей
усложняло дело. Зная, что Джо и Синди приезжали сюда в течение последних
трех лет, он решил поговорить с Джо и узнать, не может ли тот подсказать
ему, с чего начать.
  И вот каким-то утром, когда Синди готовила ленч, а двое мужчин сидели
в тени дерева в маленьком саду, Бин небрежно спросил, не знает ли Джо
надежного барыгу в Сити.
  - Барыгу? Их здесь несколько. - Джо покачал головой. - Я не назвал бы
их надежными. Лучший барыга - Клод Кендрик. Ему принадлежит большой
антикварный магазин в шикарном районе, но он занимается только крупными
делами. Он поставляет антиквариат и современное искусство большинству
здешних богачей, но принимает и "горячий товар". Смотря, конечно, что ему
предложат. Дай ему что-нибудь первоклассное и он возьмет это, но с мелочью
он не связывается. Мелочь принимает Эйб Леви, у которого лавка всякого
барахла для туристов, но он плохо платит. Все-таки, по-моему, Эйб Леви
самый подходящий для тебя человек. - Джо задумчиво посмотрил на Бина. - Ты
задумал провернуть дельце?
  - У меня кончаются деньги, - хмуро сказал Бин. - Да, мне придется
пойти на дело.
  Это был удар для Джо, хотя он постарался не подать виду. Из того, что
рассказывала ему Синди, у него сложилось впечатление, что Бин набит
деньгами и теперь известие о его затруднительном положении привело Джо в
более чем унылое настроение.
  - Послушай, Бин, - заговорил он, - ты не натвори глупостей ..
  Nердитое выражение, вдруг появившееся на лице Бина, заставило его
умолкнуть. Впервые Джо увидел оборотную сторону характера Бина, и это тоже
было для него ударом.
  - Глупостей? Не понял, - повторил Бин. - Когда я что-нибудь делаю, у
меня идет все как надо.
  - Само собой, - поспешно сказал Джо, - но теперь ты в Парадайз-Сити,
Бин. Здесь все по-другому. Как в закрытом магазине, если ты понимаешь, что
я хочу сказать.
  Бин удивленно уставился на него.
  - Как где?
  - У здешних ребят все организовано, - пояснил Джо извиняющимся тоном.
- Посторонних не очень-то привечают. Бин выпрямился и его взгляд стал
жестким.
  - Вот как? А я, значит, посторонний?
  Джо нервно зашевелил изящными длинными пальцами.
  - Наверное, да, Бин. Ребята не потерпят, если ты начнешь работать
самостоятельно.
  - Ну и что они сделают, если я все-таки начну работать здесь?
  Джо провел пальцами по своим густым, седеющим волосам.
  - Насколько я знаю, они оповестят копов, а копы здесь настоящий
динамит, Бин, будь уверен. Их дело оберегать живущих здесь богачей и,
поверь мне, они свое дело знают.
  Бин закурил новую сигарету. Он задумался, а потом спросил уже не
таким агрессивным тоном:
  - Так как же мне втиснуться, Джо? Лицо Джо приобрело печальное
выражение.
  - Это трудно, но ты поговори с Эйбом. Скажи ему, что ты из наших и
вежливо спроси, чем он может тебе помочь. Другого способа нет, Бин. Если
Эйб-откажет, значит все. Ты не сможешь работать в Сити. Если ты станешь
действовать без согласия Эйба, копы наверняка зацапают тебя.
  - В Майами у меня никогда не бывало никаких помех, - сердито сказал
Бин. - Что за город такой, черт его подери.
  - Тогда прими совет от старика, - сказал Джо. - Живи здесь и работай
в Майами. Отсюда не так уж далеко. Ты можешь провести там пару дней,
провернуть дельце и вернуться сюда.
  Бин покачал головой.
  - В Майами сейчас для меня слишком жарко, - угрюмо заявил он. - Если
работать, то только здесь. Джо тревожно заерзал на стуле.
  - У тебя неприятности?
  - Неприятности? Нет, но у копов там есть мое описание. Я не могу туда
вернуться. - Бин поднял голову, глядя в голубое небо. - Скажу тебе одну
вещь, мне осточертела такая жизнь, Джо. Как только я разживусь деньгами,
сразу их трачу или проигрываю. Я хочу провернуть дельце, которое сразу
обеспечит меня на три - четыре года, oочу жениться на Синди, хочу купить
домик где-нибудь здесь на побережье и поселиться там вместе с вами. Мы с
тобой будем удить рыбку, разговаривать... Мне будет хорошо с Синди и с
тобой, потому что ты мне нравишься, Джо. Я не хочу, чтобы ты жил отдельно.
Мы уже говорили об этом. Когда нам с Синди захочется побыть наедине, я дам
тебе знать и ты поймешь, потому что ты сообразительный мужчина. Так мы
сможем жить все вместе припеваючи.
  Джо не верил своим ушам. Именно об этом он мечтал и молился. У него
на глаза навернулись слезы и ему пришлось достать платок и притвориться
будто он чихает.
  - Но сперва нужно провернуть крупное дело, - прошептал Бин, не
заметив волнения Джо. - Какая-нибудь мелочь не годится. Пятьдесят тысяч,
не меньше. Только как, черт подери, найти такое дело?
  Пятьдесят тысяч долларов! - Джо тревожно выпрямился в кресле.
  - Послушай, Бин, это какие-то ребячьи фантазии. Пять-десять кусков!
Тебя могут посадить на пятнадцать лет. Выбрось-ка ты это из головы! Или ты
думаешь, что я хочу, чтобы моего зятя упекли в тюрьму на пятнадцать лет, а?
  Бин уставился на него холодным и отсутствующим взглядом. Ему незачем
было выражать свои мысли словами. Бин отнесся к нему с дружеским
презрением, и Бин знал, что перед ним человек, который живет и думает как
мелюзга и останется таким навсегда.
  Синди подошла к открытой двери, ведущей в гостиную.
  - Еда на столе, - позвала она. Когда мужчины встали, Бин спросил:
  - Где найти Эйба Леви?

  ***

  Лавка Эйба Леви располагалась в торговом рацоне, неподалеку от
причалов, где останавливались суда ловцов губок и крабов. Лавка была одним
из привлекательных для туристов мест Сити. В ней имелось все, от чучела
змеи до черепахового гребня, от стеклянных "алмазов" до изделий местных
индейцев, от каноэ до старинного ружья, из которого застрелили какого-то
генерала во время войны с индейцами. У Леви продавалось все, что только
можно было вообразить.
  Набитая товаром просторная, тускло освещенная лавка обслуживалась
четырьмя привлекательными девушками из племени семинолов, одетых в
национальные костюмы. Леви держался за кулисами в своем маленьком, убогом
офисе, хотя и получал немалый постоянный доход от продажи своего товара,
еще больше он зарабатывал на краденном, скупаемом у местного ворья.
  Эйб Леви был высок и худ, с лысеющей головой, крючковатым носом и
глазами столь же невыразительными, как бутылочные пробки.
  Он оценивающе смотрел на Бина, сидевшего перед его старомодным
столом-бюро, и то, что он видел, не нравилось ему. Он не любил красивых
мужчин. Он вел дела с воровской мелкотой Сити, представители которой
неизменно выглядели неряхами и далеко не красавцами. Высокий, загорелый
незнакомец, в безукоризненном костюме и возмутительном галстуке, и его
самоуверенность, вызывали у Эйба инстинктивную враждебность.
  Бин сообщил, кто он такой и сказал, что подыскивает дело. Эйб слушал,
поглаживая крючковатый нос костяшками тощих пальцев, бросая на Бина
быстрые взгляды и сразу отводя глаза.
  - Если мне что-нибудь подвернется, - закончил Бин, - согласны ли вы
принять у меня товар? Эйб не колебался ни минуты.
  - Нет.
  Безаппеляционный тон и враждебное выражение собеседника разозлили
Бина.
  - Как вас понимать? - прорычал он. - Ведь это ваш проклятый бизнес,
разве не так?
  Эйб остановил на нем свои глаза-пробки.
  - Это мой бизнес, но я не веду дел с посторонними. Вам здесь нечего
искать. Попытайте счастье в Майами. Они принимают чужаков, мы - нет.
  - Неужели? - Бин подался вперед, сжимая кулаки. - Если вам не нужен
мой товар, найдутся и другие. Эйб продолжал поглаживать нос.
  - Молодой человек, не надо, - сказал он. - Здешняя лавочка открыта
только для своих. У нас хватает людей и без посторонних. Поезжайте в
Майами, но не пробуйте работать здесь.
  - Спасибо на добром слове. Я буду все равно здесь, - сказал Бин,
покраснев под загаром. - И кто же мне помешает?
  - Копы, - ответил Эйб. - Местные копы понимают, что без какого-то
количества преступлений в Сити не обойтись. Они мирятся с этим, но не
станут мириться с появлением нового лица. Кто-нибудь даст им знать о
появлении новичка и о том, что у него слишком большой аппетит. Через
несколько дней этого новичка или выставят из Сити, или засадят за рещетку.
Послушайтесь моего совета: вам здесь нечего делать. Поезжайте в Майами.
Отличный город для молодого человека вроде вас, только не начинайте здесь
никаких историй.
  Несколько минут Бин смотрел в упор на высокого еврея и ему вдруг
сталь ясно, что старик дает ему по-своему хороший совет. Он покачал
плечами и встал.
  - Ну, что ж, спасибо, - сказал он. - Я подумаю. - И, повернувшись, он
прошел через лавку к выходу, игнорируя индейских девушек, которые
многообещающе строили ему глазки, и вышел на жаркую, солнечную набережную.
  Впервые в жизни он чувствовал себя неуверенно и испытывал назойливый
страх перед скорым безденежьем. Он не хотел уезжать из Сити. Но что же
делать? Он понимал предупреждение, когда получал его. Эйб Леви зажег перед
ним красный сигнал.
  Медленным, неохотным шагом он направился к своему "ягуару".


                                  Глава 2


  Толстая, немолодая блондинка в сопровождении мужчины, который мог
быть ее мужем, вошла в бар. Они забрались на табуреты у стойки и заказали
виски со льдом. Мужчина, нескладный и плешивый, одетый в охотничью куртку
и жеванные брюки цвета хаки, снял две дорогие на вид камеры, висевшие у
него на шее. Он посмотрел по сторонам и его взгляд остановился на Барни,
который уминал третий слой второго рубленного шницеля.
  Он подтолкнул локтем толстую блондинку, которая повернула голову и
уставилась на Барни выпученными бледно-голубыми глазами. Эта женщина
ухитрилась втиснуть свои огромные бедра в огненно-красные шорты. Мне
казалось, что при первом неосторожном движении шорты лопнут по всем швам.
Ее необъятный бюст обтягивал легкий свитер с узором из оранжевых кругов на
белом фоне.
  - Один из местных типов, Тим, - произнесла она громким шепотом. -
Чудной город. Шагу не ступишь, не встретив что-нибудь занятное.
  Лицо Барни отразило плохо скрытое самодовольство.
  - Знаете, мистер Кемпбелл, леди обращает на меня внимание, - сказал
он. - Мистер Дюлек прав. Я привлекаю туристов. Он наставил свой толстый
палец мне в грудь. - Спорю на никель: перед тем, как эта парочка уйдет,
хмырь захочет меня сфотографировать.
  Я ответил, что пари принято, и не пора ли ему продолжить свою историю?
  Барни кивнул.
  - Да, eадно, про Джо, Синди и Бина вы знаете. На время покинем их и
Бина с его мрачными перспективами. Он мог бы, конечно, перебраться в
Джексонвиль и попытать удачи там, но ему втемяшилось в голову провернуть
одно крупное дело, после которого можно будет устроиться где-нибудь с
Синди, по крайней мере, на пару лет, прежде чем начать подыскивать
что-нибудь новое, и он знал, что помимо Майами, есть единственный город -
Парадайз-Сити, где одна быстрая, безопасная кража может принести добычу на
пятьдесят тысяч долларов. Видя, что толстуха по-прежнему пялится на него,
Барни зашевелил бровями и плотоядно ухмыльнулся ей. Она поспешно отвела
взгляд и, наклонясь близко к мужу, зашептала.
  - Немного застенчива, - сказал Барни. - Погодите. Сейчас подойдут
фотографировать. - Не дождавшись ответа от меня, он продолжал: - Теперь
расскажу про Дон Эллиота. Вы видели его во многих фильмах: высокий, хорошо
сложенный парень, красивый, темноволосый и с тем сексуальным выражением,
перед которым большинство женщин не может устоять.
  Когда Эррол Флипп откинул копыта, понадобился киноактер на его место.
У "Пасифик Пикчерс" был контракт с Эллиотом и они сообразили, что если его
хорошенько натаскать, он способен заменить Флиппа и Фербенкса-старшего.
Как вы сами сказали, актер слабый, зато мастер фехтовать и драться. У его
агента, Сола Льюссона, хватило смекалки оговорить для него процентное
участие в доходах после третьего фильма, и Эллиот стал грести деньги
напропалую. - Барни сделал паузу, чтобы доесть остаток шницеля. - Это
вечная история с кинозвездами. У них комплекс неполноценности. Понимате, о
чем я говорю? - Он уставился на меня маленькими, рассчетливыми глазками. -
Им кажется, что если они не будут жить на широкую ногу, все станут считать
их дешевкой. Им обязательно надо иметь большие машины, шикарных женщин,
большие дома, плавательные бассейны. Эллиот был такой же.
  Он приехал в Парадайз-Сити и построил виллу на холме, и в этой вилле,
мистер Кемпбелл, было все, будьте уверены. Я слышал, она стоила
полмиллиона баксов. Может это и преувеличение, а может и нет. Вилла не
такая уж большая, но чего в ней только не было! Один из моих
дружков-газетчиков писал о ней статью и показал мне кое-какие фотографии.
- Барни медленно и глубоко вздохнул. - В ней имелось все, что только может
вообразить человек. Четыре спальни, четыре ванных и гостиная, в которой
помещалось две сотни человек, не наступая друг другу на ноги, обеденный
зал, плавательный бассейн, комната для игр, сауна, садовый очаг, на
котором можно было жарить целую тушу - словом все. У Эллиота даже был свой
кинозал. Три машины: "ролле", "альфа" и гоночная "порше". Он любил
компанию, и его тоже любили. Богатые придурки, которые живут здесь,
принимали его у себя, а он принимал их. Его фильмы приносили огромные
доходы. Казалось, его жизнь обеспечена, но, как часто случается, везенью
пришел конец.
  В этот момент толстуха и ее невзрачный муж допили свои стаканы и
слезли с табуреток. Барни посмотрел на меня и подмигнул, потом выпрямился,
охорашиваясь, разглаживая мятый свитер.
  Толстуха с мужем вышли из бара, не взглянув на него, и исчезли в
толпе на набережной. Наступила длинная пауза, затем я мягко напомнил ему,
что он должен мне никель.
  Барни покачал головой, не в силах поверить в случившееся.
  - Такого еще не бывало. Вы бы не поверили, сколько раз меня
фотографировали эти паршивые туристы.
  - Никель, - сказал я.
  Он небрежно махнул рукой, отметая этот вопрос.
  - Давайте вернемся к Дону Эллиоту, - сказал он твердо и постучал по
столу донышком своего пустого стакана. Подождав, пока Сэм принес ему
полный, он продолжал: - Как я говорил, веселью Эллиота пришел конец. Он
снялся в шести фильмах и фирма готовила новый контракт, обеспечивающий ему
двадцать процентов от доходов продюссера, а это, как мне говорили, дало бы
ему миллион баксов плюс все расходы и так далее, и так далее. Наконец,
контракт был готов для подписания у Льюссона. Его агент позвонил ему из
Голливуда и попросил приехать, чтобы подписать его. В это время Эллиот
нашел себе новую куколку, и ему казалось, что он в нее влюблен. Я ее
видел. Ничего девочка, если вам нравятся тощие .. Блондинка, конечно, с
блестящими зелеными глазами и с грудями, на которые надо было надевать
намордники. Они вдвоем поехали в Голливуд в гоночном "порше". На полпути
девушке захотелось вести самой. Поскольку Эллиот был от нее без ума, он
согласился. Она имела не больше представления о том, как управлять
гоночной машиной, чем я. На скорости сто пять миль в час она врезалась в
грузовик. Его спас привязной ремень, но ей рулем разворотило грудь. Когда
Эллиот очнулся в первоклассной частной клинике, он увидел рядом со своей
постелью Сола Льюссона и президента "Пассифик Пикчерс", - Барни отпил
немного пива и не без труда придал своей толстой физиономии печальное
выражение. - Может вы читали об этом в газетах? - спросил он.
  Я сказал, что наверно не обратил внимания. У меня не хватает времени
читать газеты, а новости из Голливуда редко меня интересуют.
  Барни кивнул.
  - Дамочка, конечно, разбилась насмерть и стоило чертовских трудов
выковырять Эллиота из остатков машины. Чтобы вытащить его, пришлось
отрезать ему левую ступню, застрявшую в обломках.
  Президент кинокомпании, тип по фамилии Майер, просил его ни о чем не
беспокоиться, выздоравливать и затем заглянуть к нему, после чего сразу
ушел. Он приходил только для того, чтобы убедиться, что Эллиот
действительно потерял ступню. Он не мог поверить, когда ему сообщили эту
новость. Совсем недавно у них был кассовый актер, который прыгал, бегал,
скакал на лошади, плавал, взбирался на скалы, дрался и делал все, что умел
делать Флипп, а теперь у них остался красивый кусок мяса, минус нога.
  Барни откинулся назад, глядя на меня.
  - Вы понимаете, мистер? Малый с потенциальной возможностью заработать
миллион баксов, вдруг теряет ногу. Ничего себе положеньице!
  Я согласился.
  - Эллиот был под наркозом и не имел понятия, что остался без ноги.
Льюссон понимал, что курице, несшей для него золотые яйца, теперь пришел
конец. Вы представляете, ему предстояло отыскать где-нибудь другого
красавчика и убедить Майера начать его подготовку, и он знал, что не может
позволить себе тратить время на Эллиота. Он сообщил Эллиоту о том, что тот
потерял ступню, сказав, что им надо встретиться, когда Эллиот выйдет из
больницы, пообещал поговорить с Майером и быстренько смылся.
  Через месяц Эллиот вернулся в Парадайз-Сити. Он стал другим
человеком: жестким, угрюмым и полным горечи. Он не встретился ни с одним
из своих так называемых друзей, и держался особняком. Спустя пару месяцев
он обзавелся железной ногой. У него хватило воли и он упорно тренировался
в ходьбе с протезом. В результате он научился нормально ходить без
признаков хромоты, но про бег, прыжки, драки и так далее пришлось забыть
навсегда. Кроме того, протез вызывал у него комплекс. Раньше он проводил
много времени с девочками в своем бассейне, но не станешь же плавать с
протезом.
  Эллиот привык три или четыре раза в неделю проводить ночь с
какой-нибудь девушкой, но когда у тебя вместо ступни культя, вроде бы
неловко ложиться в постель с куколкой. Но это составляло только малую
часть его неприятностей. Как только он убедился, что может ходить
нормально, сразу сел в самолет и прибыл в Голливуд, пошел к Люссону. Когда
он зашел в кабинет агента, тот встретил его изумленным взглядом. Он уже
списал Эллиота со счетов, но при виде этого высокого, бронзового от
загара, красивого парня, вошедшего к нему совсем как бывало раньше, в нем
возродилась надежда на новые доходы.
  Он немедленно связался с Майером, но тот поставил крест на Эллиоте.
Он знал, что у Эллиота нет актерского таланта. Для него мастер драк и
фехтования с протезом вместо ноги имел не больше рыночной стоимости, чем
презерватив для евнуха. Он сказал, что очень сожалеет, но дело не пойдет.
Нужно отдать ему должное, Льюссон настаивал, но если Майер говорил "нет",
это значило нет.
  Когда Льюссон сообщил эту новость, Эллиот уставился на него с
побелевшим лицом. "На что же я буду жить, черт побери?" - спросил он.
  Льюссона удивило, что все это так сильно подействовало на Эллиота.
  - О чем ты беспокоишься? - нетерпеливо спросил он. - Тебе причитаются
отчисления от трех фильмов. Ты сможешь расчитывать минимум на 30 тысяч
годовых в течение следующих пяти лет и немного меньше еще на пять лет.
Голодать ты не будешь, и кто знает, что случится за десять лет - может нас
всех не будет в живых.
  У Эллиота сжались мускулы.
  - Я всем должен, - сказал он. - Тридцать тысяч меня не спасут. Я
надеялся, что новый контракт вытащит меня из долгов. Льюссон пожал плечами.
  - Продай виллу. За нее тебе дадут полмиллиона.
  - Она не моя, будь это все проклято! Она заложена по самую крышу!
  - Ладно, Дон, давай подсчитаем, сколько ты должен? Эллиот в отчаянии
вскинул руки.
  - Не знаю, но очень много, что-то около двухсот тысяч, может быть
больше.
  Льюссон задумался на минуту. Он был продувной малый и сразу увидел
возможность хорошо заработать. Шесть фильмов Эллиота могли принести доход
около 30 тысяч годовых в течение пяти лет, а по прошествии этих пяти лет
все еще можно было рассчитывать на дальнейшие поступления. Он сказал, что
постарается найти кого-нибудь (имея в виду себя), кто купит права и
заплатит за них Эллиоту сразу сто тысяч наличными.
  Эллиот, пытался поднять сумму до ста пятидесяти тысяч, и Льюссон
обещал посмотреть, что сумеет сделать. Эллиот вернулся в Парадайз-Сити и
стал ждать.
  В конце концов Льюссон убедил его принять сто тысяч и Эллиот,
загнанный в угол, согласился. Он получил наличные, но с этого момента ему
больше не на что было рассчитывать.
  Деньги пошли на уплату части долгов. В характере Эллиота была
какая-то пагубная черта. Он просто не мог удержаться от трат. Ему
следовало бы перебраться из виллы в маленькую квартирку, следовало бы
избавиться от штата прислуги, которой он хорошо платил и которая ела как
после голодовки. Ему не следовало заказывать новый "ролле" ценой около
тридцати тысяч, пообещав заплатить потом.
  Он знал, что впереди его ждет страшный крах, но как будто ничего не
мог сделать, чтобы избежать его.
  В глубине его сознания вертелась мысль о самоубийстве. Когда крах
наконец наступит, говорил он себе, он проглотит бутылочку снотворных
таблеток, и конец делу.
  Если конец неизбежен, решил он, надо пользоваться жизнью, пока сияет
солнце. Он снова начал принимать гостей, но его приемы не пользовались
таким успехом, как раньше, потому что он и сам стал не таким. Его резкое,
цинично-издевательское отношение к людям вызывало у них неприятное
чувство. Никто и понятия не имел о его денежных затруднениях. Теперь все
знали о протезе и о конце его карьеры в кино, но они думали, что во
времена своего успеха он отложил достаточную сумму и по-прежнему оставался
очень богатым человеком.
  Но вот однажды ему позвонил директор банка, прося заглянуть к нему
для беседы. Эллиот знал, что означает этот звонок. Он явился к директору и
у них состоялся разговор. Он превысил свой счет на двадцать тысяч долларов
и директор банка, который часто играл с ним в гольф, сказал, что, к
сожалению, не может предоставить ему дальнейшего кредита.
  - Правление требует от меня уменьшить этот перерасход, - сказал он. -
Что вы можете сделать. Дон?
  - Положитесь на меня, я все улажу, - ответил Эллиот, зная, что ни
черта не может уладить. - Какая муха укусила ваших людей, Джек? Двадцать
тысяч - мелочь.
  Директор банка согласился, но повторил, что на него нажимает
правление.
  - И давайте уменьшим перерасход наполовину, Дон.
  Эллиот пообещал все устроить и вышел.
  "Ролле" доставили на предыдущей неделе. Это была единственная такая
машина в Сити. Эллиоту предложили ее первому, и он просто не смог
противостоять соблазну и взял ее, зная, что агент не будет слишком
нажимать на него с уплатой. Как оказалось, великолепная машина здорово
помогла ему поддержать начавший ухудшаться кредит. Стоило только подъехать
на машине к какому-нибудь магазину, или к портному, и кредит был сразу
обеспечен.
  Но как-то раз его мажордом-японец сообщил, что запас джина и виски
подходит к концу, и напомнил о намечавшемся большом приеме с коктейлями на
следующий вечер. Эллиот испытал шок, когда Фред Бейли, который заведовал
винным магазином, попросил его уплатить по прошлому счету.
  Эллиот изумленно смотрел на него. Он понятия не имел, что паразиты,
которых он угощал у себя, вылакали за шесть месяцев напитков на шесть
тысяч долларов. - Я пошлю вам чек, - сказал он беззаботно. - А сейчас,
Фред, мне нужны четыре ящика шотландского и пять джина, как обычно.
Доставьте их мне сегодня после обеда, хорошо?
  Бейли поколебался, потом, глядя в окно на "ролле", неохотно кивнул.
Человек, имеющий такую машину, рассудил он, не может не иметь денег. -
Ладно, мистер Эллиот, но не забудьте про чек. С меня тоже спрашивают.
  Теперь Эллиот понял, что его время истекло. Вернувшись на виллу, он
достал все счета, ожидающие уплаты, и провел мрачный вечер за подсчетом.
Оказалось, что он должен около семидесяти тысяч, и сюда не входила еще
цена "роллса".
  Он сидел озабоченный, оглядывая роскошно обставленную гостиную. Во
времена больших заработков он накупил современных картин, дорогой
скульптуры и среди прочего, коллекцию нефрита, обошедшуюся ему тысяч в
двадцать пять. Все это он купил у Клода Кендрика, о котором я уже
упоминал. - Барни умолк, допил свое пиво и искоса посмотрел на меня. - Вы
помните, я говорил вам про Клода Кендрика?
  Я ответил, что помню, и что по словам Джо, Кендрик был одним из
главных скупщиков краденого в Сити.
  Барни одобрительно кивнул.
  - Правильно. Я рад, что вы следили за моим рассказом, мистер
Кемпбелл. А то знаете, нет ничего хуже для человека, который держит ухо к
земле, чем говорить с глухим слушателем.
  Я признал его правоту.
  Сэм принес еще пива и Барни снова заговорил:
  - Настало время вывести на сцену Клода Кендрика, потому что он играл
роль в краже ларриморовых марок. - Барни пододвинулся ближе к столу. -
Сейчас я опишу вам Кендрика. Это был высокий плотного сложения педераст,
примерно, лет шестидесяти, он носил плохо сидящий оранжевый парик и мазал
губы бледно-розовой помадой. Он был лыс, как яйцо и носил парик просто
ради смеха. Встречаясь с кем-нибудь из своих клиентов, он приподнимал
парик, как другие приподнимают шляпу.
  - Такой уж чудной тип, понимаете, мистер Кемпбелл? Толстый, - Барни
хлопнул себя по огромному животу. - Не как я, по другому толстый, конечное
дело. Мой жир хороший, крепкий, у него же он мягкий, а это никуда не
годится. У него был длинный, толстый нос и маленькие глазки. Заплывшее
жиром лицо и длинное нюхало делали его похожим на дельфина, но только без
симпатичного выражения, свойственного дельфинам. Хотя он выглядел комично
и вел себя комично, он лучше всех разбирался в антиквариате,
драгоценностях и современном искусстве. Его галерея была набита
выдающимися предметами искусства и коллекционеры съезжались со всего
света, надеясь на выгодную покупку. - Барни ухмыльнулся. - Покупать, они
покупали, но никогда с выгодой для себя.
  Помимо своего процветающего бизнеса Кендрик занимался еще и скупкой
краденного. Он стал барыгой, можно сказать, в силу обстоятельств. К нему
явились важные клиенты, желая получить какое-то особенное сокровище
искусства, которое не продавалось. Они предлагали такие большие деньги,
что Кендрик не мог устоять. Он нашел пару проворных ребят, которые украли
то, что требовалось, и коллекционеры заплатили и спрятали купленное в свои
личные музеи, куда никто кроме них не имел доступа. Если бы вы узнали о
некоторых кражах, организованных Кен-дриком, у вас встали бы дыбом волосы.
Однажды он организовал кражу бесценной вазы из Британского музея и на этом
едва не нажил себе крупные неприятности, но это уже другая история, и
сейчас я не стану о ней говорить. Я просто хочу дать вам представление о
том, как оперировал Кендрик.
  Помимо перепродажи краденного, он поставлял большинству здешних
богатеев превоклассные картины и прочее. Он имел к ним подход, вызывавший
доверие. Люди посмеивались над его оранжевым париком и косметикой, но
приходили к нему и были рады выслушать его совет. У него имелась команда
красивых мальчиков, специалистов по интерьеру, и он всегда обставлял и
переделывал дома клиентов. Когда Эллиот построил виллу, он обратился к
Кендрику и тот позаботился об обстановке и сплавил ему массу картин - если
их можно так называть - плюс коллекцию нефрита и уйму прочего добра по
самым фантастическим ценам.
  Эллиот решил, что прекрасно обойдется без нефрита, да и без всей
страшной мазни, покрывающей стены его гостиной, если на то пошло. Он
отчаянно нуждался в деньгах - не для оплаты счетов, им придется подождать
- а на жизнь и на уплату прислуге, и ему казалось, что это лучший способ
достать их.
  После некоторых колебаний, зная, что если вы предлагаете что-нибудь
для продажи, могут пойти слухи о ваших финансовых затруднениях, он поехал
в галерею Кендрика.

  ***

  Луис де Марни, главный продавец Кендрика, вышел навстречу Элл йоту,
когда тот появился в галерее.
  Луису, стройному и гибкому, можно было дать на вид что-то между
двадцатью пятью и сорока годами. Его длинные густые волосы походили на
собачий мех, а худое лицо, узкие глаза и почти безгубый рот придавали ему
вид недоверчивой крысы.
  - Ах, мистер Эллиот, как я рад снова видеть вас, - воскликнул он с
чувством. - Вам лучше? Прекрасно, прекрасно. Я был совершенно уничтожен,
когда услышал об аварии. Вы получили мое письмо? Я написал, aа кто вам не
писал? Но до чего же здорово вы выглядите! Как чудесно!
  - Клод здесь? - отрывисто спросил Эллиот. Он не терпел, когда на него
изливали свои чувства, особенно, если это исходило от педераста.
  - Конечно, cанят немного. Вы ведь знаете. Милый Клод загоняет себя в
могилу работой. Могу чем-нибудь быть полезен, что-нибудь показать вам,
мистер Эллиот? - Маленькие глазки ощупывали лицо Эллиота, безгубый рот
приоткрыл белые зубы в улыбке, не отражавшейся в глазах.
  - Мне нужен Клод, - сказал Эллиот. - Поторопите его, Луис, я тоже
занят.
  - Конечно, iдну секундочку.
  Эллиот смотрел, как он идет, грациозно покачиваясь по длинному
проходу, ведущему к приемной Кендрика. Кендрик отказывался называть
комнату, в которой он заключал все крупные сделки, офисом. В просторной
комнате с огромным окном, выходящим на океан, пышно обставленной всем
самым роскошным и дорогим из того, что имел Клод, на обтянутых шелком
стенах висели картины, стоимостью в целое состояние.
  Дожидаясь, Эллиот беспокойно расхаживал по обширной галерее,
рассматривая разнообразные вещи, соблазнительно выставленные в стеклянных
витринах: он заметил несколько предметов, которые ему захотелось купить,
но он знал, что Кендрик никогда не предоставляет кредит, даже самым
значительным клиентам.
  Луис, появившийся из двери, засеменил к нему жеманной походкой.
  - Входите, пожалуйста... Клод так рад! Знаете, мистер Эллиот, вы нас
совсем забыли. Вы не заходили уже должно быть четыре месяца.
  - Да, - Эллиот шел вслед за Луисом, глядя на его стройную спину. Они
вошли в приемную.
  Клод Кендрик стоял у окна, глядя на океан. При появлении Эллиота, он
обернулся и его жирное лицо сморщилось в улыбке.
  "Ну и страшилище! - подумал Эллиот. - Этот кошмарный парик. Он еще
больше разжирел!" - Дражайший Дон, - проговорил Кендрик, беря руку Эллиота
в обе свои. Эллиоту показалось, будто он сунул руку в миску с немного
теплым, влажным тестом. - Как приятно снова вас увидеть. Гадкий, вы совсем
меня забросили. Как ваша нога,, aаша бедная ножка?
  - Понятия не имею, - сказал Эллиот. - Кажется забросили в топку. -
Отодвинувшись от подавляющей массивной туши Кендрика, он опустился на
диванчик в стиле Людовика XVI. - Как у вас дела?
  - Неплохи, жаловаться не приходится, скажем так. Есть за что
благодарить судьбу. А вы, милый Дон, как у вас дела? - Кендрик сделал
паузу, склонив голову набок и в его маленьких глазках появилось лукавое
выражение. - Я слышал про этого отвратительного Майера. Какой ужасный
человек! Я слышал, что он даже не пожелал возобновить ваш контракт. Что за
человек! Я не продал бы ему ни единой вещи из моей прекрасной галереи.
Однажды он приходил. Поверите ли, он пытался торговаться со мной! Есть
люди, с которыми я могу иметь дело, и люди, с которыми я просто не могу
разговаривать. Они переполняют меня отвращением. Майер принадлежит как раз
к такому сорту людей. Вы меня понимаете, ну, конечно, понимаете! Правда
ли, что он отказался возобновить контракт?
  - Иначе он был бы сумасшедшим, - сказал Эллиот - Майер не хуже
других. Он занимается бизнесом, чтобы зарабатывать деньги, как и мы с
вами. У меня протез, Клод, и это ставит крест на моей работе, я не
обижаюсь на Майера. На его месте я сделал бы то же самое.
  - В этом гнусном мире нет жалости. - Кендрик сделал гримасу. - Но о
чем я думаю? Немного шампанского, виски? Выпьете что-нибудь?
  - Нет, спасибо.
  Наступила пауза, пока Кендрик опускал свою тушу в специальное кресло,
им самим спроектированное: кресло с высокой спинкой, имитирующее
старинное, но укрепленное стальными скрепками и обитое материей,
выглядевшей как гобелен, но на самом деле искусно подделанное.
  - Луис говорит, что вы заняты, поэтому не стану вас задерживать, -
продолжал Эллиот. - Помните коллекцию нефрита, которую вы мне продали?
  - Нефрит? Конечно. - Взгляд Кендрика насторожился. - Прекрасный
комплект. Хотите почистить его, милый Дон? Нефрит нужно время от времени
чистить. Так просто бывает запустить свои драгоценности.
  - Я ничего не хочу чистить, я хочу его продать. Кендрик снял парик,
вытер лысую голову шелковым платком, потом снова пристроил его на место,
немного криво.
  - У вас черт знает какой вид с этим проклятым париком, - сказал
Эллиот с внезапно вспыхнувшим раздражением.
  - Он производит на меня психологический эффект, - заявил Кендрик. -
Когда я потерял все свои волосы, я пришел в отчаяние. Вы не представляете,
шери, как я страдал. Я всегда презирал глупцов, носящих парики, желая
выглядеть моложе. Поэтому я купил этого урода и мне с ним весело. Да к
тому же я все-таки не разгуливаю лысым. Я им доволен, он забавляет моих
друзей и вызывает разговоры.
  Эллиот пожал плечами.
  - Так как же? Купите вы нефрит?
  - Шери! Я не могу поверить, что вы решили расстаться с этой
прелестью! Вероятно, вы не вполне сознаете, а люди говорят о ней. Они вам
завидуют! О ней три раза за последний год упоминалось в "Мире искусства"...
  - Я хочу продать ее. - Лицо Эллиота ничего не выражало. - Сколько она
стоит?
  Глаза Кендрика остекленели: это выражение появлялось в них, когда он
переходил от роли продавца к роли покупателя.
  - Сколько стоит? - Он поднял массивные плечи. - Зависит от спроса.
Вам она нравится - мне она нравится. Это прекрасная и редкая коллекция, но
в конце концов она представляет интерес лишь для ограниченного круга
любителей, интересующихся нефритом. - Он помолчал, пристально и пытливо
глядя на Эллиота. - Не намерены-ли вы поменять ее на что-нибудь другое,
Донни-бой? Может быть вам приглянулось что-нибудь из моей чудесной
галереи? Например, коллекция споудского фарфора, или...
  - Я хочу продать ее за наличные, - сказал Эллиот. - И ради бога не
называйте меня Донни-бой.
  - Прошу прощения, за наличные? - Кендрик скорчил гримасу, став
похожим на дельфина, проглотившего крючок. - А вот тут, пожалуй, возникает
трудность. Если бы вы думали обменять ее на что-нибудь другое, я мог
сделать вам очень миленькое предложение, но за наличные...
  - Сколько?
  Мне, конечно, придется посмотреть ее снова. Люди так небрежны, нефрит
мог отколоться, но если он в полном порядке, в идеальном состоянии, -
каким вы его купили, - думаю, я мог бы предложить, скажем тысяч шесть. Да,
вплоть до шести тысяч, поскольку мы с вами старые друзья.
  К лицу Эллиота прилила кровь.
  - О чем вы говорите, черт подери? Вы содрали с меня двадцать пять
тысять шестьсот!
  Кендрик вскинул руки и в безнадежном жесте уронил их на толстые
колени.
  - Но это было четыре года назад, дорогой Дон. Цены упали, особенно на
нефрит. Хороший фарфор: споул, веджаут, вот где лежат настоящие деньги, но
на нефрит в настоящее время нет спроса. Он, конечно, восстановится года
через два или через три. Тогда я могу предложить вам цену, прибыльную для
вас. - Поколебавшись, он продолжал: - Но если вам действительно срочно
нужны деньги и поскольку вы мой друг, я рискну. Я дам вам десять тысяч.
Больше никак не могу, и, может статься, я еще пожалею.
  Эллиот покачал головой.
  - Нет. Попробую в Майами. Там есть пара дельцов, которые могут
предложить побольше. Ладно, Клод, забудем этот разговор.
  - Вы ведь не думаете о Моррисе Харди и Уинстоне Экленде, шери? -
спросил Кендрик с жалостью и с печальной улыбкой. - Вы не должны с ними
связываться. Мерзкие люди, а кроме того они по самые глаза завалены
нефритом. Я заключил с ними сделку три месяца назад, перед тем, как провел
опрос на нефрит. Они дадут вам четыре.
  Эллиот испытал чувство безнадежности. Деньги были необходимы.
Пожалуй, десять тысяч лучше, чем ничего. Коллекция нефрита не имела для
него сейчас никакой ценности. Собственно, она ему надоела.
  - Там есть еще всякое барахло, которое вы мне продали, Клод, - сказал
он, - я не собираюсь оставлять его себе. Сейчас мне нужны наличные. Как
насчет того, чтобы все забрать назад?
  Кендрик встал и подошел к шкафчику со спиртным, великолепному
изделию, инкрустированному перламутром и черепахой. Он налил чистого виски
в два стакана, добавив льда из встроенного в шкаф холодильника и поставил
стакан перед Эллиотом. Потом он сел и посмотрел на Эллиота с сочувствием,
показавшимся тому неподдельным.
  - Почему вы мне не доверяете, милый Дон? Плохи дела? Вы много
задолжали? Жили слишком широко? Волк у дверей? Эллиот реагировал на это,
как на удары хлыстом.
  - Не ваше паршивое дело и не нужно мне ваше проклятое виски! Я
приехал говорить о деле, вот и давайте о деле!
  - Я ваш друг, - мягко сказал Кендрик. - Пожалуйста, помните это. Все
секреты останутся между нами. Я могу помочь вам, шери, но мне,
естественно, нужно знать, какова ваша ситуация.
  Его спокойный тон и твердый взгляд заставили Эллиота осознать, что
сейчас у него нет друзей. Если этот тучный педераст в оранжевом парике
говорит искренне, он будет дураком, если отвергнет предложенную помощь.
  После короткой нерешительности, он проговорил:
  - Ладно, Клод, я скажу. Говоря попросту я разорен и влез в долги. За
этот чертов "ролле" не уплачено. Своим я могу назвать только то, что купил
у вас.
  Кендрик отпил маленький глоток виски.
  - Никаких перспектив?
  - Никаких. Со мной кончено, как с кинозвездой. У меня нет актерского
таланта, нет перспектив. - Нельзя замечать только мрачную сторону, -
сказал Кендрик, поглаживая свой большой нос. - Не стану тратить время на
изъявления сочувствия, хотя и сочувствую вам. У вас были хорошие виды на
будущее, но вам не повезло. По крайней мере, в отличие от большинсгва
неудачников, вы вели до сих пор веселую жизнь. Что вам нужно, так это
немедленно помочь. Давайте-ка я пошлю к вам Луиса и пусть он сделает опись
всего, что у вас есть. Прошло уже довольно много времени, и я не помню,
что вы у меня покупали.
  Эллиот кивнул.
  - Ладно, но я не хочу, чтобы Луис потом молол языком. Стоит пройти
слухам о моих затруднениях и на меня накинутся все кредиторы. Мне нужна
куча денег к концу месяца, через три недели.
  - Что вы подразумеваете под кучей денег?
  - Мне понадобится по крайней мере сто пятьдесят тысяч долларов, чтобы
поправить дела. Если я их не достану, то обанкрочусь и тогда все останутся
ни с чем.
  Кендрик выпятил толстые губы.
  - Это весьма серьезная сумма, но не отчаивайтесь. Посмотрим, что
можно сделать Луис явится к вам завтра в десять. Когда он составит опись,
мы потолкуем еще раз.
  - Там у меня висит Шагалл, которого вы мне сбыли. Он один стоит черт
знает каких денег. Кендрик погрустнел.
  - Не очень хороший, если я правильно припоминаю. В то время люди с
ума сходили по любой картине Шагалла, но, конечно, он не лишен ценности.
Можете положиться на меня. Я постараюсь помочь вам всем, чем смогу.
  Эллиот встал. Он не испытывал больших надежд. Он инстинктивно
чувствовал, что сделка скорее всего даст ему мало, а толстяку педерасту
достанется вся выгода.
  - Ладно, Клод, тогда я предоставляю это вам.
  - Да. - Кендрик потер гладко выбритый подбородок, потом небрежно
обронил: - Вы, кажется, знакомы с Полем Ларримором?
  Эллиот с удивлением посмотрел на него.
  - Знаком, а что?
  - С ним трудно познакомиться, - сказал Кендрик с печальным выражением
на толстом лице, - настоящий затворник, вам не кажется?
  - Он держится особняком, если вы это имеете в виду. С чего вы о нем
вспомнили?
  - Вы с ним друзья, как я понимаю.
  - Пожалуй. Что все это значит?
  - Мне очень желательно войти с ним в контакт, но он отказывается
встретиться со мной... Я нахожу такое поведение не совсем вежливым и думаю
просить вас познакомить нас.
  - Ларримор - человек с причудами, - Эллиот покачал головой. - Он
сторонится людей. Что вам от него понадобилось?
  - Марки. - Кендрик улыбнулся. - Я думаю заняться редкими марками.
Ларримор - один из самых видных филателистов мира. Я был бы очень счастлив
иметь его своим консультантом.
  Эллиот уставился на него так, словно не мог поверить своим ушам.
  - Ларримор? Вашим консультантом? Да вы спятили! Даже не надейтесь...
  - В самом деле? - Кендрик печально покачал головой. - Что ж, полагаю
вам лучше знать. - После паузы он продолжал: - Скажите, как вы подружились
с Ларримором?
  - Помимо увлечения марками, он любит гольф. Играет он посредственно,
но как большинство таких игроков страстный энтузиаст. Он приходит в клуб
раз в неделю и время от времени я с ним играю. Я отучил его загребать
землю клюшкой и с тех пор он всегда держался со мной по-приятельски. Вот и
все. Теперь я его совсем не вижу, из-за протеза пришлось распрощаться с
гольфом.
  - Как странно. Загребал землю? Удивительно. Как иногда получается. -
Кендрик допил виски. - Хотя вы не виделись с ним в последнее время, но
все-таки могли бы посетить его?
  - Слушайте, Клод, я же сказал - ничего не"выйдет, - нетерпеливо
отозвался Эллиот. - Ларримор не станет вам помогать. - Он двинулся к
выходу. - Так Луис придет завтра к десяти?
  - Да. - Кендрик улыбнулся - Не надо сильно беспокоиться, шери.
Предрассветный час - самый темный.
  - Кажется, я уже где-то это слышал, - сказал Эллиот и вышел.
  - А теперь, мистер Кемпбелл, - сказал Барни, - обратите, пожалуйста,
внимание на то, как я сплетаю нити моего рассказа, словно ковер. Я только
оттого и не занимаюсь сам вашим ремеслом, что не умею правильно писать, ну
и почерк у меня не особенно. Техника у меня есть, но все остальное ни к
черту.
  Я ответил, что не всем нам суждено достичь высот, и спросил, не хочет
ли он еще один шницель.
  - Неплохая идея, - согласился Барни и бровями подал знак Сэму. -
Питая тело - питаешь ум, а? Я сказал, что это общеизвестный факт.
  - Ну ладно... Я вывел на сцену Джо, Синди, Бина, Эллиота и Кендрика.
Теперь настало время свести их вместе и я сделаю это постепенно. - Барни
подождал, пока Сэм принесет шницель, и осмотрев его, одобрительно кивнул,
а затем продолжал: - Джо не мог позволить Синди торчать дома и с обожанием
смотреть на Бина, когда выяснилось, что у него кончаются деньги. Поскольку
у него самого стало туговато с наличными, он послал Синди работать по
магазинам утром, а по вечерам, как обычно, и сам тоже отправлялся работать
в автобусах, оставляя Бина дома мечтать о большом куске.
  Так уж получилось, что Синди шагала по главной улице, направляясь в
магазин, когда увидела "ролле" Эллиота, стоящий возле тротуара. При виде
машины, она остановилась, как вкопанная. Большинство прохожих замедляло
шаг, чтобы поглазеть на машину, но Синди она заворожила. Это была машина
ее снов, и она стояла перед ней, одетая в белый свитер и модные шорты,
восхищаясь машиной, когда Эллиот вышел из галереи Кендрика.
  Первым делом Эллиоту бросились в глаза длинные, красивые ноги Синди,
а потом ее аккуратненький задик и, наконец, ее мячики. Эти три женские
принадлежности сильно привлекли Эллиота, и он на минуту забыл про свои
заботы и даже про свою железную ступню. Видя, как она таращится на его
машину, он подошел к ней и сказал экранным голосом, от которого у его
почитательниц бегали по спине мурашки:
  - Она такая же красивая, как вы, правда? Синди резко обернулась в
замешательстве, потом рассмеялась.
  - Лучше! Мамочка! Какая шикарная машина! - И тут она во все глаза
уставилась на Эллиота, узнав его.
  Синди принадлежала к почитательницам Эллиота. Когда она была моложе,
то обожала Эррола Флиппа. После его смерти она перенесла обожание на
Эллиота. Оказавшись рядом со своей любимой кинозвездой, она была
потрясена. Стиснув руки, она уставилась на него, выглядя, как помесь овцы
и коровы, и воскликнула:
  - Вы - Дон Эллиот!
  Эллиот давно не видел такого влюбленного взгляда и теперь сразу
отреагировал на него.
  - Привет, - сказал он, улыбаясь той волнующей улыбкой, которой
пользовался во времена, когда еще не потерял ногу. - Вы меня знаете, а я
вас нет. Кто вы?
  Синди пришла в себя.
  - Я ничего не значу, мистер Эллиот. Просто проходила мимо и увидела
эту машину, а потом появились вы.
  - Она моя, - сказал Эллиот и ему впервые показалось, что этот
огромный неприятный долг стоил тех тревог, которые ему причинил. - Хотите
прокатиться?
  - Вы не шутите, мистер Эллиот?
  Эллиот рассмеялся, открыл правую дверцу и жестом руки пригласил ее
садиться.
  С изумленным выражением на лице Синди устроилась на пассажирском
сиденьи, обхватив грудь руками. Эллиот медленно вел машину в плотном
потоке транспорта, не говоря ни слова. Быстрый взгляд на лицо девушки
подсказал ему, что с ней не надо разговаривать. Пусть помечтает, пусть
отдастся бесшумному движению автомобиля. Выбравшись из потока машин на
Приморский бульвар, он прибавил скорость и направился к горам. Он вел
машину на средней скорости, пока не оказался на длинном участке пустынной
дороги и тогда нажал педаль акселератора, давая Синди почувствовать
внезапный напор бесшумной мощи мотора, стремительно увлекающего их со
скоростью более ста миль в час. Там, где дорога кончалась, соединяясь с
шоссе, ведущим в Майами, он притормозил и свернул на придорожную площадку.
  - Ну, как? - спросил он. - Может, вы хотите сесть за руль сами,
прежде чем решить?
  Синди непонимающе посмотрела на него, все еще ошеломленная ездой.
  - Решить? О чем?
  - Разве вы не собираетесь покупать машину? - спросил Эллиот и
улыбнулся. - Это ведь был испытательный пробег, правда?
  - Если бы. - Она подавила вздох. - Хорошо бы, если бы так. Иметь
деньги, иметь бы такую машину.
  В Синди было что-то затронувшее Эллиота. Он так привык к куколкам,
которые все знали и ничему не удивлялись, были готовы прыгнуть к нему в
постель, что Синди сразу понравилась ему.
  - Кто вы? - спросил он, закуривая.
  Как раз этого Синди и не собиралась ему говорить.
  - Синди Лак, - ответила она. - Я - никто, просто девушка, которая
живет со дня на день.
  - И как же вы живете?
  - Как обычно, контора, пишущая машинка, и я.
  - Синди, красивое имя. Вы везучая?
  - О, да! Ведь я попала в эту машину. О, да! Он рассмеялся.
  - Видели какой-нибудь мой фильм?
  - Все до единого. Они такие же, как вы, удивительные! "Это не
притворное излияние, - подумал Эллиот. - Она говорила от всего сердца".
  - Вы приехали в отпуск?
  - Правильно.
  - Одна?
  - Вместе с отцом.
  Эллиот взглянул на свои часы.
  - Я проголодался. Можно предложить вам ленч, или вас ждет отец?
  Джо и Бин, конечно, ждали ее, но она не колебалась. В холодильнике
осталась половина холодной курицы и они обойдутся без нее.
  Он отвез ее в свою виллу.

  ***

  Барни атаковал второй слой рубленого шницеля.
  - Я хочу, чтобы эта история подвигалась без задержки, мистер
Кемпбелл, - сказал он с набитым ртом. - Есть места, которые можно
пропустить, но есть и такие, где приходится добавлять от себя, чтобы лучше
передать атмосферу, поэтому не думайте, будто я говорю только ради
разговора.
  Я попросил его продолжать, не мешкая.
  Он кивнул.
  - Так вот, вилла Эллиота произвела на Синди ошеломляющее впечатление.
Ей просто не верилось, что люди могут жить в такой роскоши. Она сидела за
столом на террасе, с которой открывался вид на гавань и океан, окруженный
цветущим кустарником и орхидейными деревьями. Ленч был таким же
безукоризненным, как и обслуживание: молодые креветки, филе в сырном соусе
и замороженные фрукты. Подали шампанское, от которого у Синди слегка
закружилась голова.
  Видя, как она заинтригована всем окружающим, Эллиот провел ее по
вилле. Они шли рядом, она, стиснув руки, с круглыми от удивления глазами,
дыша учащенно и неровно. Все увиденное сильно взволновало ее.
  Когда он, наконец, привел ее обратно в гостиную, она сказала ему
самую приятную вещь, когда-либо услышанную им.
  - Это самый чудесный дом, какой я видела, - сказала она, - и вы его
заслужили, потому что вы дали столько радости и удовольствия стольким
людям.
  Глядя на нее, наслаждаясь ее красотой, Эллиот испытал приступ желания
впервые за несколько месяцев. Ему хотелось отвести ее в спальню, нежно
раздеть и уложить в постель. Ему хотелось овладеть ею, как только он умел
овладевать женщиной: медленно, растягивая удовольствие, пока не придет
оргазм.
  На какой-то момент он почувствовал уверенность, что она отдалась бы
ему, потом он вспомнил о своем протезе и желание обернулось озлоблением.
  И пока он стоял и смотрел на нее с угасающим желанием, у него
начались мучительные изводящие боли в ноге, давно превратившейся в пепел в
топке клиники.
  Теперь ему хотелось лишь поскорее избавиться от нее. Они провели
несколько счастливых часов, а теперь вернулась боль, а с ней заботы.
  - Ваш отец, наверно, беспокоится, куда вы девались, - сказал он
неожиданно отрывисто-грубым голосом.
  Удивленная и несколько разочарованная внезапной переменой в нем,
Синди начала благодарить, но он отмахнулся. - Тойс сейчас придет. Я должен
извиниться, у меня дела. Всего хорошего - и он вышел, оставив ее одну. Три
часа, проведенные с ним, сразу были испорчены этим резким и неожиданным
прощанием. Ее словно окатили ведром холодной воды.
  Шофер-японец отвез ее на Приморский бульвар в "альфе". Она не
позволила ему подвезти ее до самого дома. Помимо всего прочего, Синди
обидело, что ее не отвезли на "роллсе". Она просто не могла понять, в чем
дело, хотя и чувствовала, что произошло что-то неладное.
  Барни отхлебнул пиво, а затем принялся выковыривать пальцами кусочек
мяса, застрявший в зубах.
  Она застала Бина в саду. Джо ушел работать по автобусам.
  - Где тебя черти носили? - спросил Бин. - Что с тобой случилось?
  Синди рассказала. Когда она описала машину и виллу, Бину пришла в
голову неожиданная мысль.
  - Этот малый должно быть набит деньгами, - сказал он.
  - Конечно. Он знаменитый актер. Ну, разве не чудесно иметь столько
денег и жить как он? - Синди вздохнула. - А какой "ролле"!
  - Да. - Бин сузил глаза. - Интересно, сколько он стоит?
  - Миллионы, если бы он не стоил миллионы, он не мог бы так жить.
  - Ты еще увидишь его?
  - Нет, iн ни с того ни с сего как-то чудно себя повел. - Синди
рассказала Бину, как они расстались с Эллиотом.
  - У большинства кинозвезд не все дома, - сказал Бин. - А он не
пробовал заигрывать с тобой? Синди покраснела.
  - Конечно, нет.
  - Что это он? - спросил Бин. - Зачем ему понадобилось катать тебя в
машине и угощать обедом.
  - Не у всех такие замашки, как у тебя! - резко возразила Синди и ушла
в бунгало.
  В шестом часу вернулся с работы Джо. День выдался не особенно
удачным, и он немного тревожился. Он украл пять бумажников и набрал в них
только сорок долларов. - Где Синди? - спросил он, садясь рядом с Бином в
кресло.
  Он снял шляпу и вытер лоб. - Принесла она что-нибудь? Я добыл только
сорок баксов. - Она моет голову, или чем-то там занимается, - сказал Бин.
  - Да, она кое-что принесла, Джо! По моему, это большой куш!
  Джо застыл и уставился на него.
  - Большой куш? Как так?
  - Помните, я говорил, что хочу найти дельце на пятьдесят тысяч
баксов, а после мы сможем уехать отсюда, купим где-нибудь дом на побережье
и устроимся там втроем, и я женюсь на Синди!
  Джо испуганно смотрел на Бина.
  - Да, но это были только разговоры, верно?
  - Мы загребем пятьдесят кусков, - сказал Бин с заблестевшими глазами.
  - Это будет не труднее, чем отнять никель у слепого.
  - Но как? - спросил Джо, у которого сильнее забилось сердце.
  - "Пятьдесят тысяч долларов!" - думал он. Такая сумма означала
крупную работу, а этого он всегда старался избегать.
  - Не пыли и слушай, - сказал Бин. - Он рассказал Джо о знакомстве
Синди с Доном Эллиотом. - Помнишь его? Одно время он был на самой
верхушке. Синди говорит, что у него полно денег. Он ездит в "роллсе". Одна
машина обошлась ему должно быть тысяч в тридцать. Вилла у него набита
всяким добром.
  Джо облизал пересохшие губы.
  - Ты надумал обчистить его дом?
  - Не пори чушь! - рявкнул Бин. - Кто у нас примет хлам? А потом, мне
понадобился бы грузовик, чтобы увезти барахло на такую сумму. Нет, Джо, мы
заграбастаем парня и возьмем с него выкуп.
  Джо едва не подбросило в кресле.
  - Ну нет! За похищение человека можно попасть в газовую камеру! - У
Джо округлились глаза. - На меня не рассчитывай, и на Синди! Исключено!
  - Это не похищение, раздраженно возразил Бин. - Мы захватим парня и
скажем ему, что хотим пятьдесят тысяч баксов. Что ему такие деньги,
мелочь! Мы не отпустим его, пока он не заплатит. Никто не узнает, что он у
нас. Я все обмозговал.
  - Нет. - Джо встал. От возбуждения он начал дрожать. - Мне все равно,
как ты это понимаешь. Я не согласен! Бин посмотрел на него и презрительно
пожал плечами.
  - Ладно, Джо, как знаешь. Мы можем провернуть дело и без тебя. Я даже
могу обойтись без Синди. Когда я добуду деньги, мы с Синди уедем. Вот и
все.
  - Синди не станет с этим связываться, - сказал Джо. - И слушать не
захочет.
  - Вот она идет. Давай спросим у нее, - сказал Бин, когда Синди
пересекла маленькую лужайку и присоединилась к ним.
  - Ты о чем? - спросила она. - В чем дело, папа? Ты сам не свой.
  - Он задумал похитить кинозвезду! - сказал Джо. - Рехнулся! Я сказал
ему-, что ты не станешь с этим связываться! Синди быстро взглянула на Бина.
  - Похитить? Ох, Бин!
  - Ну и что? - Бин вытянул свои длинные ноги. - Мы не сделаем ему
ничего плохого. Он набит деньгами. Мы только подержим его здесь под
замком, пока он не выложит пятьдесят кусков. Ничего особенного. Когда
получим деньги, двинем все трое подальше отсюда, мы с тобой поженимся и
осядем в спокойном местечке года на три, ничего не делая. Что скажешь,
детка? Идешь со мной?
  Синди посмотрела сначала на Бина, потом на Джо и снова на Бина.
  - Ты, наверное, спятил, Бин! - сказала она. - Нет, я не согласна!
  - Ничего не спятил, - возразил Бин, стараясь сдержать раздражение. -
Ты говоришь, у этого малого много денег. Ладно, тогда что такое для него
пятьдесят кусков? Он заплатит. Проще простого. Только представь себе,
пятьдесят кусков на троих!
  Синди заколебалась. Если бы Эллиот не выпроводил ее так бесцеремонно,
она отказалась бы, не раздумывая, но теперь она была в нерешительности,
думая о том, что означали для них эти деньги.
  - Но если он не заплатит? Джо окаменел.
  - Синди! Послушай меня... - Он умолк, видя, что она не слушает.
  - Ты хочешь выйти за меня, так? - сказал Бин. - Ты хочешь весело
пожить. Нам представляется шанс сделать так, как тебе хочется. Давай,
Синди, соглашайся.
  Синди осточертела жизнь, которую они вели с Джо. Она никогда не
жаловалась, но прежнее прозябание стало для нее невыносимым после встречи
с Бином. Она снова подумала обо всем том, что могут принести им эти деньги
и решилась.
  - Да, Бин, я тебе помогу. Бин взглянул на Джо.
  - Похоже большинство - за, Джо. Ты пойдешь на нами, или хочешь
отделиться?
  - Синди! - Джо взял ее за руку. - Это опасно. Против нас будут феды.
Нам могут дать и пожизненное заключение, могут даже послать в газовую
камеру. Ты не должна идти на это, детка.
  - Пятьдесят кусков, - вкрадчиво проговорил Бин, - и больше не надо
будет шарить по карманам, не надо рыскать в магазинах. Уютный домик, e я.
Хотя, как угодно, Синди. Я проверну это дело вместе с тобой и Джо или без
вас, смотри сама.
  - Я же сказала, что согласна, Бин, - спокойно отозвалась Синди.
  Бин повернулся к Джо.
  - Ты передумал или мы прощаемся?
  - Ты и вправду думаешь, что дело выгорит? - слабо спросил Джо.
  - По твоему я псих? Конечно, выгорит.
  Джо колебался. Глядя на лицо Синди, выражавшее решимость, он понимал,
что не сможет отговорить ее. Он видел, что если не может отговорить Синди,
ему остается только присоединиться к ним.
  - Ладно, Бин, тогда я с вами, - сказал он.


                                  Глава 3


  - На следующее утро, - продолжал Барни, - Эллиот сидел в своем
солнечном патио, с нетерпением ожидая, когда Луис де Марни закончит опись
его имущества.
  Наконец, он вышел в патио и Эллиот, сдерживая нетерпеливое желание
услышать его вердикт, предложил ему выпить.
  - Ни в коем случае, благодарю! Никакого спиртного, никакого крахмала!
Если я хоть на минутку дам себе поблажку, мне не сохранить фигуру. - Луис
пожирал глазами Эллиота. - А вот вы в превосходной форме.
  Эллиот, голый по пояс, одетый в брюки, носки и сандалии, пожал
плечами. Он терпеть не мог носить носки, но без них блеск его
металлического протеза на солнце портил ему настроение.
  - Не жалуюсь. Присядьте. - Выдержав паузу, он продолжал: - Ну, каков
приговор?
  - У вас есть недурные вещицы, мистер Эллиот, - сказал Луис,
усаживаясь, - несколько специфические, но очень недурные.
  - Я знаю, что у меня есть, - раздраженно сказал Эллиот. - Я хочу
знать, сколько это все стоит.
  - Конечно. - Луис взмахнул руками. - Я не могу вам назвать
определенную цифру, мистер Эллиот. Понимаете, мне нужно
проконсультироваться с Клодом, но сказал бы - около семидесяти пяти тысяч.
  Эллиот застыл на месте и покраснел. Он не ожидал от Луиса щедрости,
но предложенная им сумма была грабежом среди белого дня.
  - Вы смеетесь? - сердито спросил он. - Это же меньше четверти того,
что я сам уплатил.
  - Это звучит ужасно, не правда ли? Но в настоящий момент, мистер
Эллиот, спрос упал. Если бы вы могли подождать... - Он пожевал губу,
хмурясь в показном раздумьи. - Клод может согласиться взять нефрит и
Шагалла на комиссионных условиях и выставить их в галерее. Таким путем вы,
вероятно, получите лучшую цену, но на это, конечно, потребуется время.
  - Насколько лучшую?
  - Этого я не могу сказать. Цену должен определить Клод.
  - Сколько времени мне придется ждать, два или три месяца?
  Луис покачал головой. Казалось он готов разразиться слезами.
  - О нет, мистер Эллиот, на это может понадобиться до двух лет. Видите
ли, нефрит, я уверен, опять войдет в моду и цены на него поднимутся, но не
раньше, чем через год или два.
  - Я не могу так долго ждать! Другое дело - Клод! Поговорите с ним,
Луис; Скажите ему, что он может забирать нефрит и Шагалла, но я хочу
получить деньги немедленно и пусть дает приличную цену, не паршивые
семьдесят пять тысяч.
  Луис рассматривал свои наманикюренные ногти.
  - Разумеется, я поговорю с ним. - После паузы он продолжал: - Клод
говорил мне, что вам спешно нужны наличные, мистер Эллиот. Все это
исключительно между вами, мной и Клодом. Мы готовы сделать вам интересное
предложение, поскольку вы так сильно нуждаетесь в деньгах. Сумма немалая:
около двухсот тысяч. Это - плюс к семидесяти пяти за ваши вещи. В целом
они составят сумму, с которой вам зажилось бы гораздо веселее.
  Эллиот воззрился на него.
  - Двести тысяч? - Он выпрямился в кресле. - Что же это за предложение?
  - Вы друг мистера Ларримора, филателиста? У Эллиота сузились глаза.
  - Это предложение имеет отношение к Ларримору?
  Луис взглянул на Эллиота и сразу отвел забегавшие глазки.
  - Правильно.
  - Мы с Клодом уже говорили о нем. Я сказал ему, чтобы он оставил
надежду.
  - У Клода возникли новые замыслы со времени вашего разговора, -
сказал Луис, похожий на человека, нащупывающего путь по тонкому льду. -
Теперь он готов предложить двести тысяч за ваше сотрудничество.
  Эллиот глубоко втянул в себя воздух. Он подумал о том, какое значение
имели бы для него такие деньги в теперешних обстоятельствах.
  - За мое сотрудничество? Слушайте, Луис, перестаньте крутить словно
какой-нибудь чертов политикан и объясните, куда вы клоните.
  - У мистера Ларримора есть необычные русские марки, - сказал Луис,
снова опуская взгляд на свои ногти. - У Клода есть клиент, который хочет
их купить. Мы уже писали мистеру Ларримору, предлагая продать марки, но он
игнорирует наши письма. Если вы сумеете достать для нас эти марки, Клод
заплатит вам комиссионные в размере двухсот тысяч.
  - Господи! Сколько же они стоят?
  - Для вас или для меня - очень мало, но для увлеченного коллекционера
их стоимость весьма значительная.
  - Сколько?
  - Вряд ли необходимо углубляться в этот вопрос, мистер Эллиот. - Луис
хитро ему улыбнулся. - Главное в том, что они будут стоить для вас двести
тысяч, если вам удастся их достать.
  Эллиот откинулся на спинку кресла. Перед ним как будто открывался
выход из затруднительного положения, но сумеет ли он убедить Ларримора
продать?
  - Если я буду говорить с Ларримором, мне нужно знать цену, - сказал
он. - Это ведь очевидно, правда? Я должен назвать ему цену, которую ваш
клиент готов заплатить. Как же иначе я смогу убедить его продать марки?
  Луис причесал пальцами свои крашеные в цвет собольего меха волосы.
  - Не думаю, чтобы вы чего-либо добились от мистера Ларримора, какую
бы сумму не предложили. Наш клиент уже писал ему, и мистер Ларримор не
желает их продавать. Нет, переговоры с мистером Ларримором не приведут ни
к чему хорошему.
  Эллиот нахмурился.
  - Интересно, куда вы клоните?
  Луис снова принялся рассматривать свои ногти, как будто зачарованный
их видом.
  - Нам кажется, что будучи дружны с мистером Ларримором и имея доступ
в его дом, вы смогли бы найти способ завладеть этими марками. В этом
случае мы немедленно заплатим вам двести тысяч наличными. Луис встал под
изумленным взглядом Эллиота, словно не верившего своим ушам. - И,
разумеется, вам не зададут никаких вопросов. Эллиот с минуту сидел молча,
потом спросил с резкой ноткой в голосе:
  - Так вы предлагаете мне украсть эти марки для Клода? Луис взмахнул
руками, не глядя на Эллиота.
  - Мы ничего не предлагаем, мистер Эллиот. У вас есть возможность
достать эти марки - как вы их достанете, нас не касается - мы примем их у
вас, ни о чем не станем спрашивать и выплатим двести тысяч долларов
наличными.
  Эллиот встал. Выражение его глаз заставило Луиса поспешно отступить.
  - Убирайтесь! - Гнев, звучавший в его голосе, заставил Луиса
отступить еще дальше. - Скажите Клоду, что я не имею дела с жульем! Я
найду себе покупателя! Передайте ему, что мы больше не знакомы!
  Луис приподнял плечи, смиряясь с отказом.
  - Я предупреждал его, что вы можете не согласиться с его точкой
зрения, но Клод законченный оптимист. Не будем обижаться друг на друга,
мистер Эллиот. Предложение остается в силе, случись вам изменить свое
решение!
  - Убирайтесь!
  Луис вздохнул и, повернувшись, зашагал по дорожке, ведущей к площадке
для машин. Он вернулся в галерею и сразу же прошел в комнату Кендрика.
  - Сукин сын уперся, - сказал он, закрыв дверь. - Он назвал тебя
жуликом и сказал, что больше не желает тебя видеть. Я предупреждал, Клод.
Что нам теперь делать?
  Кендрик снял парик и, положив его на стол, задумался.
  - Это был шанс и на него по-прежнему надо рассчитывать. Я немного
нажму на нашего милого Дона. - Он открыл ящик стола и достал переплетенную
в кожу записную книжку. - Кто по-твоему, самый крупный кредитор Эллиота?
  - "Люс и Фремлин", - немедленно отозвался Луис. - Каждой шлюхе, с
которой он переспал, он дарил какую-нибудь драгоценность. Последней
досталось кольцо с алмазами и рубинами. Оно, должно быть, стоило бешеных
денег. Кендрик полистал книжку и набрал номер конторы - лучшей и самой
дорогой ювелирной фирмы в Сити.
  Он попросил соединить его с мистером Фремлином, младшим партнером и
ярым гомосексуалистом.
  - Санди, мой прелестный цветочек, это твой преданный Клод. Как живу?
О, прилично, свожу концы с концами. - Он хихикнул. - А ты? Очень рад. -
Пауза. - Санди, словечко на ушко. Я не знаю, должен ли тебе Дон Эллиот,
да, бывшая кинозвезда. Должен? Я как раз так и подумал. Он меня тревожит.
Мне он тоже должен. Сегодня утром я послал к нему Луиса. Ты знаешь, как я
тактичен. Луис пытался получить с него чек, но Эллиот вел себя довольно
неприятно. У нас сложилось впечатление, что он не в состоянии уплатить.
Ужасно, не правда ли? Конечно, из-за ноги бедняга оказался в невыгодном
положении, потерял работу в кино, но мне казалось, что он надежен в
финансовом отношении. Много он вам должен? - выслушав ответ, Клод поднял
брови и тихо свистнул. - Мой бедненький, пятьдесят тысяч! Но ведь это
целое состояние! У меня за ним только пять. - Он снова замолчал, слушая. -
Что ж, на твоем месте я действовал бы без задержки. Вряд ли он теперь
многого стоит. У него не было девушки с тех пор, как он потерял ногу.
Ужасно, ужасно грустно. Я подумал, надо предупредить тебя. Да, давай
как-нибудь встретимся, всего хорошего. Когда он положил трубку, Луис
сказал:
  - Теперь все зашевелятся.
  - Бедный Санди, глуповат немного, но он мне нравится. Ладно, не будем
терять времени. Счета Эллиота за выпивку в ресторанах и у портного
наверняка очень внушительны. Кендрик приладил парик на место. - Пожалуй,
словечко на ушко этим голубчикам было бы актом милосердия, - и он снова
потянул руки к телефонной трубке.

  ***

  Тойс, шофер Эллиота, встретил Уинстона Экленда в аэропорту
Парадайз-Сити и отвез его на виллу Эллиота. Экленд прибыл в маленьком
собственном самолете, вылетев из Майами по настоятельному вызову Эллиота.
  Экленд был коротенький, толстый и суматошный. Он считался одним из
ведущих экспертов по антиквариату и искусству в Майами и, владея
процветающей галереей в Майами, вечно высматривал выгодные сделки. Когда
Эллиот сказал ему, что у него есть Шагалл, которого он хочет продать,
Экленд обещал быть у него в тот же день.
  Эллиот наблюдал, как он исследует Шагалла. Выражение толстого лица
Экленда ничего ему не говорило. Наконец он отвернулся от картины.
  Может быть это Элмер Хэри, но ни в коем случае не Шагалл, - сказал
он. - Прескверная подделка. Надеюсь, вы не слишком дорого за нее
заплатили, мистер Эллиот.
  - Сто тысяч, - сказал Эллиот охрипшим годовом. - Вы уверены, что это
подделка?
  - Никогда нельзя иметь абсолютной уверенности, но таково мое мнение,
- спокойно ответил Экленд. - Полагаю, вы купили ее у Кендрика?
  - Да.
  - Кендрик разбирается в искусстве такого рода не так хорошо, как ему
кажется, - сказал Экленд. - Его могли обмануть. Даже некоторые из лучших
экспертов были обмануты работой Хэри, но я специализируюсь по Шагаллу и
убежден, что вещь не его, во всяком случае почти убежден.
  Эллиот почувствовал, что у него на лбу выступает холодный пот.
  - А нефрит, только не говорите, что и он поддельный.
  - О, нет. Это прекрасная коллекция. Я предложил бы вам за нее
двадцать тысяч.
  - Вы можете что-нибудь дать мне за этого Шагалла? Экленд покачал
головой.
  - Он мне не нужен. Такая картина может навлечь на меня неприятности.
  - А остальное?
  - Ничего особенного, но если вы хотите избавиться от всех картин, я
предложил бы вам десять тысяч. Сожалею, что так мало предлагаю, но эти
картины - всего лишь украшение стен, они не имеют ценности.
  Поколебавшись, Эллиот пожал плечами.
  - Ладно, давайте мне чек на тридцать тысяч и забирайте все.
  Экленд подписал чек. Когда он ушел, Эллиот задумался. Может быть,
Клод не знает, что картина поддельная, решил он. Он долго сидел в
нерешительности, потом позвонил в галерею Кендрика.
  К телефону подошел Луис.
  - Позовите Клода, - сказал Эллиот.
  - Это мистер Эллиот?
  - Да.
  - Одну секундочку.
  Вскоре послышался голос Кендрика.
  - Если хотите, можете взять Шагалла, - сказал Эллиот.
  - Мой милый мальчик, какой приятный сюрприз. Со слов Луиса я понял,
что вы на меня рассердились, - сказал Кендрик, удивленный звонком.
  - Неважно. Сколько вы дадите мне за Шагалла, пока я не предложил его
Уинстону Экленду?
  - Экленду? Вы не должны этого делать, милый мальчик! Он не даст вам
абсолютно ничего! Он, вероятно, скажет вам, что это подделка. Право же,
Экленд довольно мерзкая личность.
  - Сколько вы предлагаете?
  - Я предпочел бы взять его на комиссию, милый Дон. Обещаю вам...
  - Мне нужны наличные, помните? Сколько?
  - Тридцать тысяч!
  - Я заплатил вам сто тысяч.
  - Знаю, но сейчас наступили ужасные времена.
  - Можете получить его за сорок пять тысяч, деньги сразу.
  - Сорок, мой милый мальчик. Больше никак нельзя.
  - Пошлите Луиса с чеком и он может забрать картину, - сказал Эллиот и
дал отбой.
  Кендрик положил трубку и повернулся к Луису с сияющей улыбкой.
  - Бедный дурачок продал нам Шагалла за сорок тысяч. Представляешь!
Эта глупая миссис Ван Джонсон с ума сходит по Шагаллу. Я съем свой парик,
если не вытяну из нее сто тысяч!
  - Смотри, Клод, - сказал Луис. - Если она проверит...
  - Конечно же, она не станет проверять, как не проверял Эллиот. -
Кендрик откинулся в кресле и его жирное лицо расплылось в улыбке. - Мое
слово для них гарантия.
  К трем часам дня у Эллиота было семьдесят тысяч долларов наличными.
Он получил по чекам Экленда и Кендрика не в своем обычном банке, а в
другом. Он знал, что если явится с этим чеком в свой банк, снова будет
неприятный вопрос о перерасходе.
  Заперев деньги в ящик стола, он почувствовал, что выиграл время для
передышки. Он мог уплатить прислуге и воспользоваться остальными деньгами,
чтобы вести прежний образ жизни в течение еще нескольких месяцев. Впервые
за много недель он обрел спокойствие.
  Потом зазвонил телефон.
  Хмурясь, Эллиот взял трубку. Звонил Ларри Кайфман, агент фирмы по
продаже машин.
  - Мистер Эллиот? - голос Кайфмана звучал резко и враждебно. - Я
попрошу вас расплатиться за "ролле". Фирма торопит меня. Вы пользуетесь
машиной уже два месяца. Они настаивают на немедленной уплате.
  Эллиот заколебался, но только на секунду. У него еще оставалась
"альфа", за которую он расплатился и было бы сумасшествием расставаться с
тридцатью тысячами, как бы он ни любил эту машину. Он понимал, что теперь
должен цепляться за каждый доллар, который ему удастся раздобыть.
  - Вы можете забрать машину назад, Ларри. Я передумал. Она мне не
нужна.
  - Не нужна? - Кайфман повысил голос.
  - Именно.
  - Но не могу же я просто взять и забрать ее... черт возьми! Теперь
это уже подержанная машина!
  - Ну и ладно, тогда забирайте ее как подержанную. Сколько с меня
причитается?
  - Вы уверены, что не передумаете, мистер Эллиот?
  - Сколько с меня?
  - Я не спрошу с вас лишнего, поскольку смогу продать машину, как
только она будет у меня. Скажем, должны мне три тысячи.
  - По вашему это не лишнее?
  - Да, и вы это знаете, мистер Эллиот.
  - Ладно, ладно. Приезжайте и забирайте. Я приготовлю чек.
  Эллиот старался не давать воли чувствам, но вид Кауфмана, уезжавшего
в машине с чеком на три тысячи причинил ему острую боль. Он спрашивал
себя, не вернут ли чек не оплаченным. Эллиот надеялся, что директор банка
продолжит кредит, несмотря на превышение. Во всяком случае попробовать
стоило, решил он.
  После ленча, когда он устроился в патио, собираясь подремать,
позвонил директор банка.
  - Дон, сейчас заходил Кауфман и предъявил ваш чек на три тысячи. Я
принял его, потому что мы с вами хорошие друзья, но это в последний раз.
Вам нужно что-то делать с этим перерасходом. Больше никаких чеков, Дон,
понятно?
  - Конечно, конечно, я продам кое-какие вещи, - бойко отозвался
Эллиот. - К концу недели я все улажу.
  "Волки все ближе", - подумал он. Что ж, по крайней мере, у него в
ящике стола лежат семьдесят тысяч. Пожалуй, неплохо было бы сесть в машину
и уехать в Голливуд, остановиться в мотеле на пару недель, а с долгами
пусть как хотят. Чем больше он об этом думал, тем больше ему нравилась
идея, но в тот день ему решительно не везло. Когда он встал с намерением
собрать чемодан и уехать, в патио вошел мажордом.
  - К вам джентльмен.
  Высокий, жестколицый человек с портфелем вышел из-за спины мажордома
и приблизился к Эллиоту.
  - Я - Стэн Джерролл, мистер Эллиот. - Подождал, пока мажордом оставит
их наедине, и продолжал: - Фирма "Лкэс и Фремлин" и "Хэндкок и Эллисон"
поручили мне получить с вас два просроченных долга. Меня
проинструктировали вручить вам вызов в суд на конец месяца, если я
немедленно не получу чек!
  - Серьезно? - Эллиот выдавил улыбку. - Стоит одному вручить ему
повестку, как на него набросится вся волчья стая. - На какую сумму?
  - Шестьдесят одна тысяча долларов. Это потрясло Эллиота, но ему
удалось сохранить на лице улыбку.
  - Так много? - Он понимал, что нельзя допустить вручения повестки. -
Я дам вам наличными.
  Через десять минут Джерролл ушел с набитым портфелем, а наличный
капитал Эллиота внезапно сократился до девяти тысяч долларов. Он закурил
сигарету и, откинувшись на спинку кресла, задумался о своем будущем. Оно
представлялось более мрачным, чем когда-либо раньше. Он знал, что теперь
разнесется слух, что он начал расплачиваться с долгами. Через день-другой
в его дверь постучатся кредиторы. Пора убираться отсюда и убираться
побыстрее. Он уедет в Голливуд и когда кончатся эти девять тысяч, примет
достаточно снотворных таблеток, чтобы в последний раз попасть в газеты.
  Пройдя в спальню, он собрал свой чемодан, выбирая самое лучшее из
своего гардероба и отдавая себе отчет в том, что за одежду, которую он
укладывал в чемодан, так и не уплачено. Он добавил бутылку шотландского в
картоне и две сотни сигарет.
  Взяв триста долларов из своей уменьшившейся пачки, он пошел искать
мажордома. Найдя его в кухне, он объяснил ему, что уезжает и вручил ему
деньги.
  Этого вам должно хватить до моего возвращения. Я хочу повидать
мистера Льюссона.
  Мажордом поклонился и, принимая деньги бросил на Эллиота печальный,
испытывающий взгляд. Этот взгляд сказал Эллиоту, что старик знает, в каком
отчаянном положении он оказался.
  - Я напишу, если задержусь больше, чем на неделю, - сказал Эллиот,
чувствуя себя неудобно под испытующим взглядом старика. Он вернулся в
спальню, на секунду задержался и окинул ее взглядом, уверенный, что видит
ее в последний раз. Потом пожал плечами, поднял чемодан и зашагал в гараж.
  Садясь в машину, он увидел девушку, медленно поднимающуюся по дороге,
блондинку, одетую в белый свитер и алые шорты.
  - Синди Лак! - подумал он удивленно и, подъехав к ней, затормозил.
  - Привет. - Он улыбнулся. - Что вас сюда привело? Синди казалась ему
смущенной, а ее улыбка - натянутой.
  - Я, я хотела увидеть вас еще раз.
  Втроем с Бином и Джо они разработали план похищения. Бин был уверен,
что Синди удастся заманить Эллиота к ним в бунгало.
  - Приведи его сюда, - сказал он, - а тут уж я с ним управлюсь.
  Синди колебалась.
  - Ты ничего ему не сделаешь, Бин?
  - С какой стати? Я только ткну его пистолетом и он рассыплется. Я
знаю этих липовых храбрецов. Они хороши на экране, но покажи им настоящий
пистолет и они становятся как вареные макароны.
  Эллиот присмотрелся к ней. А ведь лакомый кусочек, подумал он. Если
бы не проклятый протез, я бы с ней переспал.
  - Вот вы меня и увидели, - сказал он. - Я как раз собрался в Голливуд.
  Глаза Синди расширились. Этого она не ожидала.
  - Ох, мистер Эллиот! Мой отец будет так разочарован. Когда я
рассказала ему, что была здесь и вы даже угостили меня ленчем, честное
слово, он едва не умер от зависти. Он до того расстроился, что я побежала
попробовать уговорить вас приехать к нам. - Ее ум заработал быстрее, когда
она увидела появившуюся в глазах Эллиота настороженность. - Я знаю, как
много у вас прошу, но отец инвалид и у него так мало удовольствий. Он
видел все фильмы и считает, что вы самый величайший актер, я тоже так
думаю.
  Эллиот заколебался, питом подумал: "Что я теряю? У меня не осталось в
мире ни одного друга, а эта девочка, до чего же аппетитная! Я не
развалюсь, если навещу ее старика. Они оба будут рады до чертиков". Он
улыбнулся.
  - Ладно. Где вы живете, Синди?
  - На Приморском бульваре.
  - Отлично, это мне по пути. Забирайтесь в машину. - Эллиот потянулся
к правой дверце и открыл ее. - Я не смогу задержаться надолго, но если это
порадует старика, я с удовольствием.
  Синди вдруг стало тошно. Она позволила Бину убедить ее принять
участие в задуманном похищении. Как подчеркнул Бин деньги для Эллиота
ничего не значат, они же, как только получат их, сразу поженятся и заживут
весело. Она согласилась с этими планами, не думая об Эллиоте, но теперь,
когда он проявил к ней такую тонкую доброту, в ней заговорила совесть. С
минуту она стояла в нерешительности, но когда он велел ей поторопиться,
она повиновалась и села в машину.
  - Не знаю, как вас благодарить, - сказала она, не глядя на него. - Вы
не представляете, что это значит для отца.
  - Пустяки, - отозвался Эллиот, ведя машину к шоссе. - Я возвращаю
долг. Вы сказали мне одну приятную вещь, такое, чего мне никто не говорил.
  - В самом деле?
  - Вы, конечно, забыли, потому что это исходило у вас от самого
сердца. Вы говорили о моем доме. Вы сказали, что я заслужил его, потому
что доставил столько радости множеству людей. - Он улыбнулся ей. - Теперь
я стараюсь подняться до уровня ваших представлений обо мне.
  Синди отвела взгляд. На мгновение она была готова сказать ему, что
везет его в западню, но подумала о Бине и об отце, и о том, как важны для
них эти деньги, потерю которых этот симпатичный киноактер и не почувствует
при своих миллионах, она преодолела побуждение.
  - Спасибо, - сказала она. - Я и на самом деле говорила от души, и вы
такой, каким я вас представляла.
  Эллиот быстро ехал по направлению к Приморскому бульвару. Его немного
озадачивала напряженность сидевшей рядом девушки. Когда ее молчание
затянулось, он неожиданно спросил:
  - Вы чем-то озабочены, детка? Что-нибудь не в порядке? Синди застыла.
  - Не в порядке!? Нет! Я думала, какой вы добрый и как мне повезло.
  Эллиот рассмеялся.
  - Ох, будет вам, Синди! Не расхваливайте меня! Я просто веду себя,
как нормальное человеческое существо.
  - Разве? - Синди подумала о Бине и в первый раз с тех пор, как
влюбилась в него, осознала, что в нем нет доброты. Он был жестоким,
волевым и обаятельным, но лишенным человеческой доброты. И Синди вдруг
поняла, что доброта так же важна, как и обаяние. Она сравнила Бина с
Эллиотом, а потом Эллиота с Джо. У Эллиота и Джо было много общего, они
обладали сердечностью, которой не хватало Бину.
  - Не много найдется таких знаменитых и богатых людей, как вы, которые
побеспокоились бы ради людей вроде меня и моего отца, - сказала она тихо.
  - Вы так считаете?
  "Пожалуй, она права", - подумал он. Интересно, обратил бы он на нее
внимание, если бы фирма продлила бы с ним контракт. Наверно, нет. Он
спрашивал себя, какое испытание его ждет. Старик, вероятно, окажется
страшным занудой. Ну, ничего, не обязательно задерживаться у них надолго.
  - Завтра я встречаюсь со своим агентом, - сказал он. - Может быть я
снова начну работать.
  Синди обернулась. Ее лицо просветлело и она казалась такой довольной,
что Эллиот выругал себя за глупую ложь.
  - Как я рада! Я читала о несчастном случае. Мне прямо плохо стало.
Это было так ужасно для вас. Эллиот пожал плечами.
  - Это может случиться с каждым. - Он нерешительно помолчал, потом
продолжал: - У меня теперь протез вместо левой ноги. - Он резко взглянул
на нее. - Это вас шокирует?
  - Почему это должно меня шокировать? Вы прекрасно ходите и никто не
догадался бы об этом.
  - Догадываются, когда я снимаю ботинок, - прозвучавшая в его голосе
нотка горечи болезненно отозвалась в ней.
  - Да, понимаю. Простите.
  - За что вас прощать? Она колебалась.
  - Ну, смелее, говорите.
  - Вам должно быть очень трудно. Я уверена, у вес было много
девушек... Нельзя портить себе жизнь из-за этого. - Она снова сделала
нерешительную паузу. - Какое значение имеет нога, если мужчина и женщина
любят друг друга?
  Эллиот тихо присвистнул сквозь зубы.
  - Вы ничего не понимаете, детка. Это имеет чертовски большое
значение. Вы просто не знаете.
  - Я сказала - если они любят. Я не имела в виду просто возню в
постели, я имела в виду любовь.
  - А для вас это имело бы значение?
  - Я собираюсь скоро выйти замуж, - сказала Синди, не глядя на него.
  - Да? - Эллиота неприятно удивило, что ее слова вызвали у него
чувство разочарования. Это рассердило его. Что ему эта девчонка?
Аппетитна, конечно, но не более того, и все же, услышав о ее скором браке,
он был огорчен. - Кто же этот счастливец?
  - Вы с ним познакомитесь. Он живет с нами. - Синди показала пальцем.
  - Последнее бунгало на правой стороне.
  Эллиот окинул взглядом маленькое бунгало, наполовину скрытое кустами.
Его не удивило убожество дома. Собственно, Эллиоту даже понравился его
скромный вид, столь отличный от его собственного роскошного жилья.
  Он затормозил перед калиткой, позади которой стоял "ягуар" Бина.
  - Это машина вашего дружка? - спросил он, когда Синди вслед за ним
вышла на тротуар.
  - Да.
  - Хорошая машина, ладно, пошли, девочка, я не могу задерживаться.
  Синди повела его по дорожке к входной двери. Джо и Бин следили за
ними из-за занавесок. Джо потел и чувствовал слабость в ногах. Бин,
державший в руках автоматический пистолет тридцать восьмого калибра,
тяжело дышал.
  - Привезла! - сказал он. - Я знал, что у нее получится! Ну, вот и
наши пятьдесят кусков! Ты только не вмешивайся.
  - Не трогай его, - взмолился Джо. - Будь осторожен, Бин. Не нравится
мне все это. Я...
  - Заткнись-ка ты, ладно? - рявкнул Бин. - Я все сделаю, как надо.
  Синди открыла входную дверь.
  - Входите, пожалуйста. - Ее голос звучал хрипло. Эллиот посмотрел на
нее. С ее лица сошла краска, на нем отчетливо был написан испуг. - В чем
дело, детка? - спросил он, озадаченный. - Вам плохо?
  Тут он услышал звук у себя за спиной и обернулся. В дверях гостиной
стоял Бин, направив на Эллиота пистолет.
  - Спокойно, приятель, - сказал Бин голосом, похожим на звук
сыплющегося гравия. - Заходи. Шевельнись не так и я проделаю тебе второй
пупок.
  Эллиот пришел в себя после секундной растерянности. Он улыбнулся.
  - Диалог прямиком из фильма класса "б", - сказал он и взглянул на
Синди. - Вы меня разочаровали. Кто бы подумал, что вы окажетесь бандитской
девкой? - Он рассмеялся. - Опять финал из второсортного фильма.
  Барни остановился. Он хитро посмотрел на меня и сказал:
  - Не хотите попробовать колбасок Сэма, мистер Кемпбелл? Фирменное
блюдо. Их пропитывают ромом, прежде чем зажарить в соусе. Могу их
порекомендовать.
  Я объяснил, что уже обедал и кроме того, мне приходится следить за
своим весом.
  - Слишком много внимания обращают на вес, - сказал Барни с оттенком
презрения в голосе. - Живешь только один раз, мистер. Мне страшно
подумать, сколько всякой еды упустил бы я, если бы следил за своим весом.
Вам понятна моя мысль?
  Я ответил утвердительно и спросил, не хочет ли он колбаску или две,
сам же наотрез от них отказался.
  Он улыбнулся и показал Сэму толстый палец. Видимо это был заранее
условленный сигнал, потому что Сэм поспешил к нашему столику с блюдом, на
котором лежала дюжина маленьких колбасок цвета красного дерева, покрытых
сморщенной блестящей кожицей.
  - Попробуйте одну, - сказал Барни, пододвигая мне блюдо, но что-то
подсказывало мне отклонить предложение. Я попросил его начинать и не
оставлять на мою долю. - Горячие, - сказал Барни, запихивая одну из
колбасок в свой маленький рот. Он принялся жевать и я порадовался, что
удержался от соблазна, увидев, как заслезились его глаза. Изрядно
прополоскав глотку пивом, Барни вытер глаза тыльной стороной ладони и
уселся поудобнее. - Настоящий динамит, - сказал он, одобрительно кивнув. -
Я видел, как крепкие ребята подскакивали на три фута всего-то после одной
такой красоточки.
  - Вы остановились на похищении, - напомнил я. - Ну и что случилось
дальше?
  Протянув руку за второй колбаской, Барни заговорил:
  - Так вот, Бин повел себя круто, а он умел быть крутым, когда был в
настроении. Он до смерти напугал Синди и Джо, но не произвел никакого
впечатления на Эллиота.
  Эллиот прошел в гостиную и уселся в лучшее кресло. Он игнорировал
Бина, угрожавшего ему пистолетом и смотрел только на Джо. Старик показался
ему симпатичным и о" удивился, видя, как тот дрожит.
  - Это ваш отец, Синди?
  - Да. - Синди тоже дрожала. Эллиот кивнул Джо.
  - Поздравляю, у вас прелестная дочь, мистер Лак. А этот джентльмен,
размахивающий пистолетом, он ваш жених?
  - Слушай-ка приятель, - прорычал Бин. - Заткнись! Здесь говорю я!
  Эллиот продолжал игнорировать его. Повернувшись к Синди, он сказал:
  - Я не подумал бы, что он в вашем стиле. Его игра не прошла бы даже
на телевидении. Мне казалось, что вы могли бы найти кого-нибудь получше.
  Бин понял, что ему бросают вызов, он заметил неуверенный вид Синди, а
также реакцию Джо.
  - Ладно, парень, - сказал он угрюмо и угрожающе. Ему уже приходилось
управляться с тертыми парнями, задиристой шпаной и типами, которые лезли
на рожон. С этого высокого красивого идола экрана следовало сбить спесь и
сразу дать понять, кто здесь главный. Шагнув вперед, он протянул руку и
хотел схватить Эллиота за рубашку. Он собирался рывком поднять его с
кресла, протащить через комнату и так грохнуть в стену, чтобы у того
перехватило дух, но вышло иначе.
  Эллиот ударил по запястью Бина, выбросил вперед ногу и пинком в грудь
отшвырнул его от себя. Бин покатился кувырком, сбил стул и врезался в
столик, разнеся его вдребезги, а пистолет вылетел у него из руки.
  Эллиот вскочил и подхватил пистолет, пока Бин лежал неподвижно,
оглушенный.
  - Сожалею, мистер Лак, - мягко сказал Эллиот. - Надеюсь этот столик
не очень ценный.
  Джо стоял, окаменев, глядя на пистолет в руке Эллиота. В его
воображении рисовалась патрульная машина, подкатывающая к дому, и
полицейские, подталкивающие его и Синди на заднее сиденье, и железные
ворота тюрьмы, с визгом захлопывающиеся за ними, по крайней мере, на
десять лет.
  Зачем он послушался Бина? Почему не настоял, чтобы Синди не
связывалась с этим делом!
  Синди прижалась спиной к стене и полными ужаса глазами смотрела на
Бина, не зная серьезно ли он ранен.
  - Не расстраивайтесь, - обратился к ней Эллиот. - Он цел. Что значит
маленький кувырок для такого героя?
  Бин встряхнул головой, пытаясь прояснить ее. Потом он неуверенно
поднялся на ноги. С дрожащими от ярости губами, сжав кулаки, он злобно
смотрел на Эллиота.
  - Одно движение, приятель, - сказал Эллиот с ухмылкой, - и я проделаю
тебе второй пупок.
  Взглянув на осатанелого Бина, а потом на Эллиота, спокойно,
насмешливо стоящего перед ним, Синди вдруг почувствовала перемену в себе.
Она отчетливо поняла, что Бин ей не пара. Сознание этого потрясло ее и она
быстро шагнула к Джо и ухватилась за его руку. Джо, обладающий интуицией,
с боязливой радостью понял, что дочь его вернулась к нему.
  - Что если нам сесть и обсудить это дело? - предложил Эллиот. - Ты
иди туда, - он указал Бину на кресло возле окна, футах в десяти от себя. -
Давай,, садись, если не хочешь, чтобы я пальнул из твоей пушки и вызвал
сюда полицию.
  Что-то бормоча под нос, но усмиренный, Бин подошел к креслу и сел.
Эллиот улыбнулся Синди.
  - Вы с отцом сядьте, пожалуйста, вот здесь, - и он махнул рукой в
сторону дивана.
  Радуясь возможности сесть, Джо направился к дивану и они с Синди сели
рядом.
  Эллиот устроился в кресле поодаль от них всех. Он положил пистолет на
подлокотник кресла, достал пачку сигарет и закурил, не спуская глаз с Бина.
  - Так, Синди, а теперь вы должны мне объяснить, что все это значит?
  Джо сжал руку Синди.
  - Скажи ему детка, - проговорил он. - Правда еще никому не повредила.
  - Ох, заткнись ты! - рявкнул Бин. - Помалкивай, Синди! Не слушай его!
  Синди покраснела и ее глаза сердито блеснули. Еще ни один мужчина не
обращался к ней таким тоном безнаказанно.
  - Мистер Эллиот, мне очень стыдно, - начала она, глядя прямо в лицо
Эллиоту. - Это казалось так просто... Нам сильно нужны деньги. Все затеял
Бин. Когда он услышал, что я познакомилась с вами, он сказал, что вас
нетрудно похитить и заставить заплатить за освобождение. Если послушать
Вина, так в этом не было ничего дурного. Он обещал не причинять вам вреда.
Поскольку вы так богаты, нам казалось, что вы заплатите" выкуп, не моргнув
глазом, и тогда мы сможем начать новую жизнь. Теперь я, конечно, вижу, как
мы ошибались. Пожалуйста, простите нас.
  Эллиот изумленно смотрел на нее.
  - Выкуп? Сколько вы хотели потребовать?
  Синди взглянула на Джо, ища совета и тот кивнул.
  - Пятьдесят тысяч долларов. При ваших деньгах, мистер Эллиот, вы
легко обошлись бы без них, правда?
  Эллиот разразился хохотом. Джо и Синди смотрели на него с удивлением,
Бин с ненавистью, а Эллиот смеялся, пока ему не пришлось вытирать глаза
платком.
  - Что здесь такого смешного? - нервно спросила Синди.
  - Что смешного? Это лучшая шутка года! Бедные мои путаники. Бьюсь об
заклад, я такой же нищий, как и ты. У меня только и осталось на свете, что
машина, чемодан с одеждой и девять тысяч долларов наличными - да и те не
мои. Я сматываю удочки, пока до меня не добрались кредиторы. Вы
определенно выбрали неподходящую жертву. Что с вами такое? Неужели вы не
навели справки? Неужели не знаете, что никогда нельзя судить по фасаду?!
  - Он блефует, - сказал Бин и сделал движение, словно собираясь встать
с кресла.
  Эллиот опустил руку на пистолет.
  - Не стоит, дружок, - сказал он. - Мне и протез не помешает
разделаться с тобой. - Выражение его глаз заставило Бина глубже уйти в
кресло.
  - Вы хотите сказать, что у вас и правда совсем нет денег, вы не
богаты? - спросила Синди. - Но "ролле" и эта чудесная вилла! Кто же вам
поверит!
  - "Ролле" вернулся в агентство несколько часов назад, вилла давно не
моя. И я в бегах, детка. Со мной кончено.
  - Да? Никого не назовешь конченным, пока у него девять тысяч в
кармане, - сказал Бин.
  - Надолго ли их хватит? Когда они уйдут, все. Я не сумею заработать
на жизнь. Мне крышка.
  - Но такие деньги, вы могли бы жить на них не меньше двух лет, -
сказала Синди, думая о том, как немного нужно на жизнь им самим.
  - Уйма народу могла бы жить на них годами, но только не я, - возразил
Эллиот. - Либо я держусь на своем уровне, либо и жить дольше не стоит.
  Наступила пауза, потом Джо, впервые открывший рот, заговорил:
  - С вашего позволения, мистер Эллиот, мне кажется, вы неверно
рассуждаете. Мы живем на двести долларов в неделю и обходимся.
  - Я не хочу обходиться, - сказал Эллиот. - Я хочу жить. - Если вы
были так довольны, живя на две сотни в неделю, зачем вам понадобилось
рисковать приговором за похищение?
  Джо поежился.
  - Я не хотел, - сказал он горячо. - Я не стал бы этого делать, мистер
Эллиот.
  - Он прав, - вмешалась Синди. - Мы с Бином его уговорили. Нам нужны
деньги. Мне осточертела такая жизнь, осточертело каждый день воровать. Я
хочу больших денег, чтобы пользоваться жизнью, не шарить по чужим карманам.
  Эллиот поднял брови.
  - Так вот вы чем занимаетесь?
  - Да! Папа тоже! Каждый день! И все ради паршивых двух сотен в неделю.
  - А он что делает, помимо того, что тычет в людей пистолетом? -
спросил Эллиот, кивая на Бина.
  - Это мое дело! - пролаял Бин. - Ты придержи язык, Синди! Слишком
много говоришь!
  - Он взломщик, - сказала Синди, не обращая внимания на Бина.
  - Интересное трио, - Эллиот улыбнулся им. - Сожалею, что не могу вам
помочь. В лучшие времена я мог бы поддаться искушению и дать вам пятьдесят
тысяч, но вы немного опоздали. - Он встал. - Мне пора. - Оставив пистолет
на подлокотнике кресла, он направился к двери. - Примите мой совет, не
суйтесь в этот рэкет с похищениями. Вряд ли это ваш класс.
  - Вы правы, мистер Эллиот, - сказал Джо. - Он помолчал в
нерешительности, а затем выпалил: - Вы не собираетесь устроить нам
неприятностей? Я имею в виду с полицией?
  - Конечно, нет, - ответил Эллиот. - Кто знает? Может быть, меня
самого скоро будет искать полиция. - Он сказал эти слова в шутку, но его
вдруг поразила заключенная в них правда, С чувством шока он осознал, что
сам не лучше этой троицы профессиональных воров. Они воровали по мелочам,
но он воровал крупно. Убегая, он обкрадывал банк и кредиторов. Девять
тысяч в его кармане были краденными. Одежда на его плечах и в чемодане
была краденной. И он сам был так же бесчестен, как и эти трое. Тут в его
памяти всплыл Луис де Марни, говоривший - "У вас есть возможность достать
марки - как вы их достанете, нас не касается - мы примем их, ни о чем не
станем спрашивать и выплатим вам двести тысяч".
  Эллиот внимательно посмотрел на троих людей, сидевших перед ним и не
сводивших с него глаз. Может быть, с их помощью ему удастся заполучить
марки. Предположим, он заплатит нам пятьдесят тысяч. Тогда у него
останется сто пятьдесят. С такими деньгами он бы весело пожил, прежде чем
поставить точку.
  Эта идея воспламенила его рассудок.
  - Если вам действительно нужны пятьдесят тысяч, - сказал он, - вам
представляется случай их заработать. - Он вернулся к креслу и сел. -
Учтите, работать со мной!
  Бин недоверчиво уставился на него.
  - Что за работа?
  - По вашей части. - Наклонившись вперед, Эллиот начал рассказывать им
о русских марках.


                                  Глава 4


  Опуская стальную решетку, защищавшую витрину галереи, Луис де Марни
заметил Эллиота, приближавшегося со стороны автостоянки. Он юркнул в
комнату Кендрика, чтобы предупредить его.
  Кендрик, собравшийся идти домой, улыбнулся своей маслянистой улыбкой.
  - Я почти ждал его. Впусти его, шери, и не отходи далеко. Вдруг ты
понадобишься.
  Луис вернулся в галерею в тот момент, когда Эллиот открыл дверь и
вошел.
  - Да это же мистер Эллиот! Как мило, - выпалил Луис. - Вы хотели
перекинуться словечком с Клодом?
  - Да. - Взгляд Эллиота был жестким, лицо напряжено. - Он еще не ушел?
  - Как раз собирался, но вас он примет, я знаю. Проходите прямо к
нему, мистер Эллиот.
  Когда Эллиот появился на пороге, Кендрик налил себе виски.
  - Мой милый Дон! Какой приятный сюрприз! Выпьем со мной этой отравы?
Пить одному так скверно, а Луис, глупый, бросил. Он думает только о своей
фигуре.
  - Спасибо. - Эллиот закрыл дверь, подошел к креслу и сел. Кендрик
поставил второй стакан на столик рядом с Эллиотом, потом обошел стол и
втиснул свою тушу в кресло.
  - Что принесло вас сюда, шери? Эллиот закурил.
  - Расскажите мне о русских марках, которые вас интересуют, Клод.
  - Если вы достанете, Донни-бой, я...
  - Я все знаю, Луис, растолковал, ради бога, не называйте меня так!
  - Ал, виноват, вырвалось... - Кендрик ухмыльнулся. - Так, значит,
марки. У них занятная история. Года два назад один из русских, - конечно,
никаких имен, милый Дон, - решил, что заслужил право красоваться на
почтовой марке. Назовем его "мистер X". Так вот, в то время мистер Х был
достаточно влиятелен, чтобы заставить свою веселую компанию согласиться, и
вышло распоряжение печатать марки. У мистера Х имелся завистливый
противник, который внезапно и неожиданно представил доказательство того,
что мистер Х вовсе не лояльный товарищ, а вороватый шантажист. Веселая
компания пришла в ужас, остановила выпуск марок и приказала все их
уничтожить. Попутно, разумеется, уничтожили и самого мистера X. Веселая
компания сообразила, что марки, которые напечатаны, приобретут в
капиталистическом мире огромную ценность. Было напечатано пятнадцать тысяч
марок. Их сосчитали и обнаружили пропажу восьми штук. Предполагалось, что
один из печатников тайно вывез их из страны, потому что они появились на
некоторое время в Париже. Французский торговец марками предложил их своему
богатому клиенту, но прежде, чем тот успел заключить сделку,
француз-торговец был убит, а марки украдены. С тех пор они пропали, но
известно, что ими завладели не русские, а кто-то другой. Один мой клиент
готов уплатить за них значительную сумму. Весь прошлый год он вел розыски,
запрашивая каждого крупного коллекционера. Все они без исключения ответили
на вопрос прямо, говоря, что если бы марки были у них, они приняли бы
предложение. Мой клиент убежден в их искренности. Один единственный
крупный филателист игнорирует моего клиента - это Ларримор. По нашему
мнению, это указывает, что он завладел марками и не желает расставаться с
ними ни за какие деньги, но мы можем ошибаться. Может быть, он просто
заносчив. Вы его друг и мы думаем, у вас есть возможность проверить, у
него ли марки.
  - Столько шума из-за восьми марок? - удивился Эллиот. - И все они
одинаковые? Сколько же готов заплатить ваш клиент?
  Кендрик снял парик, заглянул в него, словно ожидая что-то найти там и
снова надел.
  - Это к делу не относится, милый Дон. Вам лишь необходимо знать,
сколько заплатим вам мы.
  - Но почему же? Я дилетант. Если вашему знакомцу так приспичило
заполучить марки, почему он не наймет специалистов, которые проберутся в
дом Ларримора и украдут марки? При чем здесь я?
  Кендрик допил виски, вытер губы шелковым платком и улыбнулся.
  - Мой милый мальчик! Ларримор собрал около трехсот тысяч марок. Как
взломщику найти среди них нужные? Вам нужно узнать, как он их
классифицирует, и в каком ящике держит русские марки и как до них
добраться побыстрей. Без этих сведений на поиски уйдут недели.
  Эллиот на минуту задумался, взвешивая услышанное.
  - Да, предположим, я их увижу. Откуда мне знать, что это те марки,
которые вам нужны?
  - Правильный вопрос. - Кендрик выдвинул ящик стола, достал стальную
кассету, нашел ключ и открыл ее. - Вот фотокопия марки. Тут и смотреть не
на что и, как видите, ее легко узнать. - Он передал фотокопию через стол.
  Эллиот изучил марку. Как сказал Кендрик, смотреть было не на что:
голова человека с физиономией разозленного быка и буквы СССР в правом углу.
  - Ну ладно, я посмотрю, что можно сделать, - сказал Эллиот,
откладывая фотокопию на стол.
  - Вам надо быть осторожным в подходе к Ларримору, - тихо сказал
Кендрик. - Ему уже предлагали очень большую сумму денег за марки, и он
игнорировал предложение. Если марки у него, и если он заподозрит, что на
него могут оказать давление, то, вероятно, положит марки в банковский
сейф. Если он так сделает, операция провалится. Поэтому осторожность и еще
раз осторожность.
  Эллиот кивнул.
  - Собственно, мы действуем наугад, - продолжал Кендрик. - Хотя нам и
кажется весьма вероятным, что марки у Ларримора, уверенности у нас нет.
Как я уже говорив, мой клиент связался с каждым значительным
коллекционером и все впустую, но не исключено, что марки попали к
какому-нибудь другому коллекционеру, а не к Ларримору. Поэтому прежде
всего вы должны узнать, есть ли они у него. Если у него, надо узнать, где
он их держит. - Сделав паузу, Кендрик продолжал. - Я вот о чем подумал,
Дон. Пожалуй, будет разумнее, если вы достанете мне информацию - у него ли
марки и где он их хранит, а я передам эту информацию моему клиенту и пусть
он действует сам. Мы все равно заплатим вам двести тысяч, и вы избежите
риска. Что скажете?
  Эллиот испытал некоторое облегчение. Мысль о краже со взломом в доме
Ларримора, даже с помощью Бина, тревожила его. Если Кендрику нужна только
информация, ситуация выглядит гораздо более приемлемой.
  - По-моему, мысль дельная. Ладно, Клод, предоставьте это мне.
  Кендрик встал.
  - Мне пора бежать, шери. Предстоит отвратительный прием с коктейлями,
но это полезно для бизнеса. Приходится жертвовать собой. Если потребуется
моя помощь в чем-то, только спросите. Я могу положиться на вашу
осторожность?
  - Конечно, я влез в это ради денег, так же как вы. - Эллиот встал.
  Кендрик подождал, пока не услышал, как Луис запер дверь галереи за
Эллиотом, потом поднял телефонную трубку, набрал номер и стал ждать. Когда
ему ответили, он сказал:
  - Отель "Бельведер"? Пожалуйста, соедините меня с мистером Радницем.
Говорит мистер Клод Кендрик.

  ***

  Барни прервал рассказ, чтобы вытереть глаза запястьем.
  - Эти колбаски, мистер Кемпбелл, сшибают, как мул копытом, но они
хороши для пищеварения. Попробуйте.
  Я возразил, что мул и мое пищеварение - две разные вещи, и я
предпочитаю не рисковать.
  Барни пожал своими огромными плечами, прополоскал рот пивом, собрался
с мыслями, которые, видимо, спутались под воздействием последней колбаски
и снова принялся рассказывать.
  - А теперь я выведу на сцену еще один персонаж, - сказал он, -
Германа Радница.
  Радниц время от времени приезжает в Сити и круглый год снимает
пентхаус "Номер с верандой и отдельным входом." в отеле "Бельведер". Надо
вам сказать, пентхаус стоит немалых денег, но Радниц богат. Я видел его
два или три раза и, откровенно говоря, предпочел бы больше не видеть.
Представьте себе низенького квадратного человечка с выпученными глазами
под нависшими веками, каких постыдилась бы и жаба, с толстым крючковатым
носом. Мне говорили, что он один из самых богатых людей на свете, а
выглядит он, по-моему, как самый сволочной сукин сын, какого я видел, а
это, мистер, не шутки.
  Говорят, он известен во всем мире своими финансовыми махинациями,
имеет связи в иностранных посольствах, замешан в международную сделку, где
речь идет больше, чем о пяти миллионах, считается важной персоной и на
"ты" с политическими заправилами во всем мире.
  Этому-то человеку и нужны были русские марки. Он распоряжается
громадной организацией рабов, которые шпионят для него и - как шепчутся
некоторые - убивают по его приказу. Он дал своим людям указание найти эти
марки и через год систематических поисков они наткнулись на Ларримора.
  Радницу показалось странным, что марки могут находиться в его любимом
городе, где он проводил, отдыхая, несколько недель в году. Он вел дела с
галереей Кендрика и поскольку в его правилах было иметь досье на всех, с
кем имеет дело, он приказал собрать сведения о Кендрике. Он узнал, что
Кендрик антиквар, но и скупщик краденого. Когда его попытка договориться с
Ларримором ни к чему не привела, Радниц решил посмотреть, что сможет
сделать Кендрик.
  Барни умолк и принялся за последнюю колбаску. Я ждал, пока не
наступит ожидаемая реакция. Потом, когда Барни оправился, он спросил:
  - Вам ясна картина, мистер Кемпбелл? Можно продолжать, или есть
какие-нибудь вопросы?
  Я сказал, что готов слушать и не имею никаких вопросов.

  ***

  Ко-Ю, шофер и камердинер Радница, открыл дверь роскошного пентхауза и
с поклоном пригласил Кендрика войти.
  - Мистер Радниц ожидает вас, сэр, - сказал японец, - пройдите,
пожалуйста, к нему на террасу.
  Кендрик пересек просторную гостиную и вышел на террасу, где за
столом, заваленном документами, сидел Радниц, одетый в рубашку с короткими
рукавами и хлопчатобумажные брюки.
  - А, Кендрик, идите сюда и присаживайтесь, - сказал Радниц. - Хотите
выпить?
  - Нет, спасибо, сэр, - сказал Кендрик и сел в отдалении от стола.
  Радниц вызывал у него страх, но он был уверен, что этот приземистый
человек-жаба даст ему возможность заработать, а деньги были главным в
жизни Кендрика, если, конечно, не считать красивых мальчиков, которые
крутились вокруг него, как пчелы возле улья.
  - У вас есть для меня какие-нибудь новости? - спросил Радниц, вертя в
пальцах сигару. - Марки?
  - Мы продвинулись вперед, сэр. - Кендрик объяснил про Эллиота.
  Радниц слушал, прикрыв глаза веками.
  - У Ларримора нет друзей, кроме Эллиота, - продолжал Кендрик. - Я
подумал...
  - Давайте не будем терять времени, - отрывисто вмешался Радниц. - О
Ларриморе я все знаю. Расскажите мне про Эллиота, кинозвезда, если я
правильно понял?
  Кендрик обрисовал финансовую ситуацию Эллиота, рассказал, как тот
потерял ногу и как он, Кендрик, оказал на него давление и вынудил
согласиться на сотрудничество.
  - Вы думаете ему удастся?
  - Надеюсь, что да, сэр.
  - А если нет, какие другие предложения у вас найдутся? Кендрик начал
потеть.
  - В настоящий момент я полагаюсь на него, но если он потерпит
неудачу, я что-нибудь придумаю.
  - Что вы имеет в виду?
  - У Ларримора есть дочь, - сказал Кендрик. - Вероятно, мы сможем
использовать ее, чтобы повлиять на Ларримора.
  - Мне известно, что у него есть дочь, - холодно сказал Радниц. -
Разумеется, я учел такую возможность. Но нужно убедиться, что марки у
Ларримора. Если они у него и если Эллиот потерпит неудачу, тогда мы сможем
использовать дочь.
  - Да, - согласился Кендрик, - но я надеюсь, Эллиот справится , o него
есть стимул.
  - Очень хорошо. Держите меня в курсе. - Радниц жестом дал понять, что
Кендрик свободен. - Спасибо за визит, - и он протянул руку за лежащими на
столе документами.
  Когда Кендрик ушел, Радниц отложил документы и трижды хлопнул в
ладоши.
  Через минуту на террасе появился его секретарь и личный ассистент. Он
был высок и худ, с лысеющей головой, глубоко посаженными глазами и
узкогубым жестким ртом. Его звали Густав Хольц. Радниц ценил его как
незаменимого помощника. Математический гений, человек, лишенный совести,
владеющий восемью языками и обладающий тонким познанием политических
секретов, Хольц хорошо служил Радницу.
  - Дон Эллиот, - произнес Радниц, не оборачиваясь. - Бывшая
кинозвезда. Заведите на него досье. Следите за ним. Я хочу, чтобы меня
информировали о его передвижениях - докладывать ежедневно. Позаботьтесь,
чтобы он не заметил слежки. Займитесь этим немедленно.
  - Да, мистер Радниц, - отозвался Хольц. Зная, что приказ будет
выполнен в точности, Радниц снова взялся за документы и выбросил Эллиота
из головы.

  ***

  Aозвращаясь в бунгало, Эллиот напряженно размышлял. Заручившись
помощью Бина, Синди и Джо он стал относиться с энтузиазмом к идее
завладеть марками. Он видел здесь не только волнующее приключение в
решении всех финансовых затруднений, но и вызов в лучших традициях
кинематографической интриги. После предупреждения Кендрика он понимал, что
о прямом подходе к Ларримору не может быть и речи. Он не видел Ларримора
более трех месяцев. Он никогда не бывал в его доме. Он мог случайно
столкнуться с ним на поле для гольфа. Ему приходилось обходить гольф-клуб
стороной. Слишком многие из кредиторов Эллиота состояли его членами и,
кроме того, он давно не платил взносов. Задача предстояла нелегкая, и он
искал другое решение. Потом он вспомнил о дочери Ларримора. Можно
попробовать действовать через нее, подумал он, да, пожалуй, это будет
верным ходом.
  Все еще погруженный в мысли, он затормозил перед бунгало. Он застал
дома Бина. Джо и Синди только что отправились на "ягуаре" в набег на
магазин самообслуживания.
  После того, как Эллиот объяснил возможность похитить марки, отношение
Бина к нему стало менее враждебным. Ему пришлась по душе идея получить
пятьдесят тысяч долларов за кражу нескольких почтовых марок. Несмотря на
полученный от Эллиота пинок, этот красивый актер-кинозвезда произвел на
Бина сильное впечатление. Он инстинктивно чувствовал, что если кому и под
силу придумать способ похищения, то только Эллиоту.
  Поэтому, когда Эллиот появился в саду, позади дома, Бин взглянул на
него с надеждой. Он знал, зачем Эллиот ездил к Кендрику и поинтересовался
результатом. Эллиот пересказал ему разговор.
  - Судя по тому, что я узнал от Кендрика, - заключил он, - нет смысла
обращаться к Ларримору. Здесь возникает трудность, потому что мне нельзя
показаться. Меня уже наверняка ищут все эти проклятые кредиторы.
Действовать придется тебе.
  - Я не против, - сказал Бин. - Что надо делать?
  - Есть все шансы получить нужную нам информацию от дочери Ларримора.
Джуди Ларримор - шальная девчонка. Я много раз встречал ее в разных ночных
клубах. Она совершенно не в моем вкусе. Слишком много пьет, слишком
выпендривается и вообще она, по-моему, циничная молодая паразитка. Отец не
переносит ее вида, а она - его. Они живут вместе, но почти не встречаются.
Денег он дает ей в обрез, так что она всегда высматривает дружков, готовых
на нее потратиться. Я уверен, ты с ней легко столкуешься. Мне кажется, у
нее должна быть нужная нам информация. Ларримор говорил мне, что, когда
его жена была жива, Джуди помогала ему классифицировать марки. Но когда ее
мать погибла в автомобильной катастрофе, девчонка сошла с рельсов и с тех
пор ей нет удержу. Так что она должна знать об этих русских марках,
конечно, при условии, что он" у Ларримора.
  - Бин слушал с интересом.
  - Это как раз по мне. Как познакомиться с девочкой?
  - Ничего мудреного, подойдешь к ней и все. Чаще всего она бывает в
клубе "Адам и Ева". Приходит туда часов около десяти. Ее сразу ты узнаешь.
Лет восемнадцати, высокая, с хорошей фигурой и с рыжими волосами. Она
унаследовала волосы от своей матери, которая была итальянкой.
Необыкновенные, рыжие, такие здесь редко встретишь. Если ты заметишь
девушку шального вида с рыжими волосами, на которой лишь самая малость
одежды, можешь не сомневаться, что это Джуди Ларримор.
  - Дело нравится мне все больше, - сказал Бин, плотоядно подмигивая. -
Похоже, здесь можно будет совместить приятное с полезным.
  - Смотри, поосторожней с ней, - сказал Эллиот. - Она с капризами и у
нее богатый выбор среди тамошней братии, но при верном подходе ты с ней
поладишь. Время у нас есть. При третьей или четвертой встрече можно начать
прощупывать почву, и тогда я скажу тебе, как за это взяться. Пока тебе
надо только сблизиться с ней... Понял?
  Бин кивнул.
  - Я разыщу ее сегодня вечером.
  Пока они разговаривали, Джо и Синди работали в местном универмаге
самообслуживания. Синди набивала корзинку продуктами для обеда. Она
собиралась устроить особый обед. Эллиот объявил им, что не может вернуться
к себе, а поселиться в отеле будет рискованно и поэтому, как они
посмотрят, если он переберется к ним. Джо и Синди одобрили его идею. Бину
она не слишком-то понравилась, но когда Эллиот сказал, что вложит свои
девять тысяч долларов в общий котел и будет финансировать операцию, он
поспешил согласиться.
  Когда Эллиот рассказывал о марках, Бин, от которого ничего не
укрывалось, заметил, какими глазами Синди смотрит на Эллиота и начал
подозревать, что она интересуется им больше, чем следует. У него появилось
неопределенное ощущение, что после трепки, которую задал ему Эллиот, Синди
перенесла свою привязанность с него на Эллиота.
  После того, как Эллиот уехал к Кендрику, а Джо и Синди отправились в
универмаг, у Бина, оставшегося в одиночестве, было время для размышлений.
  Через Эллиота для него открывалась возможность отхватить большой куш,
о котором Бин всегда мечтал. Он спрашивал себя, насколько важна для него
Синди. Он не был влюблен в нее. Бин просто не знал, что такое любовь. Ему
казалось, что будет весело жениться на ней, вместе обедать, вместе
развлекаться, но едва ли в этом заключалось для него нечто большее. Вокруг
тысячи девушек, таких же хорошеньких, как Синди, тысячи таких же
привлекательных. Если ей приглянулся Эллиот, было бы глупо терять из-за
этого шансы на большой куш. Когда они добудут марки и Эллиот выплатит
пятьдесят тысяч долларов, будет только хуже для нее и Джо, если Синди
решит остаться с Эллиотом. Бин вдруг ухмыльнулся. Он прикарманит все
деньги и оставит их ни с чем. Пусть Эллиот позаботится о них. Почему бы и
нет? Если она не уйдет к Эллиоту, прекрасно, но если и уйдет, он плакать
не станет.
  Придя к такому выводу, он успокоился и решил ладить с Эллиотом.
  Синди хотелось приготовить кассероле из курицы, блюдо, которое у нее
очень хорошо получалось. Понадобилось некоторое время, чтобы выбрать
несколько хороших кур. Пока она выбирала птицу, Джо смотрел на нее любящим
взглядом. Он заметил перемену, происшедшую в ней после стычки между
Эллиотом и Бином и хотя, с одной стороны, испытывал облегчение, с другой -
беспокоился. Бин, по крайней мере, был одного круга с Синди, другое дело -
Эллиот. Он мог просто поиграть с Синди и бросить ее, а Джо всегда боялся,
что ее могут обидеть.
  Когда у них имелось все необходимое и они шли к стоянке, где оставили
машину, Джо спросил:
  - Похоже, Эллиот славный малый, Синди. Как тебе кажется? Она кивнула.
Садясь в машину, она сказала?
  - Папа, я все думала. Я ошиблась с Бином. Джо вздохнул.
  - Каждой девушке дозволено делать ошибки, детка, - сказал он. - Или
тут еще что-нибудь?
  - Как будто ты не знаешь, - Синди криво улыбнулась. - Дон, с той
минуты, как я его увидела...
  - А как он относится к тебе, так же?
  - Конечно, нет! Я ничего для него не значу. - Она запустила мотор и
вырулила в поток машин. - Я хочу, чтобы ты знал, с Бином у меня конец. Так
я ему и скажу Мы можем работать вместе, но теперь я не хочу выходить за
него.
  - Никто не говорил, что ты должна за него выйти, - сказал Джо. -
Когда мы закончим это дело, мы с тобой уедем, Синди. На нашу долю мы
сможем купить домик и немного передохнуть.
  Синди кивнула. Но в глазах ее таилось выражение, от которого Джо
стало грустно.

  ***

  - Вы когда-нибудь заходили в клуб "Адам и Ева"? - спросил Барни. Он
мрачно смотрел на пустую тарелку, на которой раньше лежали колбаски.
Сожаление, написанное на его толстом лице, растопило бы каменное сердце.
  Я сказал, что ночные клубы не по моей части и спросил, не хочет ли он
еще несколько колбасок?
  Он заметно повеселел.
  - Угу., вот это я называю конструктивное предложение. - Он засигналил
Сэму. - Беда в том, мистер Кемпбелл, что эти колбаски вызывают у человека
жажду.
  Сэм принес еще одну тарелку колбасок и еще один стакан пива.
  - В ночных клубах есть что-то особенное, - сказал Барни, когда Сэм
вернулся за стойку. - Они либо нравятся, либо вы терпеть их не можете.
Клуб "Адам и Ева" посещает только самая распущенная публика. Из того, что
я слышал об этом заведении, культурный человек, вроде нас, не ступил бы
туда ногой. - Он откусил колбаску, пожевал, невольно крякнул и продолжал:
- Бин без труда нашел Джуди Ларримор. Она сидела за стойкой с парой типов
- хиппи и все трое накачивались джином с водой. Хиппи были примерно одного
возраста, с длинными свалявшимися бородами, одетые в штаны в обтяжку и
рубашки с оборочками и, если не считать исходившего от них запаха грязи,
выглядели так, словно сошли с рекламных страниц "Плейбоя".
  Бин подобрался поближе и заказал виски. Понадобилось не больше
нескольких минут, чтобы Джуди обратила на него внимание. Хиппи начали
пьянеть и Бин видел, что они ей надоели. Увидев его, ее глаза загорелись.
Бин подумал, что много лет не видел такой сексуальной красотки.
  Он широко завлекательно улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.
  Один из двоих хиппи - более рослый, - обернулся и злобно уставился на
Бина, который встретил его взгляд ухмылкой, предназначавшейся у него для
сопляков. Тогда хиппи оглянулся на Джуди, желая узнать ее реакцию, но она
продолжала рассматривать Бина.
  Бин решил начинать и сказал:
  - Если тебе надоела мелюзга, детка, может выпьешь со мной?
  - Проваливай! - рявкнул хиппи и в его глазах загорелась злоба.
  - Не груби, пацан, - негромко произнес Бин, - не то я тебя отшлепаю.
  Джуди захихикала и, протиснувшись между хиппи, присоединилась к Бину,
встав немного позади него.
  Второй хиппи выплеснул содержимое стакана в лицо Бину, но тот привык
к таким номерам. Он отступил в сторону и все попало на девушку.
  Бин двинул левой в лицо первого хиппи, расквасил ему нос в кровавую
массу. Когда Бин бил, он бил сильно. Второй хиппи попятился было, но Бин
настиг его правой рукой, от которой парень взлетел на воздух и растянулся
на полу.
  Облитая девушка верещала, как паровозный гудок, а остальная публика в
зале возбужденно кричала. Все произошло в считанные секунды. Бин схватил
Джуди за руку и бегом потащил к выходу на улицу. Она пошла довольно
охотно, подавляя смех, оба забрались в "ягуар". Прежде чем вышибала успел
вмешаться, Бин уже гнал машину по улице.
  Барни умолк и потянулся за второй колбаской.
  - Не буду терять времени на лишние подробности, мистер Кемпбелл,
достаточно сказать, что Бин остановился на пустынном отрезке пляжа, они
вышли из машины и, не успев еще закрыть дверцу, Бин заметил, что она сняла
трусики. Он взял ее и она отдалась ему с неистовством одержимой. Когда все
кончилось, она натянула трусики и направилась к машине.
  Бин попыивлся начать разговор, но она велела ему заткнуть пасть и
отвезти ее домой. Он решил, что его любовная - если так это назвать -
энергия ее не слишком потрясла, и она не в настроении разговаривать,
поэтому не настаивал.
  - Он был доволен собой, представляя, как будет рассказывать Эллиоту,
что загнал мяч в лунку уже после десятиминутного знакомства с Джуди. Это
достижение восстановило в нем веру в себя. Он покажет Эллиоту свое
превосходство. Однако его ждал неприятный сюрприз, когда он затормозил
перед воротами, ведущими к дому Ларримора.
  - Ну, ладно, детка, - сказал он, выбираясь из машины. - Как насчет
завтрашнего вечера. Давай повеселимся как следует - Нет... - Она вышла из
машины и зашагала к воротам.
  - Эй! Погоди!
  Она остановилась и обернулась.
  - Я же сказала - нет.
  - Ты чего? - спросил Бин, озадаченный и протянул к ней руку.
  - Убери лапы! - огрызнулась она. - Больше никаких встреч, ты не в
моем вкусе, - она снова двинулась к воротам.
  На секунду Бин остолбенел, не веря своим ушам, потом к его голове
прихлынула горячая кровь и, схватив Джуди за руку, он развернул ее к себе.
Он налетел на оплеуху, от которой у него потемнело в глазах, а она рывком
освободилась от него.
  И тут же из тени появились два хиппи. Они дожидались здесь уже час.
Обмотав правые кулаки велосипедными цепями, они бросились на Вина с двух
сторон.
  - Дайте ему, ребята! - завизжала Джуди. - Изуродуйте ублюдка!
  Бин прожил жизнь, полную насилия. Не упомнить сколько раз он попадал
в такие перепалки и все же уцелел. В ту секунду, когда Ларри, более
крупный из двоих хиппи, хлестнул цепью, целясь ему в лицо, Бин нырнул под
свистнувшую в воздухе сталь, едва не раскроившую ему лицо, схватил Джуди и
швырнул ее в Ларри. Они оба полетели с ног. Второй хиппи хлестнул Бина
цепью по шее. Увернувшись от второго удара, Бин налетел на него, поймал за
запястье парня и, повернув его к себе спиной, нанес ему сильный удар в
почки. Хиппи со стоном повалился на колени.
  Ларри уже вскочил на ноги и его цепь со свистом устремилась к Бину,
едва успевшему пригнуться. В следующий миг Бин прыгнул вперед и ударил
Ларри головой в лицо. У Ларри хрустнули зубы и он отлетел назад. Он
пытался удержаться, но споткнулся, зацепив одной ногой о другую, и упал.
Шагнув к нему, Бин пнул его в голову, и Ларри обмяк.
  Бин потрогал шею. Из раны капала кровь. Он взглянул на хиппи,
убедился, что они больше не доставят ему хлопот, потом повернулся и
посмотрел на Джуди.
  - Как насчет завтрашнего вечера, детка? - спросил он спокойно. - Что,
если я заеду за тобой часов в девять?
  Джуди смотрела на него широко раскрытыми глазами. Потом вдруг
рассмеялась.
  - Друг! Это было здорово! Да, я приду. Бин подошел и привлек ее к
себе. Кровь из рассеченной шеи капала ей на плечо.
  - Приходи, детка, - сказал он, - а то мне неохота врываться к тебе в
дом и вытаскивать тебя, договорились?
  - Да.
  Он провел рукой по ее телу. Она приникла покорно, не сопротивляясь.
Стиснув ее ягодицы, он оттолкнул ее, небрежной походкой подошел к машине,
сел и уехал.
  Вернувшись в бунгало, он отвел Эллиота в сторону и рассказал ему о
происшедшем.
  - Это настоящая зверушка, но я ее обломал, - сказал он. - Я знаю эту
породу. Чем грубее с ними обращаешься, тем больше они к тебе липнут.
  Но Эллиот забеспокоился. Ему казалось, что события развиваются
слишком быстро.
  - А если она завтра не придет? Бин ухмыльнулся.
  - Придет. У меня без осечки, парень. Я знаю, как управляться с
женщинами.
  Она пришла и стояла за воротами, когда Бин подкатил в "ягуаре" в одну
минуту десятого.
  Улыбаясь про себя, Бин наклонился, чтобы открыть правую дверцу. На
Джуди была узорчатая мексиканская рубашка, шортики в обтяжку и сапоги до
колен. Шелковистые рыжие волосы беспорядочными волнами падали ей на плечи
и Бин снова подумал, что она самая сексуальная красотка, какую он видел на
своем веку.
  - Привет, супермен! - сказала она, забравшись на сиденье и захлопывая
дверцу. - Видишь? Пришла.
  - Прекрасно. Тебя просто съесть хочется, - сказал Бин, - и раз уж мы
заговорили об еде, давай поедим.
  Включив радио, он помчался к ресторану "Краб и Лобстер" в дальнем
конце портового района. Это был маленький, дорогой, но модный ресторан, о
котором ему рассказал Эллиот.
  - Для нее он в самый раз, - сказал Эллиот, подавая Бину триста
долларов на расходы. - Не нажимай, действуй потихоньку.
  Джуди, развязной походкой вошедшая в ресторан, произвела ошеломляющее
впечатление. Люди смотрели на нее во все глаза, а она любила, когда на нее
смотрят. Бин, следовавший за ней, понял, что Эллиот сделал правильный
выбор. Место находилось вдали от сборища хиппи и все же было достаточно
людным, чтобы понравиться Джуди.
  Метрдотель, одетый пиратом, вплоть до черной повязки на глазу и
черепа с костями на треуголке, провел их в альков к столику, накрытому на
двоих, в отдалении от остальных обедающих.
  Негритянский оркестр исполнял неистовый джаз и трубач играл не хуже
Луи Армстронга. Приходилось кричать, чтобы вас было слышно.
  Джуди села и огляделась вокруг сияющими глазами.
  - Эй, супермен! Мне тут нравится!
  - Твои пацаны не водят тебя сюда? - спросил он. Взгляд
дымчато-зеленых глаз стал жестким.
  - Только без этого, понял? Они не такие уж пацаны и вполне меня
устраивают.
  - На здоровье. - Бин повернулся к метрдотелю, подошедшему в ожидании
заказа. - Мы возьмем смесь из крабов, жаркое с гарниром и коктейль с
виски. - Опять-таки Эллиот посоветовал ему, что заказать.
  - Да, сэр. - Метрдотель ушел.
  - Не спрашиваешь меня, чего я хочу? - бросила Джуди, свирепо глядя на
него.
  - Зачем мне спрашивать? Твой класс - котлеты с лотка, детка. Выбирать
будешь, когда тебя пригласят твои пацаны. Когда ты со мной, выбираю я.
  - Ox, ты! Небось воображаешь, что ты совершенство?
  - Именно. - Он улыбнулся ей. - Да и ты не из самых завалящих. - Он
отодвинул стул. - Пошли потанцуем.
  Они танцевали и Бин видел, что Джуди наслаждается вечером. По тому,
как она ела, он решил, что она и в самом деле привыкла обходиться
котлетами. Как только они закончили обед, он расплатился по счету,
продемонстрировав пачку денег, которую небрежно достал из заднего кармана,
потом вывел ее из ресторана. Вечер был жаркий и душный.
  - Двинули, детка. Давай разнесем город на части, - сказал он,
забираясь в машину.
  - Куда теперь?
  - В клуб "Аллигатор", - ответил Бин. - Знаешь такой? Глаза Джуди
широко раскрылись.
  - Знаю, но, это только для важных персон. Ты член клуба?
  - А как же? Конечно. Ты хочешь сказать, что никому из твоих пацанов
туда не попасть? - спросил Бин. Он и сам там не был, но Эллиот все
устроил, позвонив секретарю клуба, едва ли не единственного клуба в Сити,
где он еще не задолжал.
  - Здорово! - сказала Джуди почти про себя. - Поехали! Они танцевали,
пили и напоследок поплавали в огромном бассейне, прежде чем покинуть клуб
в два часа ночи.
  - Теперь в постель, - заявил Бин, который давно так хорошо не
проводил время. Он находил общество Джуди забавным. - Поедем в мотель
"Голубой Рай". Идет?
  - Почему бы и нет?
  Он уже представился ей как администратор крупного рекламного
агентства в Нью-Йорке, проводивший здесь отпуск. Эллиот сообщил ему
достаточно деталей, чтобы прикрыть кажущееся правдоподобие. Казалось,
Джуди не интересует, кто он. Она насторожилась лишь тогда, когда он
заговорил о деньгах. Он видел, что ее интересуют только деньги и поэтому
заговорил о них.
  - Вот чего мне нужно, - сказала Джуди, - денег. Я хочу сбежать из
дома, сбежать от моего паршивого папаши, жить сама по себе.
  - Чем тебе не угодил отец? - спросил Бин, ведя машину по шоссе к
мотелю.
  - Не угодил?! Не пори чушь! Все родители - дерьмовые зануды, а мой
папаша почище прочих. Господи, да он только и дума-мает, что о марках.
  - Что такого особенного в марках?
  - А ну его к черту! Зачем о нем говорить?
  - Расскажи мне, это интересно. Он что, зашибает деньги на марках?
  - Он их хранит, старый козел! У него целые тысячи этих проклятых
марок. И знаешь что? Ему предлагали миллион долларов за восемь дурацких
русских марок! Миллион долларов, а старая обезьяна ни в какую.
  Бин едва не съехал с шоссе. Он отчаянно крутанул руль и выровнял
машину под аккомпанемент гудков водителей, ехавших сзади.
  - Ты что, напился? - сердито поинтересовалась Джуди. Рывок в сторону
на такой скорости испугал ее.
  - Сама никогда не напивалась? - отозвался Бин. - Спокойно. Я слушал
тебя и задумался.
  - Черт! Ну так больше не задумывайся!
  Они ехали молча, пока Бин продумывал в уме сенсационную информацию.
  "Должно быть на эти-то марки и нацелился Эллиот! - думал он. - Черт
подери! Он предлагает пятьдесят тысяч, а тут девчонка говорит, что они
стоят миллион. Миллион!" У него пересохло во рту. Вот он, большой куш!
Настоящий большой куш! Его мозг стремительно работал. Если повести дело
осторожно и с умом, незачем будет делиться на четверых. Они все могут
катиться к чертям. В конце концов дело-то делает он. Нужно только получить
информацию от этой дурехи и можно будет продать ее за миллион! От этой
мысли его прошиб пот.
  - Что это на тебя нашло? - раздраженно спросила Джуди. - Онемел?
  Он с трудом переключил на нее внимание.
  - Погоди, детка, - сказал он, слыша, как хрипло звучит его голос. -
Дай доберемся до мотеля, тогда увидишь, онемел я или нет.
  Еще через минут пять езды он свернул с шоссе и покатил по длинной
извилистой дороге, ведущей к мотелю.
  Он вылез из машины, сказав:
  - Пойду договорюсь. Жди здесь.
  Минутой позже он вернулся, отворил правую дверцу для Джуди и они
вместе прошли к одному из домиков. Предупреждение Эллиота не торопить
события молотком стучало в голове Бина. Впереди вся ночь до утра. Нужно
сохранять хладнокровие. Миллион долларов. Кто это мог быть психом, готовым
выложить такую пропасть денег за восемь марок? Это надо будет узнать, -
решил он.
  Он отпер дверь домика и они вошли. Домики мотеля "Голубой Рай", опять
же рекомендованный Эллиотом, отличались первоклассной обстановкой. Большая
комната, в которой стояли современные удобные кресла, диван, цветной
телевизор и бар, набитый бутылками, встретила их. Слева располагалась
спальня с кроватью королевских размеров, а справа ванная.
  - Шикарно, - одобрительно заметила Джуди, оглядевшись по сторонам.
  Бин закрыл и запер дверь. Постель была готова и выглядела призывно.
  - Раздевайся, детка, - сказал он. - И прими душ. Я хочу послушать
последние известия.
  - Зачем тебе понадобились последние известия? - спросила Джуди,
сбрасывая одежду.
  - Неважно, поторапливайся, - отрывисто бросил Бин. Он хотел, чтобы
она ушла и не мешала ему думать.
  Совершенно голая, Джуди прошла в ванную и закрыла дверь.
  Миллион долларов! Только одна эта мысль вертелась в голове Бина.
  Он уставился на освещенный экран невидящим взглядом, поглощенный
мыслями. Девчонка хочет денег. Она сама так сказала. Если повести дело
правильно, они вдвоем могли бы раздобыть марки и, пользуясь ее знанием
покупателя, продать их за эту гигантскую сумму. Может быть она сумеет
разузнать, кто сделал предложение ее отцу. Во всяком случае она может
рассказать ему, как добраться до марок. Миллион! Святой Мулла! От одной
мысли у Бина участился пульс.
  Когда деньги будут у него, он разберется с Джуди. Она не в его стиле.
Слишком ненадежная, а такие девчонки не для него. Получив деньги, он ее
бросит.
  Но нужна осторожность, предостерег он себя. Нельзя спешить. Ладно, он
поведет игру хладнокровно. Он включил телевизор в тот момент, когда Джуди
появилась из ванной.
  Поднявшись с кресла, он улыбнулся ей.
  - Я жду, - сказала она, ложась на постель и, задрав свои длинные ноги
вверх, поманила его.


                                  Глава 5


  Бин начал подготавливать почву, когда они сидели за завтраком в
патио, освещенные утренним солнцем.
  - Если у меня войдет в привычку водить с тобой компанию, супермен, я
растолстею, - сказала Джуди. Она поглощала завтрак, состоящий из
грейпфрута, яиц, жареной ветчины, тостов и кофе, с таким аппетитом, будто
не ела несколько дней.
  Бин ограничился апельсиновым соком, кофе и сигаретой. Он улыбнулся.
  - Вот что получается, когда ты водишься с пацанами, детка, - сказал
он. - Им не по карману кормить такую девушку, как ты. Не растолстеешь, не
бойся. Я помогу тебе сберечь фигуру упражнениями.
  Джуди хихикнула.
  - В тебе что-то есть, смотри, не растеряй.
  - Расскажи мне про своего старика, - небрежно произнес Бин. - Вы
плохо ладите?
  - Это слишком мягко сказано, - отозвалась Джуди, намазывая тост
маслом. - Я не хочу о нем говорить. Он мне осточертел.
  - Но ты рассказывала о каких-то марках. - Бин потянулся за очередной
сигаретой. - Ты говорила, что кто-то предложил ему миллион за восемь
марок. Или ты меня разыгрывала?
  - Нет. Я видела письмо у него на столе. - Она положила на тост горку
мармелада. - Я до того обалдела, хоть стой, хоть падай...
  - То есть какой-то чокнутый действительно предложил твоему старику
такую кучу денег за восемь паршивых марок?
  - Именно. Страшно подумать. Стол полон денег! Как бы я ими
распорядилась! Безмозглый старый ублюдок просто выкинул письмо в корзину.
  - Да что же это за марки такие? Она пожала плечами.
  - Не знаю, где-то раздобыл. Ему вечно присылают марки. Не знаю.
Слушай, супермен, давай-ка не будем про моего старика. Поговорим о
чем-нибудь другом.
  Бин налил себе чашку кофе.
  - Ты знаешь типа, который предложил такие деньги? Джуди перестала
мазать маслом второй кусок тоста. В ее зеленых глазах вдруг появилось
любопытство.
  - Тебе-то какое дело?
  Бин понял, что ступил на тонкий лед.
  - Так ты не знаешь?
  - А если и знаю?
  - Ладно, ладно, детка, если тебе хочется делать из этого секрет. - Он
пожал плечами. - Я просто так полюбопытствовал.
  - О, да ну их, эти марки. - Она принялась снова жевать. - Пошли
искупаемся. Я знаю одно чудное местечко, где можно купаться голышом.
  - Отлично. - Помня совет Эллиота не торопиться, Бин неохотно решил
пока прекратить расспросы.
  После того, как они позавтракали и Бин уплатил по счету за домик, они
вместе вышли к машине.
  Проехав миль двадцать по прибрежной дороге, они свернули на узкую
песчаную дорогу, ведущую к маленькой пустынной бухточке, соединенной с
океаном.
  Они вышли из машины, скинули одежду и бросились в воду, а после,
искупавшись, растянулись рядом на песке в тени пальм.
  - Вот это жизнь, - сказала Джуди. - Черт! Если бы можно было так
каждый день.
  - Что бы ты сделала, будь у тебя миллион долларов, девочка? - спросил
Бин, уставясь взглядом в листья пальмы.
  - У тебя все то же на уме? - Джуди повернулась на бок и внимательно
посмотрела на него. - С чего бы?
  - Я задал тебе вопрос, - сказал Бин, не глядя на нее.
  - Ну, ладно... Так вот, с такими деньгами"я смылась бы из этой
чертовой страны. Поехала бы в Париж, купила шикарную квартиру и зажила бы
там, зажила бы так, как мне хочется. Развлекалась бы, завела бы еще дом на
Капри. Там я тоже не скучала бы. С такими деньгами не пришлось бы искать
мужчин, от них не было бы отбоя.
  - Если у твоего старика столько марок, то что случится, если ты
заберешь те восемь? - спросил Бин.
  Джуди не отвечала так долго, что Бин забеспокоился, не испортил ли он
дело спешкой, но она сказала:
  - Да он спохватится. Он проводит большую часть времени, пялясь на
свои драгоценные марки, а теперь, когда тот тип предложил ему столько
денег, он наверняка любуется ими чаще, чем другими.
  - Какой тип?
  Джуди села, обхватив груди руками.
  - Может ты считаешь меня дурой, супермен, но сейчас я тебя удивлю. Ты
надумал спереть марки и продать их человеку, который сделал то
предложение, верно?
  "Ну, вот - подумал Бин. - Он поторопился, но все еще может обернуться
к лучшему". - Он повернулся на бок и поднял на нее свой взгляд.
  - Была у меня такая мыслишка, - сказал он. - В случае удачи мы
поделим деньги пополам, а если захочешь остаться со мной, можно тратить их
вместе на веселую жизнь.
  Они смотрели в упор друг на друга.
  - Кто ты? - спросила она. - Не трепи про рекламщика-администратора.
Меня не проведешь и не купишь. RTO ты такой?
  - Парень, всегда готовый зашибить деньгу. - Бин ухмыльнулся. - Вроде
тебя: ищу своей пользы. Мы можем сработать дело вдвоем, как партнеры.
  Она встала и вытерла полотенцем песок с ягодиц и бедер. Он лежал,
напряженно наблюдая за ней, гадая, не пошел ли он не с той карты, а если с
той, то не слишком ли поспешно. По мере того, как она молча одевалась, в
нем росло беспокойство.
  - Черт возьми! Скажи что-нибудь! Она взглянула на него.
  - Вот что я тебе скажу, супермен! Я не доверяю никому, включая и
тебя. Если ты считаешь, что у тебя хватит смекалки добыть марки, я помогу
тебе, но имени человека, который хочет их купить, ты не узнаешь. Продажей
займусь я. И если будем делиться, то на моих условиях. Семьсот пятьдесят
тысяч мне, двести пятьдесят тысяч тебе.
  "С соображением девочка, - подумал Бин. - Ладно, поиграем в эту игру.
Достанем марки, а там наступит мой черед покомандовать, у нее не все дома,
если она рассчитывает на такую дележку. Ну, да ничего, пока можно и
подыграть".
  Он встал и оделся, а она не спеша побрела к "ягуару". Одевшись, он
присоединился к ней.
  - Давай выпьем, - сказал он, забираясь в машину. - У меня жажда, как
у верблюда.
  Он отвез ее в прибрежный бар и заказал ей двойной джин с тоником, а
себе пиво. В баре было немноголюдно, так как было рано, и они уселись за
уединенный столик под навесом. Здесь Бин принялся ее обрабатывать.
  - Как нам достать эти марки, детка? - спросил он. Она пристально
посмотрела на него.
  - Тебе здорово не терпится, а?
  - Обойдемся без умного диалога, - резко бросил Бин. - Будем мы
работать над этим вместе или не будем?
  Отпивая джин маленькими глотками, она продолжала рассматривать его.
  - Неужели ты воображаешь, супермен, что если бы это был не папа, я не
взяла бы марки, не продала бы их и не убралась бы отсюда к чертям? Ничего
не выйдет. Старая гадина хорошо стережет свое добро.
  - Может, вдвоем нам удастся провернуть дельце? Она покачала головой.
  - Пустая трата времени. Тебе их не достать, так что забудь о них.
Поговорим о том, чем займемся завтра вечером.
  - Там, где речь идет о деньгах, - сказал Бин, - время тратишь не зря.
Где он держит коллекцию?
  - Дома. Там у него большая комната с выдвижными ящиками по стенам. В
каждом ящике выставлены под стеклом марки и каждый ящик соединен с
сигналом тревоги. Ящиков сотни, а марок тысячи. Поверь мне, искать там
одну определенную марку все равно, что искать в этом городе девственницу,
занятие для дураков. - Какая у него система охраны?
  - Сложные сигнальные устройства связаны с управлением полиции. Каждый
ящик автоматически запирается, когда он поворачивает выключатель, выходя
из комнаты. Выключатель укрыт в стальной коробке, встроенной в стену, и
ключ он всегда носит с собой. Там установлена телекамера, а за монитором
днем и ночью наблюдают охранники, когда его нет в комнате. - Она состроила
гримасу... - Он хорошо заботится о своих марках, это все, о чем он
заботится.
  Бин обдумывал полученную информацию. После длительного молчания он
сказал:
  - Ладно, но предположим, что я проберусь в комнату, не подняв
тревоги, как тогда найти марки?
  Она удивленно посмотрела на него, потом рассмеялась.
  - Не проберешься.
  - Я сказал - предположим. Она пожала плечами.
  - Ты увидишь примерно восемьсот ящиков, в каждом тысячи марок под
стеклом и они соединены с управлением полиции и под наблюдением охраны;
так что стоит тебе тронуть хоть один ящик, как примчится орава копов.
Сигнализация, телекамеры и полиция не пугали Бина. Он был специалистом в
своей области, но вот мысль о поисках восьми марок среди нескольких сот
тысяч тревожила его.
  - Слушай, детка, - сказал он. - Вряд ли у твоего старика
сверхъестественная память. Как быть, если ему понадобится какая-то
определенная марка? У него должна быть система, чтобы быстро отыскать ее.
  - Да. Мы вместе ее составляли, еще до того, как умерла мама, когда я
поняла, что в жизни есть вещи поинтереснее, чем возня с кучей паршивых
марок.
  Вин почувствовал, как у него учащается пульс.
  - Ну и в чем она состоит, ваша система?
  - Она очень простая. Все ящики пронумерованы, он ведет реестр.
Например, американские марки хранятся в ящиках под номерами с первого по
сто пятидесятый. Эти ящики подразделены по датам, а потом по редким
экземплярам. Днем он носит реестр с собой, а на ночь запирает в сейф в
спальне.
  - Как он выглядит?
  - Маленький блокнот, переплетенный в кожу, он носит его во внутреннем
кармане пиджака. Никому его не заполучить, не оглушив старого стервятника.
  Бин допил пиво.
  - Ну, а если мы его оглушим?
  - Не надейся. Он выходит из дома только один раз в неделю, чтобы
поиграть в гольф, в остальное время он торчит в комнате с марками. Когда
он едет в гольф-клуб, с ним шофер. На дороге всегда оживленное движение,
так что остановить машину не удастся. В дом не пробраться. У него пять
человек прислуги и они всегда поблизости. Можешь свою затею забыть. Без
реестра нет марок, без марок нет миллиона долларов. Теперь Бин располагал
почти всей необходимой информацией. Теперь не было смысла терять время с
девчонкой.
  - Ладно, я подумаю. Если у меня появится идея, будем договариваться?
  - О чем?
  - Я достаю марки, ты говоришь мне имя покупателя и мы делим улов
пополам.
  - Я представляю себе договор иначе, супермен, - сказала она и допила
остаток джина. - Я беру семьсот пятьдесят, тебе остальное.
  - Ладно, ладно.
  - И с покупателем сговариваюсь я, супермен. Он заколебался лишь на
одно мгновение, потом, зная, что все козыри пока у нее в руках, снова
улыбнулся.
  - Хорошо. Она кивнула.
  - Ну, ладно, пошли. - Он встал - У меня дела. Как насчет завтрашнего
вечера?
  - А чем плох сегодняшний? Он покачал головой.
  - Сегодня я занят. Завтра вечером я свожу тебя в клуб "Скромная
жизнь". Там тебе понравится.
  - С кем ты занят сегодня? - она подозрительно смотрела на него.
  - С одним парнем, давай, детка, пошли. Она последовала за ним к
машине.
  - Подбросить тебя домой? - спросил он, заводя мотор.
  - Зачем мне домой? Подбрось меня до "Плаза Бич". Я проведу день там.
- Когда Бин тронул машину с места, она продолжала. - Дай мне денег,
супермен. Раз я не увижу тебя сегодня вечером, мне нужно поесть. Дай сто
долларов. - Пусть тебя кормят друзья, я не даю денег даром.
  - Разве ты не получил за все сполна, скупая ты сволочь? -
требовательно спросила она.
  - Еще нет. - Бин ухмыльнулся. - Ты, я и миллион баксов - вот это
будет сполна. - Но высаживая ее у входа "Плаза Бич", он дал ей тридцать
долларов. Она выхватила у него деньги, высунула ему язык и ушла,
раскачивая бедрами.

  ***

  В первый раз с тех пор, как Хольц стал секретарем Германа Радница,
ему не удалось выполнить инструкции хозяина.
  Ему приказали устроить слежку за Доном Эллиотом и ежедневно
докладывать о его действиях. Вернувшись к себе в кабинет, он позвонил
Джеку Лессингу, который распоряжался группой экспертов,
специализировавшихся в такого рода работе... Лессинг сказал, что задача не
представляет трудности и обещал немедленно поручить это дело четверым
своим парням.
  Шестью часами позже Лессинг, низенький, худой с хитрыми глазами и
реденькими волосами, вошел в кабинет Хольца. Не теряя времени, он доложил,
что Эллиот исчез и его люди не смогли напасть на его след.
  - Я выделил для охоты за ним десять человек, но до сих пор о нем ни
слуху, ни духу, - сказал Лессинг. - Он не выехал из Сити ни поездом, ни
самолетом, но он мог воспользоваться своей машиной. Его "альфа" пропала,
из слуг ничего не удалось вытянуть. Так что мне теперь делать?
  Хольц уставился на него и выражение его глаз заставило Лессинга
тревожно зашевелиться.
  - Найти его! - прорычал Хольц. - Это ваша работа, за это вам и
платят! Здесь нет ничего трудного, его повсюду знают. Подключите к делу
синдикат, пошлите всех людей, но найдите его!
  После ухода Лессинга, Хольц некоторое время сидел, раздумывая, не
следует ли подождать еще несколько часов, прежде чем сообщить новость
Радницу. Все шансы были за то, что, поставив на ноги всю свою организацию,
Лессинг отыщет Эллиота, но он решил сказать Радницу о возможной задержке.
  Он вышел на террасу, где Радниц говорил по телефону с Кендриком. Он
договаривался о валютной сделке, и Хольц ждал пока Радниц не положит
трубку.
  - В чем дело? - спросил Радниц, поворачиваясь и глядя на него.
  Хольц доложил и принялся объяснять, какие принимаются меры. Радниц
слушал и его жирное лицо темнело, а выпуклые глаза, полуприкрытые веками,
сердито блестели.
  Хольц ожидал резкого выговора. Он даже приготовился к возможному
увольнению и потому его удивило, когда Радниц, видимо, совладав с
раздражением, указал ему на кресло и спокойно сказал:
  - Садитесь.
  Несколько встревоженный, потому что он никогда еще не садился в
присутствии Радница, Хольц сел.
  - Сколько времени вы у меня работаете? - спросил Радниц, доставая
сигару из портсигара и обрезая конец золотой машинкой.
  - В следующем месяце исполнится пять лет, сэр. Радниц кивнул.
  - Ваша работа меня удовлетворяет и вы пользуетесь моим доверием.
Будет лучше, если я скажу вам, почему нужно найти Элл йота.
  Хольц застыл. Этого он ожидал меньше всего, и удивленный, решил
промолчать.
  Радниц закурил сигару, затем уставился на отдаленный пляж, усеянный
купающимися и загорающими.
  - Я ищу восемь русских марок, - сказал он. - Они представляют часть
тиража, так и не поступившего в распространение. Они попали в руки
русского ученого, влюбленного в американку, с которой он познакомился в
Восточном Берлине. Его предостерегали от дальнейших отношений с ней. Он
согласился для виду, но про себя задумал перебежать на Запад. Он знал
ценность марок и понимал необходимость обеспечить средствами жизни себя и
женщину после того, как покинет Россию. Тогда он составил доклад о своей
работе. Он представляет значительную ценность для врагов России. Он сделал
восемь микроснимков с доклада и прикрепил каждый отпечаток к марке, сделав
их бесценными. Нам незачем углубляться в подробности относительно доклада,
но ЦРУ заплатило бы за него огромные деньги. Ученый уговорил своего друга
тайно вывезти марки из России в Восточный Берлин, и женщина получила их,
но ученый слишком затянул свой отъезд и его арестовали. Под пыткой он
признался в своем проступке. Предупрежденная об аресте любовника, женщина
бежала в Париж. Она продала марки парижскому торговцу и с вырученными
деньгами уехала в Нью-Йорк. Торговец, ничего не знавший о микроснимках,
продал марки клиенту, который был похищен и умер от сердечного приступа,
прежде чем похитители смогли узнать, что он сделал с марками. - Радниц
сделал паузу, стряхивая пепел с сигары. - Как вам известно, у меня
налажены значительные и выгодные торговые связи с советским
правительством. Они запросили меня, не могу ли я помочь. Я обещал оказать
содействие и провел очень тщательный розыск пропавших марок. К несчастью,
известие просочилось в ЦРУ, и они тоже ищут их. Я должен действовать
осмотрительно. В настоящий момент ЦРУ концентрирует свои поиски на мелких
коллекционерах. Мои же поиски привели меня к некоему Полю Ларримору,
жителю этого города. Я считаю, что марки у него, и уже сделал ему щедрое
предложение, которое он игнорировал. Это ничего не значит. Либо марки у
него, и он не хочет их продавать, либо у него их нет и не хватает
вежливости, чтобы так и ответить. Напрашивается простое решение: похитить
этого человека и заставить его говорить, но такие действия вызовут шумиху
и привлекут внимание ЦРУ. - Радниц вздохнул и выдохнул облако дыма,
сохраняя на лице каменное выражение. - Я связался с Клодом Кендриком,
знакомым с этой кинозвездой Эллиотом, видимо, единственным человеком, с
которым Ларримор поддерживает контакт. Эллиот отчаянно нуждается в деньгах
и согласился постараться получить информацию о марках. У меня есть причины
не доверять Кендрику. Если Эллиот достанет марки и передаст их Кендрику,
тот может попытаться найти более выгодного покупателя, чем я, поэтому мне
важно знать, когда Эллиот получит информацию и когда он получит марки.
Таким образом, его следует немедленно найти.
  Хольц на минуту задумался.
  - Если он намерен завладеть марками, сэр, значит он все еще в городе.
Это сужает поле розысков. Я предупрежу Лессинга.
  - Я полагаюсь на вас. - Радниц умолк и пристально посмотрел на
Хольца. - Я объяснил вам все это, чтобы вы ясно поняли, насколько важна и
серьезна эта операция. Если я завладею марками, то окажусь в превосходном
положении для торга с русскими. Вот так вот. Я надеюсь услышать, что
Эллиот найден не позднее, чем через двадцать четыре часа. - Вместо
прощания Радниц протянул руку к телефонной трубке.
  Множество вопросов вертелось в голове у Бина, когда он ехал в бунгало.
  Знает ли Эллиот подлинную стоимость марок? Знает ли об этом Кендрик?
И сколько Кендрик предложил Эллиоту, сколько именно?
  Потом он стал обдумывать информацию, полученную от Джуди. Сама кража
его не беспокоила. Он не сомневался в своей способности справиться с
сигнализацией и телекамерой, но как заполучить реестр?
  Он перебирал один способ за другим, но отбрасывал их как чересчур
опасные. Он решил посоветоваться с Эллиотом. Бин понимал, что у него
самого ни хватит способности организовать столь замысловатую кражу. Одна
ошибка, один неверный шаг и миллион долларов ускользнет от него. От этой
мысли его прошиб пот. Нет, придется передать Эллиоту часть информации,
предоставленной Джуди. После, если дело кончится успешно и они добудут
марки, надо будет разделаться с Эллиотом, а также и с Джуди. Он уже решил,
что дележа не будет. Ему Большой Куш, а остальным ничего.
  Он нашел их всех в саду. Они выжидательно посмотрели на него, когда
он подошел и уселся в свободное кресло.
  - Где ты был? - спросил Джо. - Мы уже беспокоились. Что произошло?
  - Много чего. - Вин ухмыльнулся. - Я приручил дочь Ларримора и узнал
почти все, что нам надо.
  - Быстро ты. - Эллиот был поражен. - Выходит, ты уже говорил с ней о
марках.
  - Конечно, прошло как по маслу. Она сама завела разговор о марках.
  - Они у Ларримора? Бин сказал:
  - Помолчи-ка, приятель, спрашивать буду я. Сколько тебе Кендрик
предложил за марки?
  - Сколько он предложил мне, тебя не касается, - спокойно сказал
Эллиот. - Вы трое согласились со мной работать за пятьдесят тысяч.
  Бин покачал головой.
  - Уже нет, приятель. Я делаю всю работу. Без меня и шагу не ступить.
Эти марки стоят денег, так что послушаем, сколько тебе предложил Кендрик.
  Эллиот колебался, потом пожал плечами.
  - Двести тысяч. Поскольку идея и контракт мои, пятьдесят тысяч вам на
троих справедливая доля.
  - Ты так думаешь? - Бин был уверен в себе. - А я говорю - нет. Будем
делиться иначе.
  Эллиот взглянул на Синди и Джо.
  - Вы согласны с разделом, или хотите больше?
  - Неважно, что они хотят. Я хочу больше, - сказал Бин. - И я свое
получу. Вот вам мои условия. Мне пятьдесят, им на двоих пятьдесят, а тебе
сотня.
  Выслушав его, уверенный, что после завершения операции они с Синди
избавятся от него, Джо спокойно сказал:
  - Нам все равно достанется больше, мистер Эллиот. Эллиот на секунду
задумался. Уменьшение его доли означало, что отпущенный ему срок жизни
сократится на несколько месяцев, но он чувствовал, что теперь это ему
безразлично.
  - Ладно, договорились. Марки у него?
  - Да. - Бин объяснил ему про реестр. - Тут вся загвоздка. Без него
нам никогда не найти марки. Но если мы узнаем номер ящика, в котором они
лежат, я смогу их достать.
  - Это не наша забота, - сказал Эллиот. - По уговору с Кендриком, если
я смогу заверить его, что марки у Ларримора, и укажет, как их найти, он
заплатит. Ты дал мне всю нужную информацию. Больше нам ничего не надо
делать. Пусть он сам думает, как их добыть. Завтра к этому времени мы
получим деньги и сможем убраться из города.
  Бин посмотрел на него, прищурясь.
  - Если такая мразь, как Кендрик, готов заплатить тебе двести кусков,
то сколько, по-твоему, он получит сам, продав марки?
  - Это его дело, - раздраженно возразил Эллиот. - Мне хватит и ста
тысяч. Я сейчас же с ним повидаюсь, передам ему информацию и договорюсь о
выплате.
  - Погоди! А если я скажу тебе, что смогу узнать, кому Кендрик хочет
передать марки? Если скажу, что покупатель заплатит пятьсот кусков и они
могут достаться нам, а не Кендрику?
  Эллиот уставился на него.
  - Ты знаешь, кто покупатель?
  - Могу узнать.
  - Как?
  Бин улыбнулся.
  - Насчет этого не беспокойся. Я не шучу. Я могу разузнать. Ты
послушай, дураки мы будем, если поведем дело с самим Кендриком. Эта тварь
заплатит тебе две сотни, а три положит себе в карман, просто за здорово
живешь. С моей информацией мы можем достать марки и потом продать их
клиенту Кендрика за пятьсот кусков, а Кендрика побоку.
  Глядя на возбужденное лицо Бина и видя алчность в его глазах, Эллиот
неожиданно почувствовал уверенность, что Бин надует не только Кендрика, но
и Синди, и Джо, и его самого. Элллиот не имел представления, какой именно
трюк выдумал Бин, но не сомневался в правильности своей догадки.
  Он испытал прилив возбуждения. Это было гораздо интереснее, чем жить,
беспокоясь о долгах и жалея себя из-за потерянной ноги. Он снялся в шести
пользовавшихся успехом фильмах, в Которых играл роль героя, мерялся
смекалкой с головорезами вроде Бина. Сценаристы заботились о том, чтобы он
всегда превосходил их сообразительностью и всегда брал верх в конце
фильма. Но теперь все происходило в реальной жизни, а не в боевике,
который укладывают в коробки и рассылают по кинотеатрам мира. Никакой
сценарист не позаботится о нем. Не будет режиссера, который крикнет
"Стоп!", когда дело примет для него слишком дурной оборот.
  "Ладно, - подумал он, - посмотрим, как ты хитер. Разыграем свои роли,
словно это все происходит в кино. Да и что мне терять? Несколько лишних
месяцев жизни? Если не удастся раздобыть деньги, снотворные таблетки
послужат вместо затемнения в финальной сцене. Притворюсь, что ничего не
подозреваю. Может статься, я окажусь ловчее, чем ты меня считаешь. По
крайней мере, не придется скучать... Будет интересно сыграть одну из своих
ролей, но на сей раз в жизни".
  - Это идея, - сказал он. - Ну и какой же у тебя план? Бин беспокойно
пошевелился.
  - Давай-ка прикинем снова. Теперь у нас появился шанс отхватить
пятьсот кусков. Джо и Синди получают сто, а мы с тобой по двести тысяч
каждый, что скажешь?
  Джо слушал и тревожился. Сто тысяч долларов! О таких деньгах он
никогда не мечтал. Он поежился при мысли о тюремном сроке, который он и
Синди могут получить в случае неудачи.
  - Нет, нас не считайте! - воскликнул он. - Мы никогда не брались за
такие трудные дела и не собираемся начинать. Бин презрительно посмотрел на
старика.
  - Ладно, тогда отчаливайте. Мы с Эллиотом можем провернуть дело и без
тебя, и без Синди. Раз так, ладно, оставайтесь мелюзгой, если вам этого
хочется.
  Синди подалась вперед, ее глаза метали искры.
  - Мне этого вовсе не хочется! - сказала она. - Мне осточертело
перебиваться мелочью. - Она взглянула на Джо. - Хорошо, папа, если ты
решил отказаться, я не стану тебя отговаривать, но я остаюсь.
  Джо беспомощно уставился на нее, потом в отчаянии вскинул руки.
  - Но, послушай, детка...
  - Я остаюсь! Все!
  Джо посмотрел на Эллиота.
  - Ну вот, мистер Эллиот, выходит мы остаемся, но какой от нас прок? Я
не вижу, чем мы можем помочь.
  - А вот здесь-то ваш чудо-мальчик и должен заработать свою долю, -
сказал Бин. - Я могу справиться с сигнализацией и добыть марки, если буду
знать, где они. Это моя работа, и я сумею ее сделать. Эллиот должен
придумать, как заполучить у Ларримора реестр. Если вы двое не пригодитесь,
вы отпадаете так или иначе. Этот куш только для тех, кто потрудится.
  Синди с надеждой посмотрела на Эллиота.
  - Мы знаем, что Ларримор носит реестр во внутреннем кармане пиджака,
- сказал Эллиот после минутного размышления. - Ночью реестр заперт в сейфе
у него в спальне. - Он взглянул на Бина. - Правильно?
  - Да.
  - Джо, как, по-вашему, вы сумеете вытащить реестр у Ларримора, если
подберетесь к нему близко? Джо не колебался.
  - Да, это не трудно.
  - Давайте посмотрим. - Эллиот встал и ушел в дом. Он достал с полки
книжку в бумажном переплет и, сунув ее во внутренний карман пиджака,
вернулся и сел.
  - У меня в кармане пиджака, Джо. Покажите, как вы ее вытащите.
  Синди поднялась и, проходя мимо Эллиота, казалось, споткнулась и ее
бросило на него.
  - Извините, - сказала они. - Подвернулась нога. - Давай, папа, покажи
ему.
  Джо неловко улыбнулся.
  - Книжка пропала, мистер Эллиот, верно? Синди держала ее в руке.
  - Впечатляюще, - признал Эллиот. - Хорошо. Я подумаю. Оставив их в
саду, он ушел к себе в комнату и лег на кровать. Целый час он лежал и
размышлял, уставясь в потолок. Когда Синди позвала его к ленчу, он встал и
присоединился к ним в маленькой столовой.
  - Есть идея, приятель? - спросил Бин, разрезая мясо у себя на тарелке.
  - Затруднение в том, как подобраться к Ларримору, - сказал Эллиот. -
Он всегда выезжает из дома на машине. Он не принимает посетителей, но я
придумал одну шутку, которая может сработать. - Он повернулся к Синди. -
Этим придется заняться вам. После демонстрации ваших способностей, я
считаю, что вы справитесь. Вот моя идея. Ларримор получает письмо, автор
которого, то есть вы, Синди, унаследовал от деда коллекцию марок. Вы
слышали, что торговцы предлагают за ценные марки мало, а то и ничего. Вы
не знаете, имеет ли ваша коллекция какую-нибудь ценность. Вы просите его,
поскольку слышали о нем, как о знаменитом филателисте, просмотреть марки и
сказать вам, есть ли среди них интересные. Я думаю, Ларримор может клюнуть
на такую приманку. Вы напишите, что дедушка начал собирать коллекцию еще в
молодости. Тогда он может подумать, что в альбоме найдутся несколько
ценных марок. Он может пригласить вас к себе. Если он так поступит, ваша
задача - вытянуть у него реестр. Мы знаем, что марки расположены в
указателе по странам. Если вы достанете реестр, найдите раздел СССР, пока
он будет просматривать ваши марки. При удаче вы узнаете номер ящика, в
котором хранятся восемь крупных нужных нам марок. Шансы на успех не так уж
велики, но они есть. Как вам кажется?
  - Ловко, - сказал Бин, раздраженный тем, что сам этого не придумал. -
Может получиться. Эллиот покачал головой.
  - Сожалею, Джо, но идти должна Синди. При ее внешности она не вызовет
у Ларримора подозрений. Ему польстит, что молодая девушка пришла к нему за
советом. - Он посмотрел на Синди. - Попробуем?
  Синди кивнула.
  - Отлично. Я набросаю для вас черновик письма. - Эллиот перевел
взгляд на Джо. - А вы пойдете в торговый район и заглянете в лавки
старьевщиков, хорошо? Я уверен, что там окажется старый альбом, полный
всякого мусора, который вам отдадут за несколько долларов. Чем старше он
будет, тем лучше. Потом зайдите в какой-нибудь филателистический магазин
получше и купите три-четыре хороших марки. Они должны быть выпущены в
районе 1900 года, не позднее. Скажете продавцу, что хотите сделать подарок
и совсем не разбираетесь в марках. Заплатите до четырехсот долларов. Нужно
сделать альбом хоть немного поинреснее, а то Ларримор может заподозрить
неладное.
  Джо кивнул.
  Эллиот доел жаркое и отодвинул тарелку.
  - Теперь ты, Бин, как ты узнаешь, кто покупатель? У Вина забегали
глазки.
  - Насчет этого можешь не беспокоиться. Узнаю.
  - Так не пойдет. Мы работаем вместе и нам нужно знать, как ты это
сделаешь.
  Бин быстро соображал. Он хорошо понимал, что без Синди ему не
получить реестр. Нужно постараться не дать Эллиоту заподозрить его в
предательских намерениях.
  - Джуди Ларримор знает его.
  Эллиот отрезал себе ломтик сыру и пододвинул тарелку с сыром к Бину.
  - Откуда ей стало известно?
  - Она прочла письмо, которое нашла на столе у своего отца.
  - Почему она не сказала тебе имя покупателя?
  Бин почувствовал, как по его лицу потекла струйка пота.
  - Скажет. Надо ее немного размягчить.
  - И как ты это сделаешь, Бин?
  Испытывающий взгляд Эллиота заставил Бина отвести глаза.
  - Сделаю, предоставь это мне.
  - Извини, Бин, у тебя как-то неубедительно получается. У нас уговор,
помнишь? Мы четверо теперь партнеры. Ты что-то утаиваешь. Я хочу знать,
что. Я хочу больше знать об этой девчонке, которая, как ты говоришь, ест у
тебя из рук.
  Бин заерзал в кресле.
  - Ей нужны деньги, но я с ней расплачусь из своей доли, за тысячу она
скажет имя покупателя. Вот и все.
  - Почему же ты сразу не сказал?
  - Это наш с ней уговор. Господи, да с какой стати мне было вас-то
сюда впутывать?
  - Значит ты сказал ей, что собираешься украсть марки? Бин достал
платок и вытер лицо. Он видел, что Джо и Синди пристально смотрят на него,
и в их глазах отражается подозрение.
  - Ну и что? Слушай, девчонка ненавидит своего старика. Ей наплевать,
что случится с марками.
  - Но она знает, что ты хочешь их украсть?
  - А если и знает, какая разница?
  - Это у себя спроси, Бин. - Эллиот встал. - Я набросал письмо, Синди.
  - Повернувшись к Джо, он продолжал: - Ты займешься альбомом, да?
  Бин отломил кусок хлеба и отрезал себе еще сыра. "Надо остерегаться
этого сукина сына, - подумал он. - С ним держи ухо востро".

  ***

  Джек Лессинг вернулся в свой офис. Хольц предъявил ему ультиматум:
найти Эллиота или потерять Радница как клиента, а поскольку работа на него
приносила Лессингу много тысяч в год, он был более чем встревожен, когда
его десять сотрудников не смогли найти никакого следа Эллиота.
  - Пустите в ход все, - сказал Хольц. - Его надо найти и поскорее! Мы
знаем, что он в городе и вероятно попытается связаться с Полем Ларримором
- филателистом. Вы не найдете его в местах, где он обычно появляется, так
как он всюду должен. Он где-то спрятался. Проверьте все маленькие отели,
даже меблированные комнаты. Ищите его машину, номер у вас есть.
  Лессинг разослал еще двадцать человек, вызванных из Майами и
Джексонвила, поручив им проверить отели и поторопиться, потом послал за
Гарри Орсоном и Фебом Маклином, двумя из своих лучших сыщиков. Он объяснил
им задачу.
  Орсон, человек мощного телосложения, лет под сорок, отличался
терпением и бульдожьим упорством. Неприметный с виду, хитрый и легко
сходящийся с людьми, он представлял собой идеального охотника за человеком.
  Фэй Маклин, маленький, робкий на вид, лет тридцати пяти, обладал
талантом не обращать на себя внимания окружающих, где бы он не показывался.
  - Считают, что Эллиот постарается войти в контакт с Полем Ларримором,
зачем, Хольц не говорит, - сказал Лессинг. - Он пододвинул им через стол
папку. - Здесь все сведения о Ларриморе. Похоже ставка на него будет самой
надежной. Вблизи его дома стоит пустая вилла. Я уже договорился насчет нее
и вы можете обосновываться там и следить за домом. Мне нужны сведения обо
всех, кто посещает Ларримора. Эллиот, будучи киноактером, может схитрить и
появиться переодетым. Поэтому проверяйте каждого, кто навестит Ларримора.
Возьмите в помощь двух помощников. Я хочу, чтобы вы наблюдали и
предупреждали их, когда кто-нибудь появится.
  Часом позже Орсон и Маклин устроились в пустой комнате верхнего этажа
виллы, откуда открывался хороший вид на ворота, сад и парадную дверь дома.
Они вели попеременное наблюдение, вооружась сильным полевым биноклем,
передатчиком и складными стульями и запасясь корзиной с едой. Их ожидание
было долгим и лишенным событий, но они привыкли к долгому, монотонному
ожиданию, и именно поэтому Лессинг выбрал их для наблюдения за домом
Ларримора.
  В конце дороги на площадке для стоянки ждали, сидя в своих машинах,
двое сыщиков. Дважды в течение долгого дня им приказывали проверить
фургончик, приезжавший к дому, но результат был отрицательным, всего лишь
доставка продуктов. Потом, около полудня, Орсон увидел, как Джуди выходит
из дома, садится в свой помятый "остин" и едет к воротам. Он немедленно
предупредил одного из поджидавших сыщиков, который нагнал Джуди, когда она
остановилась перед светофором.
  - Девушка - дочь Ларримора, - сообщил Орсон сыщику по передатчику. -
Не упускай ее, Фред. Попозже я вышлю Элина заменить тебя.
  - Вас понял, - отозвался Фред Ниссон. Через полчаса Ниссон радировал,
что Джуди находится на пляже в окружении хиппи. Что делать дальше?
  - Оставайся с ней, - ответил Орсон, - продолжай докладывать.
  В 15.00 Орсон вызвал Лессинга.
  - Пока ничего нового. Каждого посетителя - их было только трое -
проверили. Ниссон наблюдает за дочерью, которая, похоже, обосновалась на
пляже на весь день.
  Лессинг выругался, обещал послать смену Ниссону, а потом доложил
Хольцу.
  Здесь Барни умолк, чтобы собраться с мыслям. Он взял с тарелки
последнюю колбаску и задумчиво посмотрел на нее, прежде чем отправить ее в
рот.
  - Эти колбаски мертвого поднимут, - сказал он. - Вы не знаете, чего
лишаетесь.
  Я возразил, что, по моему мнению, мертвецов лучше оставить в покое.
  - Угу. - Барни хлебнул пива, отодвинул пустую тарелку, тяжело
вздохнул и приготовился продолжать рассказ.
  - Джо нашел потрепанный альбом, полный никудышних марок, но купил и
четыре хороших, стоивших четыреста долларов. Эллиот вложил их в альбом.
  Синди переписала и отослала письмо Ларримору, составленное Эллиотом.
Теперь им оставалось только ждать.
  Но у Бина были дела. Он договорился с Джуди встретиться на следующий
вечер, ему многое нужно было обдумать и он беспокоился, поскольку не был
силен по этой части.
  Он не мог строить никаких планов, не убедившись, что Синди успешно
выполнила свою часть операции. Но если Синди удастся узнать, в каком ящике
лежат марки, ему придется соображать быстро, а такая необходимость всегда
вызывала у него тревогу.
  Он подозревал, что Эллиот раскусил его. Кроме того, он подозревал,
что если не будет следить за каждым шагом Джуди, она может обвести его.
Бин не был приспособлен для такого рода ситуаций и понимал это, но он
твердо решил заполучить в свои руки миллион долларов. Эллиот предупредил
их, что ответ от Ларримора - если он вообще ответит - придет не раньше,
чем через неделю. Нужно запастись терпением и спокойно ждать.
  Но именно это оказалось для Бина в его теперешнем настроении
непосильной задачей и он уехал на "ягуаре", чтобы колесить по дорогам,
заглянуть в один-два бара и искупаться.
  У него состоялся разговор с Синди. Бин давно ожидал его. Услышав ее
слова "свадебных колоколов не будет и прости меня, Бин", он оставался
совершенно спокойным. Он улыбнулся ей и пожал плечами. "Ладно, детка, как
хочешь", - сказал он ей. - "Может ты и права. Держись за своего старика.
Так ты хоть не забеременеешь". Такая уж была у Бина манера выражаться:
никакого уважения к женщине.
  Барни скорчил гримасу.
  Я всегда говорю, что с женщиной нужно обращаться уважительно, мистер
Кемпбелл, правильно?
  Я сказал, что таков общепринятый взгляд, но женщины бывают всякие.
  Барни не обратил на мои слова никакого внимания.
  - Итак, вечером Синди осталась наедине с Эллиотом. Джо, страстный
любитель телевизора, торчал в доме. Синди с Эллиотом сидели в саду за
домом. Большая желтая луна, смотревшая на них с неба, воздух, пахнувший
жасмином, и отдаленный крик совы делали обстановку весьма романтичной.
  Эллиот открыл в Синди то, чего не находил ни в одной из девушек,
которых знал раньше. В ней было спокойствие, позволявшее чувствовать себя
легче в ее присутствии. Он знал, что ему незачем поддерживать ее интерес
разговорами. Ему нравилось просто сидеть с ней и молчать. Такого с ним еще
не случалось.
  - Синди, насчет Бина, - сказал он вдруг. - Вы говорили, что
собираетесь пожениться.
  - Да. - Синди подняла глаза на луну. - Но больше не собираемся, я
передумала. Я сказала Бину,, мне кажется, он обрадовался.
  - Вы?
  - Да, я рада, - она пожала плечами. - Он казался таким обаятельным и
уверенным... Я никогда не встречала таких, как он. Но теперь...
  - Вы доверяете ему, Синди?
  Синди замерла и бросила на него быстрый взгляд.
  - Как вас понимать?
  - Видите ли, Синди, все это для меня ново, наше партнерство. Я
чувствую, что могу доверять только вашему отцу и вам, но не Бину. Может
быть, я ошибаюсь, но сейчас у меня такое впечатление.
  - Мы с папой говорили об этом... Да, нам тоже так кажется, мы ему не
верим, но без него нам не обойтись, правда?
  - А ему без нас. Синди кивнула.
  - Папа сказал, чтобы я не беспокоилась, он справится с Бином.
  - Тронут. - Эллиот взял ее за руку. - Что ж, посмотрим. Эти деньги
для вас много значат, да?
  Сердце Синди билось так часто, что она едва могла дышать. Случайное
прикосновение руки Эллиота перевернуло все в ее голове.
  - Я не знаю... Папа что-нибудь устроит. - Она освободила руку и
встала. - Пойду посмотрю, что он делает, он не любит долго оставаться один;
  - Синди!
  Она остановилась, глядя на него с покрасневшим лицом. Он улыбнулся ей.
  - Давай забудем обо всем, пошли поплаваем. - Он настойчиво посмотрел
на нее. - Я хочу показать свой протез.


                                  Глава 6


  В девять вечера Орсон заметил первого интересного посетителя. Он
сидел у окна, выходящего на дом Ларримора и жевал сандвич, когда увидел
синий "ягуар", подкативший к воротам Ларримора. В наступивших сумерках
было трудно хорошенько разглядеть водителя.
  В течение двух дней он и Фэй вели наблюдение, но результат продолжал
оставаться негативным. Другие сотрудники Лессинга проверяли меблированные
комнаты в Сити. До сих пор безуспешно. Хольца поставили в известность. Он,
в свою очередь, оповестил Радница.
  - Его необходимо найти, - сказал Радниц. - Вы за это отвечаете. И,
зная, что Хольц способен добиться невозможного, выбросил Эллиота из головы.
  Орсон, неутомимый и терпеливый, ждал. Теперь, увидев остановившуюся
машину, он насторожился.
  - А вот что-то занятное, - сказал он, откладывая сандвичи. Фэй
присоединился к нему у окна и оба стали рассматривать машину в бинокль.
  - Смотри, кто тут, девушка, - сказал Орсон. Он заметил Джуди, бегущую
по дорожке со стороны дома. - Предупреди Фреда.
  Пока Фэй переговарился с Ниссоном по рации, Орсон смотрел, как Джуди
садится в "ягуар". После короткой паузы машина тронулась с места,
направляясь к центру Сити.
  Орсон с облегчением увидел "шевроле" Ниссона, появившегося на дороге
вслед за "ягуаром".
  - Ну, как дела у супермена? - спросила Джуди, устраиваясь рядом с
Бином. - Какая программа на сегодня?
  Он взглянул на нее. Она надела красную мини-юбку, желтую прозрачную
блузку, желтые колготки и туфли без задников. Он решил, что она выглядит
здорово и сказал ей об этом.
  - Сегодня - клуб "Скромная жизнь". Давай, начнем для разгона там, а
после опять двинем на пляж.
  - О, нет, не пойдет. Если ты рассчитываешь разложить меня на песке,
то ты просчитался. Хочешь порезвиться, так поехали в отель.
  Вин рассмеялся.
  - Ладно. Чем ты занималась? Она состроила гримасу.
  - Как обычно. Мне тошно от такой жизни! Время идет. Еще два года и
мне будет двадцать! Мне нужно раздобыть денег!
  - Никто тебе не мешает. Думала насчет тех марок?
  - Да, а ты?
  - Конечно. Я считаю, мы сможем провести это дело, но сейчас не будем
о нем говорить. Давай выпьем, поедим, а потом поедем в "Голубой рай" и
устроим веселую ночку.
  После превосходного ужина они танцевали около часа, потом Вин сказал:
  - Все, поехали.
  Ниссон без труда проследил за ними до мотеля "Голубой рай",
посмотрел, как они отметились в книге и ушли в один из домиков, а затем
вызвал Орсона.
  - Они устроились в мотеле "Голубой рай", Гарри, - доложил он. - Мне
оставаться с ними?
  - Посмотри, не удастся ли тебе узнать, кто он такой, Фред.
  - Я уже узнал это из его водительских прав. - Ниссон прочитал вслух
нацарапанные в блокноте данные, а Орсон записывал.
  - Ты можешь взять домик, соседний с ними? Я хотел бы знать, о чем они
говорят.
  - Не получится. Домики по обе стороны заняты. А кроме того, судя по
их виду, они приехали вовсе не разговаривать.
  - Ладно, сейчас еще рано. Есть шанс, что они не останутся там на всю
ночь. Подожди до двух часов и, если они не появятся до тех пор, я пришлю
тебе смену и ты сможешь поехать домой.
  - Поехать, куда? - с горечью отозвался Ниссон. - С каких пор у меня
есть дом?
  Орсон передал данные на Вина Лессингу, который в свою очередь послал
телекс в ФБР в Вашингтон, прося немедленно ответить.
  Ничего не зная о всей этой активности, Вин был занят Джуди. Когда они
насытились любовью. Вин встал с постели, налил виски в два стакана, почти
не разбавляя и, вернувшись в постель, перешел к делу.
  - С твоей помощью, детка, - сказал он, - я наверняка добуду марки, но
есть вещи, которые, мне надо знать и ты можешь рассказать мне о них. Ты
говорила, что электрический выключатель контролирует все ящики и спрятан в
стальную коробку в стене комнаты с марками, а коробка всегда заперта,
верно?
  Джуди кивнула.
  - Нужно, чтобы ты узнала фамилию мастера, сделавшего коробку.
Изготовители сейфов так гордятся своей работой, что всегда ставят на
дверце свою фамилию. Как ты думаешь, сумеешь?
  - Если она там есть, сумею.
  - То же самое с сигнализацией. Где-то в доме обязательно должен быть
распределительный щит. Найди его и посмотри, нет ли на крышке имени
изготовителя. Так, говоришь, за комнатой телекамера?
  - Да. Ее установило бюро охраны и монитор находится в их офисе.
  Бин кивнул.
  - Знакомая система. В таком городе, как этот, она должна пользоваться
успехом. У них там большие комнаты с экранами, подключенными к камерам в
домах клиентов, и один охранник следит за всеми экранами. Получается очень
неплохо. - Он умолк, подумав, и продолжал: - С чего твоему старику
вздумалось установить такую систему у себя?
  - В муниципалитете поставили такую, чтобы следить за мемориалом
Кеннеди. Мой старик увидел и соблазнился.
  - Зачем им камера в муниципалитете? Джуди захихикала.
  - Год назад какой-то человек заляпал статую краской. Они психанули и
поставили эту штуку. Им-то какая забота, это деньги налогоплательщика.
  Бин запомнил эту деталь на будущее.
  - Твой старик держит дверь в комнате на запоре?
  - Еще бы.
  - А окна?
  - Когда его нет там, окна закрыты стальными ставнями.
  - Замок в двери какой-нибудь особенный?
  - Понятия не имею.
  - Ладно, детка, это тебе надо узнать. Как ты думаешь, сможешь ты
раздобыть ключ?
  - Нечего и мечтать.
  Видя, что ей надоели расспросы, Бин начал сомневаться, будет ли от
нее та польза, на которую он рассчитывал.
  - Когда он играет в гольф?
  - Каждый вторник после обеда.
  - Ты можешь провести в дом меня, пока он в клубе?
  - Нечего и мечтать.
  Он с трудом сдержал желание дать ей затрещину.
  - Почему?
  - Его паршивые слуги вечно толкутся поблизости. Да они и не впустили
бы тебя. Мне не позволено водить друзей домой.
  - Пошевели мозгами, - нетерпеливо сказал Бин. - Должен быть
какой-нибудь способ провести меня в дом. А если ночью? Как ты попадаешь к
себе, когда включена сигнализация? Только но говори мне, что твой старик
сидит и ждет тебя.
  - У меня отдельный ход. Дверь из моей квартиры в дом запирают в
десять.
  Бин встал с постели.
  - Приму душ.
  Стоя под холодным душем, он и так, и эдак поворачивал в уме
информацию, полученную от Джуди. Вернувшись в спальню, он сказал:
  - Одевайся. Надо браться за дело.
  - Ох, черт. - Джуди потянулась в постели. - Я хочу спать. Посмотри на
часы.
  Бин натягивал одежду.
  - Нечего смотреть на них. Одевайся.
  Ворча, она вылезла из постели и надела трусики.
  - Знаешь что, супермен? - сказала она, натягивая прозрачную блузку, -
ты начинаешь мне надоедать.
  - Какая жалость! - Бин, уже одетый, что-то писал в блокноте. -
Миллион баксов тоже тебе надоел? Он вырвал листок из блокнота и подал ей.
  - Для памяти. Все это нужно знать к завтрашнему вечеру. Я заеду за
тобой завтра в девять. Она прочла написанное.
  - Ладно, я ничего не обещаю.
  - Мне нужно это знать, - рявкнул он. - Тебе захотелось миллион, вот и
зарабатывай.
  Ее испугала холодная жесткость его взгляда.
  - Ладно, не ори.
  - А теперь нарисуй мне план дома. У нее расширились глаза.
  - Так ты действительно хочешь попытаться?
  - Точно, детка, - сказал он, пристально глядя на нее. - Я
действительно хочу попытаться.
  На следующее утро в одиннадцатом часу Лессинг бодро вошел в кабинет
Хольца.
  - Я нашел Эллиота, - объяснил он, закрывая дверь.
  - Пора бы. - Хольц всегда был скуповат на похвалу... - Может быть, он
захочет услышать это непосредственно от вас, когда я передам это мистеру
Радницу.
  Лессинг замер. Радниц вызывал у него страх.
  - Не надо, я...
  Но Хольц уже вышел на террасу и через секунду вернулся и поманил
Лессинга за собой.
  Лессинг приблизился к Радницу, словно мышь к кошке. Радниц продолжал
читать документ и Лессинг ждал, крепко сцепив за спиной вспотевшие руки.
  Неожиданно Радниц положил документ на стол и уставился на Лессинга
взглядом полуприкрытых веками выпученных глаз.
  - Где вы нашли Эллиота? - спросил он.
  - Он поселился на Приморском бульваре, сэр, в маленьком бунгало с
четырьмя спальнями, которые сдают отдыхающим.
  - А кто владелец?
  - Некая миссис Миллер из Майами.
  - Эллиот снял дом у нее?
  Лессинг обрадовался, что собрал все сведения, прежде чем докладывать
Радницу.
  - Нет сэр. Дом у нее снял человек по имени Джо Лак. Он снимает его на
сезон уже третий год подряд. Он живет там со своей дочерью и человеком по
имени Бин Пинка.
  - Эллиот живет вместе с ними?
  - Видимо, так. - Лессинг принялся объяснять, как его люди засекли
встречу Бина с Джуди Ларримор, как проследили за ними до мотеля "Голубой
Рай", а потом пришли по следу Бина к бунгало. За бунгало установили слежку
и в 9.00 Эллиот вышел в сад за домом, отгороженный забором от дороги. К
нему присоединились остальные трое и они вместе позавтракали.
  - Кто эти люди?
  - У нас нет пока никаких сведений о Лаке и его дочери, но Пинка
известен полиции. Я получил о нем сообщение от ФБР, сэр. Он специалист по
замкам, отсидел три года эй ограбление, но сейчас его не разыскивают.
  Радниц кивнул.
  - Держите под наблюдением Эллиота и троих других. Докладывайте
ежедневно. Они ни в коем случае не должны заметить, что за нами следят,
понятно?
  - Да, сэр, - отозвался Лессинг, думая про себя, что это легче
сказать, чем сделать.
  - Следите за Клодом Кендриком. Эллиот может связаться с ним.
Наблюдайте за домом Ларримора и продолжайте слежку за его дочерью.
  Прикинув доход, который он получит от этой операции, Лессинг принял
самый деловитый и энергичный вид.
  - Я позабочусь об этом, сэр.
  Радниц внимательно посмотрел на него. Его полуприкрытые глаза
походили на два затянутых льдом озерца.
  - Если вы допустите хотя бы одну ошибку, Лессинг, - произнес он
негромко, - тогда даже мне будет вас жаль. Он поднял документ и вновь
углубился в его изучение. Потрясенный Лессинг с надеждой взглянул на
Хольца, который игнорировал его, потом быстро вышел. Ко-Ю, хитро улыбаясь,
открыл ему входную дверь.
  Фред Ниссон и Элин Росс обладали значительным опытом слежки за
подозреваемыми. Они работали вдвоем: один впереди, а другой сзади объекта.
Они выработали эффективную систему сигналов, при помощи которой сообщались
друг с другом. На вид они выглядели просто как пара немолодых отдыхающих,
гуляющих по городу, глазеющих на магазины, слоняющихся возле совершенно
безобидных людей.
  В десять тридцать они увидели, как Джо и Синди вышли из бунгало и
сели в "ягуар". Обоих поразило, что у Синди появился огромный живот
беременной. Час назад они видели ее в саду за завтраком и эта внезапная
трансформация обманула их.
  - Думаешь, это ее сестра-двойняшка? - спросил Росс, ведя машину вслед
за "ягуаром".
  - Не иначе, - отозвался Ниссон. - С виду та же девушка, но не может
же такого быть, черт подери. Эта, похоже, вот-вот разродится.
  По-прежнему озадаченные, они въехали вслед за ними на большую
автостоянку Центрального универмага и там разделились. Один зашел впереди
Синди и Джо, другой потянулся позади них.
  Для любого человека, кроме Синди и Джо, Ниссон и Росс были просто
двумя людьми в толпе, но прирожденное шестое чувство Джо предупредило его
об опасности.
  Оно дало о себе знать, когда они с Синди входили в магазин. Джо
немедленно посмотрел по сторонам, высматривая магазинного детектива, но
никого не обнаружил.
  Синди собиралась приготовить тушеную говядину и сейчас проворно
направилась к мясному отделу.
  Впереди нее прошел лысеющий мужчина, одетый в белую с голубым рубашку
и синие брюки. Джо посмотрел ему в спину и его шестое чувство ожило
по-настоящему. Он тронул Синди за руку.
  - Сегодня не работай, лапочка, - сказал он тихо. - У меня чувство...
  За годы жизни с отцом Синди научилась уважать его интуиции. Однажды
она пренебрегла его предупреждением и они едва не попались и чудом
избежали катастрофы. Магазинный сыщик прятался в засаде и только потому,
что Синди была "беременной", он ничего не предпринял и только велел им
убираться вон. Поэтому теперь, когда отец говорил "не работаем", она
повиновалась.
  Они купили то, что хотели, и пока Синди стояла в очереди к кассе, Джо
вышел за перегородку и ждал ее. Он поглядывал по сторонам. Человек в белой
с голубым рубашке купил бутылку "кока-кола" и стоял в очереди сразу же
позади Синди. Чувство тревоги у Джо усилилось, и он отвел взгляд. Потом
они вернулись к машине.
  - Кажется, за нами следят, - сказал Джо - Возьми машину. Я пойду к
киоску и куплю сигарет. Покрутись по улицам несколько минут, а после
подбери меня возле киоска.
  Синди села в машину и уехала. Джо медленно побрел к стоянке.
Задержавшись, чтобы рассмотреть "капри", будто машина заинтересовала его,
он увидел, как человек в голубой с белым рубашке поехал вслед за Синди. Но
чувство тревоги не пропадало и он был уверен, что за ним следит второй
"хвост". Он подошел к киоску и купил пачку сигарет и газету, остановился,
просматривая заголовки, потом быстро огляделся, но вокруг было столько
народу, что ему не удалось засечь второго преследователя, хотя он не
сомневался, что тот поблизости.
  Он делал вид, что читает газету, до тех пор, пока к стоянке не
подкатил "ягуар". Джо сел в машину, и Синди вырулила на улицу.
  - Куда ехать, папа? - спросила она.
  Джо повернул зеркальце так, чтобы видеть машины позади. Он увидел,
как второй человек непримечательной внешности, одетый в зеленую рубашку,
сел в машину рядом с тем человеком и машина двинулась за ними.
  - За нами "хвост", - сказал Джо нетвердым голосом. - Они не похожи на
копов, но, может, это частные сыщики. Поезжай дальше. Мы поднимемся в горы
и посмотрим, всерьез ли они за нас взялись.
  - Зачем им следить за нами? - спросила Синди с округлившимися глазами.
  - Я не знаю, и мне это не нравится.
  Выбравшись из плотного потока машин, Синди прибавила скорость и,
свернув с шоссе, поехала по боковой дороге, ведущей в горы. Примерно через
минуту Джо опять посмотрел в зеркальце. Их никто не преследовал.
  - Давай дальше, - сказал он. - Думаю, мы от них оторвались, но,
может, они хитрят.
  В машине преследователей Росс тихо выругался, когда увидел, что
"ягуар" свернул с шоссе.
  - Кажется, они нас засекли, Фред, - сказал он. - Если я поеду за ними
по этой дороге, они наверняка будут знать, что за ними следят. - Он
свернул на площадку для машин у края шоссе. - Черт побери, как они нас
заметили?
  Ниссон, хорошо помнивший приказ Лессинга ни в коем случае не давать
подозреваемым заметить слежку, слегка вспотел.
  - Не могу понять, но похоже, что ты прав. Давай вернемся к бунгало. С
этого момента нам нужно вести себя с ними намного осторожней. Пожалуй, я
лучше доложу старику.
  - Чтобы он намылил нам шею? Мы же не знаем точно, может они нас и не
заметили. Давай подождем и посмотрим, как все пойдет дальше.
  Убедившись, что они оторвались от преследования, Джо велел Синди
ехать боковой дорогой, которая выведет их обратно на шоссе.
  - Поедем домой, - сказал Джо. - Надо сказать об этом Дону.
  Выслушав Джо, Эллиот уставился на него, не в силах поверить.
  - Вы уверены?
  - Поклясться не могу, но думаю, да.
  - Ладно, предположим, они следят за вами, - сказал Эллиот. - Они
могли следить за вами только потому, что заподозрили вас в кражах в разных
магазинах. Иначе зачем бы они увязались за вами. Так вот, слушайте. С этой
минуты мы платим за все, что нам нужно, понятно? Нельзя, чтобы вас
арестовали за магазинную кражу как раз тогда, когда мы начинаем операцию.
- Он повернулся к Бину, который слушал и хмурился. - Ты тоже, Вин. Смотри
в оба на случай, если те двое интересуются тобой. Если тебе покажется, что
за тобой следят, веди себя нормально. Не старайся снять с себя "хвост".
Время от них оторваться наступит, когда мы поедем за марками.
  - Но зачем им следить за нами? - спросил Джо. - Те двое не были
копами, копа я чую за милю.
  - А не могли они быть магазинными детективами?
  - Не думаю, может и так, да только я, вроде, знаю в лицо всех
магазинных шпиков в Сити, и не говорите мне, что магазинные шпики стали бы
ездить за нами на машине.
  Эллиот пожал плечами.
  - В общем, вы думаете, вы их стряхнули?
  - Тут и думать нечего.
  - Ладно. Будьте начеку, нам всем надо быть осторожней. Может, тревога
была ложной.
  Вечером Бин встретился с Джуди у дома Ларримора. Помня предупреждение
Эллиота, он несколько раз проверял по дороге, посматривая в зеркальце
заднего обзора, не следует ли за ним машина.
  Ниссон, ставший намного осторожней, приготовил вторую машину. В то
время, как Росс ехал впереди Бина, Ниссон во второй машине поддерживал с
ним связь по рации и следовал за Бином, используя параллельные улицы.
  Как только Бин затормозил, чтобы впустить Джуди в машину, Ниссон
предупредил Орсона, наблюдавшего из пустой виллы, а тот сообщил ему, в
каком направлении поехал Бин. Таким образом Ниссону удалось незамеченным
проследить Бина до ресторана "Золотой петух".
  Бин чувствовал себя отлично. Едва Джуди села в машину, он спросил,
достала ли она то, о чем они говорили накануне, и она ответила
утвердительно.
  - Отлично, детка, я угощу тебя хорошим обедом. Джуди отказалась
рассказывать, что узнала, пока не был заказан обед. Когда они ждали суфле
из омаров, она передала ему листок бумаги, на котором он записал свои
вопросы, и он увидел, что она нацарапала между строк ответы на них.
  Внимательно изучая информацию, он с удовлетворением кивнул. Теперь он
знал название фирмы, установившей сигнализацию, а также тех, кто
смонтировал электрический выключатель, контролирующий ящики с марками. Он
был знаком с обеими фирмами и знал, как обращаться с этими ящиками. Работа
предстояла легкая, более легкая, чем он думал.
  - Порядок, детка, - сказал он и потребовал бутылку шампанского.
  Джуди пристально посмотрела на него.
  - Это тебе что-нибудь говорит?
  - Конечно, конечно. - Он улыбнулся. - Это значит, что мы гораздо
ближе к маркам и ко всем красивым зеленым бумажкам.
  - Но как ты найдешь марки? Он потрепал ее по руке.
  - Найду.
  Позже, когда они оба пришли в хорошее расположение духа от хорошей
еды, Джуди сказала:
  - Я в настроении. Давай поедем в "Голубой Рай".
  - В другой раз, детка, - сказал Бин. - Сегодня мы едем к тебе.
  Она выпрямилась.
  - Ничего подобного!
  - Брось, детка. - Бин знаком подозвал официанта со счетом. - У нас
деловой договор, помнишь? Я хочу взглянуть на замок в твоей двери в дом.
  - Ты спятил! Я не поведу тебя домой! Он улыбнулся ей. Оплатив счет
деньгами, которые ему дал Эллиот, он встал:
  - Пошли!
  Ниссон предупредил Росса по своей улице, что "ягуар" направляется в
его сторону. Росс тронул машину с места и через несколько секунд увидел в
зеркальце фары "ягуара". Он продолжал ехать, держась впереди.
  Увидев, в какую сторону едет Бин, он догадался, что тот везет Джуди
домой. Он велел Россу прибавить скорость и подъехать к дому до появления
Бина.
  Бин затормозил у ворот Ларримора и, выключив мотор, вышел из машины.
  - Давай, детка, пошли, - сказал он.
  Джуди колебалась, потом вышла из машины и зашагала рядом с ним к дому.
  Орсон с интересом наблюдал за ними в инфракрасный бинокль,
позволяющий видеть в темноте.
  Когда они приблизились к дому, Бин остановился в тени цветущего
кустарника. На верхнем этаже горел свет, второй этаж был погружен во мрак,
а на первом светилось только одно окно.
  - Это что? - спросил он. - Почему там свет?
  - Прислуга на верхнем этаже и комната с марками на первом, - ответила
Джуди.
  Он запомнил нарисованный ею план дома, но хотел иметь уверенность.
Указывая на отдаленное крыло дома, он спросил:
  - Ты живешь там?
  - Да.
  Взяв ее за руку, он пересек лужайку, держась в тени, пока они не
добрались до входа в ее комнаты. Она открыла дверь и впустила его.
  - Я хочу взглянуть на замок.
  Она провела его через маленькую гостиную в вестибюль.
  - Вот он, - сказала она, показывая. Он рассмотрел замок и ухмыльнулся.
  - Детская забава, - сказал Бин. - Порядок... Ладно, детка, я пошел.
Увидимся завтра вечером, а?
  - Ну, раз уж ты вломился сюда, лучше оставайся.
  - Нет, машина осталась там на виду. Встретимся завтра в девять. Я
отвезу тебя в клуб "Адам и Ева", идет?
  - Но сейчас только одиннадцать, - возразила Джуди. - Я поеду с тобой.
Давай поедем в клуб сегодня.
  - Извини, детка, у меня дела. Завтра погуляем, - сказал он и вышел.
  Пока Бин и Джуди сидели в ресторане "Золотой петух", Эллиот и Синди
разговаривали в саду бунгало, а Джо смотрел телевизор.
  Эллиот никогда еще не чувствовал себя так беззаботно и спокойно.
Синди видела его культяпку и даже поплакала, баюкая ее в руках. Ее
отношение и то, как она настояла на своем желании взять ее в руки,
позволили Эллиоту больше не чувствовать себя каким-то мерзким уродом и
калекой. Глядя на нее, он знал, что может обладать ею и она охотно
отдастся ему, но он колебался. Он спросил ее прямо, имела ли она
когда-нибудь дело с мужчиной, и Синди, покраснев, призналась, что нет.
  Теперь они сидели рядом, глядя на желтую луну, и Эллиот взял ее за
руку.
  - Вы так много для меня значите, Синди, - сказал он. - Кажется я
немного влюблен и думаю, вы тоже, но у вас ничего не выйдет. Я вам не
подхожу. Есть во мне что-то пагубное. Я еще никому не принес счастья и
меньше всего себе самому. Я говорю вам это потому, что не хочу, чтобы вы
страдали.
  - Ничего со мной не случится. Я люблю вас, вот и все, - сказала
Синди, не глядя на него. - Я полюбила вас с той минуты, как мы встретились.
  Он безнадежно покачал головой.
  - У меня нет будущего, которое я мог бы разделить с вами. Знаете что?
Без денег мы мертвы. - Он выпустил ее руку. - Это может звучит и глупо, но
это правда. Я не хочу сказать, что вы, как Джо, мертвы без денег, но вот я
- да. Я всегда считал - жизнь ничего для меня не значит без вещей, власти,
удобств, которые можно купить за деньги. Так уж я устроен. Если бы не вы и
не судебные исполнители, которые охотятся за мной, я не мог бы оставаться
в этом жалком домишке и десяти минут. Но ваше присутствие и надежда при
удаче отхватить большие деньги, сделали меня терпеливым. Когда я заполучу
эти деньги, напоследок наделаю шума, да такого, что чертям станет жарко.
  - Но на сто тысяч долларов, - тихо сказала Синди, - можно очень
хорошо жить долгое время, Дон. С моей помощью вы могли бы жить...
  Он рассмеялся.
  - Мы настроены на разные волны, Синди. Я не хочу жить долго... Я
устал от жизни... - Он сделал нетерпеливое движение. - Слишком много
болтаю. Я только хочу, чтобы вы знали: после дела мы распрощаемся.
Выбросьте меня из головы так же, как я намерен выбросить из головы вас,
тогда никому не будет больно.
  Внезапно он замолчал, увидев Бина и Джо, которые вышли из бунгало и
направились к ним.
  Бин плюхнулся в ближайшее кресло, а Джо сел на траву.
  - Моя часть операции на мази, - сказал Бин. - Я узнал от девчонки
все, что нужно, только не знаю в каком ящике какие марки лежат. Дело
несложное. С сигнализацией я справлюсь. Есть только одна загвоздка, но и с
ней можно справиться. Здесь-то Джо и исполнит свою долю работы.
  Синди слышала голос Бина, не различая слов. Ее мысли были далеко,
занятые тем, что сейчас сказал ей Эллиот. Она чувствовала себя несчастной.
Что-то в его тихом голосе убедило ее, что он говорит серьезно. Но разве
сможет она когда-нибудь выбросить его из головы?
  Но если Синди не слушала, то Эллиот слушал внимательно.
  - Какая загвоздка?
  - В комнате с марками установлена передвижная телекамера, - сказал
Бин. - Джуди показала мне на своем плане, где она помещается. Она
описывает полукруг, обводя объективом комнату, но если я встану на
четвереньки, то не попаду в ее поле обзора. Но все дело в том, что мне
нужно попасть в комнату через дверь... Если я вползу на четвереньках,
охранник наблюдающий за монитором, увидит, как открывается дверь, даже
если не увидит меня. Понадобится секунды три, чтобы открыть дверь, войти в
комнату и опять закрыть дверь. Но в эти три секунды меня могут заметить.
Вот как работает система: все телекамеры соединены с мониторами в бюро
охраны, в комнате, примерно, сорок мониторов и один охранник сидит и
следит за всеми экранами. Если он увидит на одном экране что-нибудь
подозрительное, то нажимает кнопку, посылая сигнал патрульной машине,
которая сразу едет выяснять, в чем дело.
  - Черт с ней с системой, - тревожно вмешался Джо. - Я-то здесь для
чего?
  - Ты отвлечешь внимание.
  - Как это?
  - Знаешь мемориал Кеннеди в муниципалитете? Джо моргнул.
  - Да при чем тут он?
  - Один раз какой-то шутник заляпал его краской и с тех пор за ним
присматривает телекамера бюро охраны. Муниципалитет здорово бережет
мемориал, он обошелся в кучу денег. Так вот, твоя работа - сделать вид,
будто ты хочешь испортить статую, конечно, ты ее не тронешь, но веди себя
так, словно что-то затеваешь. Когда охранник примет тебя на экране, он
перестанет следить за монитором Ларримора. Если мы рассчитаем операцию на
доли секунды, я успею открыть дверь, войти, закрыть дверь, забрать марки и
снова выйти, пока охранник будет наблюдать за тобой, стараясь решить,
предупреждать патрульную машину или нет. - Бин взглянул на Элл йота. - Как
ты думаешь?
  - Хорошая идея, но, конечно, придется рассчитать время точно.
  - Что со мной будет, если копы меня заберут? - спросил обеспокоенно
Джо.
  - Ничего, - мягко сказал Эллиот. - Вам не о чем беспокоиться. Вот как
я себе это представляю. Вы приехали отдыхать и вы почитатель Кеннеди и
немного пьяны. Вы хотите отдать ему дань уважения. У вас с собой бутылка
виски. Разве не отличная мысль оставить ее у подножия статуи? Может копы
обойдутся с вами немножко круто, но когда убедятся, что вы безобидны,
сразу выпустят. Да, план отличный, он сработает.
  Бин откинулся на спинку кресла, широко улыбаясь.
  - Видите, я свою работу сделал, теперь вы с Синди делайте свою.
Скажите мне номер папки и я добуду марки.
  - Сделал, да не все, - спокойно сказал Эллиот. - Назвала тебе Джуди
покупателя?
  С лица Бина сползла самодовольная улыбка.
  - Еще нет. Когда я заберу марки, она скажет.
  - Ей можно доверять? Бин насторожился.
  - Как это понимать?
  - Ты говорил, что она хочет получить тысячу долларов. Она может
назвать тебе любое имя, разве не так?
  - За дурака меня считаешь? Она согласилась в обмен на тысячу дать мне
письмо, которое тот тип написал ее старику, предлагая продать марки, - с
жаром возразил Бин. - Это дает нам гарантию, верно?
  - Предположим, покупатель уже передумал?
  - К черту твои выдумки! Но пусть и передумал, тогда мы продадим марки
Кендрику. Ладно, мы не заработаем так много, но что-то все же получим.
  Эллиот кивнул.
  На следующее утро в почтовом ящике лежало письмо, адресованное Синди.
Джо нашел его и принес, когда остальные сидели за завтраком. Все
уставились на аккуратные строчки на конверте.
  - Вот оно, - сказал Эллиот. - Давайте, Синди, распечатайте.
  Она покачала головой.
  - Распечатайте вы, Дон.
  Эллиот вскрыл конверт, извлек листок почтовой бумаги и прочитал
письмо, состоящее из нескольких строк. Его глаза загорелись от возбуждения.
  - Сработало! Ларримор примет вас завтра утром в одиннадцать! - Он
бросил письмо на стол.
  - Ладно, - сказал Бин, после того, как все прочитали письмо, - теперь
дело за тобой, детка. Ради бога, не испорти!
  - Не испортит! - Эллиот улыбнулся Синди. - Вам нужно одеться в
соответствии с ролью. Купите простое бумажное платье, постарайтесь
выглядеть как можно моложе, сделайте что-нибудь с волосами. Вы всего лишь
скромная девушка, которой досталось от деда наследство, и надеетесь, что
оно стоит целое состояние.
  Синди, внимательно слушавшая, кивнула.
  Эллиот внимательно посмотрел на нее.
  - Вам не страшно?
  - Нет, но если при нем не окажется блокнота...
  - Он живет с ним, - вмешался Бин. - Джуди клянется, что он и шагу без
него не ступит.
  - Хорошо, тогда я смогу его достать, но может быть мне не удастся его
просмотреть. Вдруг он не выйдет на такое время, чтобы я могла найти нужный
раздел, это меня очень беспокоит.
  - Да. - Эллиот кивнул. - Это риск, игра. Посмотрим, не удастся ли
улучшить шансы в свою пользу. - Он на минуту задумался. - А если я позвоню
ему, пока вы будете там? Когда он подойдет к телефону, вы сможете
перелистать книжку. Что скажете?
  - Но если я не успею достать блокнот до вашего звонка? Вы же не
будете знать, когда он окажется у меня.
  - Верно. - Обдумывая задачу, Эллиот потянулся за сигаретой, потом
щелкнул пальцами. - Рация! Джо ее достанет! Маленькую и модную. Она будет
у Синди в сумочке. Я буду ждать здесь со второй. - Он взглянул на Синди. -
Когда вы достанете блокнот, вам нужно будет только открыть сумочку и
сказать в нее: "Порядок!" Тогда я позвоню Ларримору.
  - Теперь все на месте, - сказал Бин, поднявшись на ноги. - Пошли,
Джо, я отвезу тебя в город. Когда они ушли, Эллиот сказал:
  - Если узнаете номер ящика, Синди, не говорите Бину. Если ему
сказать, у нас не останется ни одного козыря. Он сможет потихоньку
выбраться отсюда, взять марки, договориться с дочерью Ларримора и оставить
нас ни с чем.
  - Но ему придется сказать, раз он пойдет за марками.
  - Я иду с ним, - заявил Эллиот. - Это единственный способ.
  Когда мы попадем в комнату с марками, я найду их и сам займусь
продажей. Вы знаете, где он держит пистолет? У Синди широко раскрылись
глаза.
  - Нет.
  - Наверно у себя в комнате. - Эллиот встал и прошел в маленькую
спальню Бина. Поискав немного, он обнаружил пистолет и разрядил его.
Продолжая обыск, он нашел коробку с патронами. - Я их выброшу, - сказал он
Синди, стоявшей в дверях. - Что-то подсказывает мне, что в напряженной
ситуации Бин способен пустить пистолет в ход.
  - Дон, лучше бы вам с ним не ходить. А вдруг вас поймают?
  - Иначе нельзя. - Эллиот улыбнулся. - Знаете что! Это будет настоящее
приключение в моей жизни.
  На следующее утро, когда стрелки часов приближались к одиннадцати,
трое мужчин сидели вокруг стола в гостиной бунгало. Телефон стоял перед
Эллиотом, а включенная миниатюрная рация рядом с телефоном.
  Рано утром Синди прошла пешком до дома Ларримора и опробовала радио,
которое работало хорошо. Она засекла время и оказалось, что на дорогу от
бунгало ей потребуется семнадцать минут неторопливой ходьбы.
Удовлетворенная проверкой, она вернулась в бунгало.
  Олсон, которому досталось утреннее дежурство, поймал на свой приемник
голоса Синди и отвечавшего ей Эллиота. Поскольку она сказала лишь одно
слово, а Эллиот откликнулся только словами: "Все слышу!", Орсон был
озадачен.
  - Они что-то затевают, - сказал он Фэй, разогревавшему кофе. - Надо
сообщить старику.
  - В такой час он будет рад, - сказал Фэй.
  Но Орсон подошел к телефону, установленному по распоряжению Лессинга,
и позвонил Лессингу домой. Он доложил, что он видел и слышал.
  - Похоже, что они собираются сделать попытку сегодня вечером, -
сказал Лессинг. - Они не начнут, пока Ларримор не ляжет спать. Он ложится
поздно. Я подошлю к вам ребят часам к десяти. Если они в самом деле
что-нибудь выкинут, задержим их, когда они выйдут.
  Решительный момент приближался. Джо был бледен и потел. Бин,
встревоженный, не мог отвести взгляд от часов. Эллиот казался совершенно
спокойным.
  Когда стрелки часов показали одиннадцать, он сказал:
  - Она на месте.
  - Что если эта сволочь не примет ее?
  - Я знаю Ларримора. Он ее примет. Я предупредил ее не отдавать альбом
с марками слуге. - Эллиот взглянул на Джо. - Чем вы обеспокоены? Вы ведь
не потеряли уверенности в ней?
  Джо покачал головой.
  - Если блокнот при нем, она его достанет, но вот как будет искать
номер ящика... - Он вытер вспотевший лоб. - А если он заметит? Как он
поступит?
  - Вышвырнет ее вон, - ответил Эллиот. - Он не пошлет за полицией,
если вас это беспокоит. Я уверен.
  Именно это и тревожило Джо. Ему становилось плохо, когда он
представлял себе, как его любимую Синди уводят копы, но успокаивающий
голос Эллиота принес ему облегчение.
  Одна за другой ползли минуты.
  В четверть двенадцатого Бин пробормотал ругательство.
  - У нее ничего не выйдет! И что же нам теперь делать, черт побери!
  - Заткнись! - огрызнулся Эллиот. - Он тоже испытывал возрастающее
нетерпение. - Может ты вообразил, что она вытащит у него блокнот в первую
секунду?
  Бин ответил невнятным ворчанием и закурил очередную сигарету.
  В одиннадцать сорок даже Эллиот начал потеть. Джо был в таком
состоянии, что ему приходилось непрерывно вытирать лицо платком, а Бин
ходил взад и вперед по маленькой комнатке.
  Внезапно он остановился, с глазами, полными бешеной злобы, он
воскликнул:
  - Она провалила дело! Я так и думал, что она нас подведет! Струсила!
  - Закрой свой большой рот, - рявкнул Эллиот, - или ты хочешь, чтобы я
его тебе заткнул? Бин уставился на него.
  - Ты и кто еще, твоя железная нога?
  Эллиот сделал движение встать, но Джо удержал его.
  - Дон, пожалуйста, сейчас не время...
  И тут ясно и отчетливо голос Синди произнес из приемника:
  "Порядок!".
  Трое мужчин смотрели друг на друга не вполне уверенные, действительно
ли они слышали ее.
  - Вы слышали? - требовательно спросил Эллиот.
  - Это была Синди, - сказал Джо.
  - Угу. - Бин подошел к столу. - Все-таки сделала! Слегка дрожащей
рукой Эллиот снял трубку и набрал номер Ларримора. Он ждал, наконец,
послышался мужской голос.
  - Резиденция мистера Ларримора.
  - Меня зовут Дон Эллиот, я хотел поговорить с мистером Ларримором.
  - Мистер Ларримор сейчас занят, сэр. Попросить его позвонить вам
позже?
  - Я хочу поговорить с ним немедленно. Передайте ему, что я буду очень
обязан, если он подойдет к телефону.
  Снова потянулось ожидание, потом Ларримор взял трубку. Эллиот узнал
его голос, когда тот сказал:
  - Это вы, Эллиот?
  - Привет. Извините, если помешал. Ваш человек сказал, что вы заняты.
  - Да, у меня посетитель. Как поживаете, Эллиот? Я вас не видел и не
слышал уже несколько месяцев. - Вы слышали? - требовательно спросил Эллиот.
  - Конечно. Очень вам сочувствую.
  - Тут ничего не поделаешь, но я уже привык к протезу. Не хотите ли
сыграть во вторник? Я укоротил размах и уменьшил поворот и теперь играю
лучше, чем раньше. Вам неплохо было бы самому попробовать, Ларримор.
Короткий размах обеспечивает лучший контроль.
  - Это идея. Да, давайте сыграем. И я очень рад, что вы снова в форме.
Поздравляю. Значит во вторник, в три часа?
  - Договорились. - Эллиот принялся болтать о биржевых ценных акциях,
решив дать Синди как можно больше времени, потом, наконец, попрощался.
Положив трубку, он перевел дыхание.
  - Наверное, она уже отыскала номер.
  Лишь без четверти час трое ожидавших мужчин увидели Синди, идущую по
садовой дорожке. Они вскочили и двинулись к ней.
  Эллиот впереди всех.
  Она была бледна и еще не совсем успокоилась, но улыбалась, когда он
спросил:
  - Достала?
  - Пойдемте, расскажите нам, как было дело, - сказал Эллиот, обнимая
ее одной рукой. - Молодчина! Я был уверен, что у вас получится!
  - Какой номер папки? - нетерпеливо спросил Бин, напирая на них сзади,
когда они входили в гостиную.
  - Этого она не скажет, Бин, - ответил Эллиот, осторожно оттолкнув от
себя Синди, поворачиваясь к Бину лицом.
  Джо, остановившись на пороге, посмотрел округлившимися глазами
сначала на Синди, а потом на Эллиота.
  - Кто говорит? - прорычал Бин. - У меня не меньше прав знать, чем у
тебя! Отойди с дороги, я поговорю с ней!
  - Легче, - сказал Эллиот. - Когда ты назовешь мне имя покупателя, я
назову тебе номер ящика. Мы кто, по-твоему, дураки? Никто из нас тебе не
доверяет, Бин. Твой номер не пройдет.
  Бин сузил глаза.
  - Номер? О чем ты мелешь, черт подери? " - Не будем терять время.
Узнай имя покупателя. Я дам тебе тысячу долларов для Джуди. Узнай мне
сегодня же вечером и тогда мы с тобой пойдем к Ларримору и добудем марки,
но вести дело с покупателем, буду я.
  С минуту Бин стоял, тупо уставясь на Эллиота. Его мозг был не в
состоянии справиться с неожиданностью. Сдержав ярость и понимая, что ему
нужно время для размышлений, он пожал плечами.
  - Ладно, ладно, никто вас не просит доверять мне. Я узнаю имя
покупателя, но ты, приятель, со мной не пойдешь. Это работа для
специалиста, и я не беру на дело любителей.
  - Узнай имя, - спокойно повторил Эллиот. - Тогда поговорим об
остальном.
  Бин посмотрел на Синди.
  - Ты скажешь мне номер, детка? Синди покачала головой. Бин злобно
ухмыльнулся.
  - Это точно? Лучше подумай. Потом можешь пожалеть. Она твердо
посмотрела ему в лицо.
  - Я подумала.
  - Ладно.
  Он повернулся и, выйдя из бунгало, пошел к своей машине.
  - Лучше давайте скажем ему, - боязливо проговорил Джо. - Он может
что-нибудь сделать с Синди.
  - Ничего ему не надо говорить, - сказала Синди и открыла сумочку. -
Марки у меня.


                                  Глава 7


  В молчании Эллиот и Джо смотрели, как она достает из сумочки длинный
конверт из пластика и кладет на стол.
  - Ведь это те самые марки?
  С сильно бьющимся сердцем, неровно дыша, Эллиот рассматривал восемь
марок сквозь их пластиковую обертку. Он сразу узнал их по физиономии,
показанной Кендриком.
  - Да. - Его голос охрип. Он выпрямился и посмотрел на Синди. - Зачем
вы их взяли, сумасшедшая девчонка? Как только Ларримор обнаружит пропажу,
он вызовет полицию. Они придут сюда! Мы писали ему и он знает адрес! О чем
вы думали?
  - По-моему, он не станет звать полицию, - сказала Синди.
  - С чего вы это взяли?
  Она вдруг села и так побледнела, что Джо бросился к бару и стал
наливать бренди.
  - Нет, папа,, не нужно, - запротестовала она. - Я в порядке.
  Джо посмотрел на нее, потом на бренди в стакане, а потом проглотил
его сам.
  - С чего ты взяла, что он не вызовет полицию? - повторил вопрос
Эллиот, садясь к столу напротив нее.
  - В одном ящике с марками лежало и письмо, - сказала Синди. - Письмо
из ЦРУ в Вашингтоне. В нем говорилось, что держать у себя марки
противозаконно, и их владелец будет подвергнут судебному преследованию,
если не известит ЦРУ, что марки у него. Письмо получено два месяца назад.
Там сказано, что максимальный приговор составит три года тюрьмы и штраф в
тридцать тысяч долларов. Когда я прочитала это, я поняла, что мистер
Ларримор не может пожаловаться в полицию, сам не нарвавшись на
неприятности... Вот и взяла их.
  - ЦРУ? - Эллиот невольно повысил голос.
  - Да.
  - Может вы просто расскажете нам, что там произошло, Синди?
  Она набрала в грудь воздуху и сказала:
  Я вошла в дом и мистер Ларримор проводил меня в комнату, где он
хранит марки. Он был такой внимательный и любезный. Он предложил мне сесть
и перелистал альбом. Заинтересовали его только те марки, которые папа
купил отдельно. Он сказал, что они могут стоить долларов триста. Потом,
когда я как раз гадала, как вытащить у него реестр, он сам достал его из
кармана и заглянул в него.
  Затем подвел меня к одному из ящиков и показал другие марки из той же
серии, что и в альбоме. Он оставил книжку на столе. Получилось очень
просто. Он спросил, не оставлю ли я альбом у него. Я зашла ему за спину,
открыла сумочку и дала вам сигнал, и вы позвонили. Он извинился и вышел. Я
нашла в указателе номер ящика. Я слышала, что он говорит с вами, поэтому я
подошла к ящику и взяла марки. Потом увидела письмо. Он все еще
разговаривал с вами и я его прочитала. Мне показалось, что если я возьму
марки, он не посмеет вызвать полицию, вот я и взяла их.
  - Господи! - Эллиот наклонился вперед и взял ее за руку. - Вы быстро
сообразили, но он все же может обратиться.
  - Не думаю, - сказала Синди. - Так или иначе, рискнуть стоило. Теперь
вам не придется забираться к нему в дом.
  - Нельзя тебе было так делать, - сказал Джо дрожащим голосом. - Надо
было предоставить это Дону и Бину.
  - Зато марки у нас.
  - Здесь их держать нельзя, - Эллиот умолк, на минуту задумавшись. -
Джо, отвезите их сейчас же в банк. Купите конверт, напишите на нем свою
фамилию и положите в него марки. Снимите сейф. Побыстрее, Джо, если сюда
явится полиция и найдет их, нам крышка.
  Джо кивнул. Взяв со стола конверт, он положил его в карман.
  - Что сделать с ключом?
  - Привезите сюда. Мы его где-нибудь спрячем. Когда Джо ушел, Эллиот
посмотрел на Синди долгим взглядом.
  - Не надо было этого делать, Синди. Она улыбнулась ему.
  - Я просто не могла перенести мысли о том, как вы пойдете с Бином в
этот дом. Бин опасен. Забрав марки, он мог что-нибудь с вами сделать.
  - Но почему заинтересовано ЦРУ? - сказал Эллиот. - Письмо было
адресовано лично ему?
  - Это был циркуляр для филателистов. - Ив нем говорилось, что хранить
у себя эти марки противозаконно?
  - Да.
  Эллиоту не понравился такой поворот.
  - Понятное дело, но похоже, Ларримор не устоял перед соблазном
оставить у себя такие редкие марки. - Он задумался, потом кивнул. - Да,
пожалуй, вы правы. Жаловаться полиции - значит напрашиваться на
неприятности. - Он обеспокоенно взглянул на Синди. - Но при чем здесь ЦРУ?
  - Может быть, лучше не стоит пробовать их продавать? - сказала Синди.
  - Опасности пока нет. Давайте сначала узнаем, кто их хочет купить, а
после решим. И ни слова Бину. - Эллиот встал и, обойдя стол, обнял ее.
  - Вы молодчина, Синди.
  Она положила голову на его плечо и прильнула к нему.
  Барни говорил безостановочно в течение последних двух часов, не
считая тех промежутков, когда он ел и пил. Шел двенадцатый час и бар
теперь был набит рыбаками, требовавшими пива и не дававшими Сэму передышки.
  Барни замолчал, окинул взглядом спины людей, навалившихся на стойку,
и его жирное лицо выразило неодобрение.
  - Рыбаки! - сказал он презрительно. - Никудышный народ. Уж можете мне
поверить, мистер Кемпбелл. Сидеть за выпивкой целыми вечерами, когда им
следовало бы находиться дома с женой и детьми.
  Я спросил, женат ли он.
  - Меня не проведешь, мистер, - сказал он. - В браке плохо то, что у
человека никогда нет возможности поговорить, а если я что и люблю, не
считая пива, так это поговорить.
  Я сказал, что понимаю его.
  - Угу. - Он умолк и помахал своими пустыми стаканами, показывая их
Сэму. - Возьми к примеру вот этих. Они думают только о деньгах, женщинах и
выпивке. Я никогда не продавался. Если мне предложат миллион долларов, я
не возьму. Я не знал бы, что с ними делать. На кой черт человеку миллион
долларов!
  Я мог бы просветить его на этот счет, но мне казалось, что он не
будет слушать. Подождав, пока Сэм прибежал к нашему столику с пивом, он
продолжал:
  - Но этому Бину Пинка, про которого идет речь, не терпелось добраться
до миллиона, о котором ему сказала Джуди. Его тянуло к деньгам, так же,
как тянет время от времени кобеля к суке, извините за грубое сравнение.
Конечно, Бин вырос в жестоком мире. Я не говорю, что он не соображал что к
чему, но знать и поступать - две разные вещи, правильно, мистер Кемпбелл?
  Я подтвердил бесспорность его слов. - Так вот, когда Эллиот заявил,
что не назовет ему номер ящика, а к покупателю пойдет сам, Бин решил
избавиться от него. Он остановил "ягуар" над обрывом скалы и, сидя в
машине, обдумывал задачу. Хорошенько пошевелив мозгами - а дело шло туго
потому, что до сих пор он редко работал головой - он решил, что
единственный способ заработать все денежки - сначала узнать от Джуди, кто
покупатель, потом разделаться с Эллиотом, потом угрозами заставить Синди
назвать номер ящика.
  Минут пять или шесть Бин колебался перед устранением Эллиота. Он до
сих пор избегал убийств. Раз или два, когда его заставали за вскрытием
сейфа, он едва не поддавался искушению, но оказывалось, что пригрозив
владельцу дома пистолетом, можно обойтись без убийств. Но, вспоминая
прошлое, он понимал, что случись тому поартачиться, он нажал бы на спуск.
  По всякому проворачивая все это в своем медлительном уме, Бин пришел
к заключению, что ради миллиона долларов совершил бы не одно убийство, а
несколько, попытайся кто-нибудь обскакать его. Ради такой суммы он убьет,
не моргнув глазом.
  Разделавшись с этой маленькой проблемой, он перешел к Джуди. Нет
смысла убивать Эллиота, не узнав сначала имени покупателя. Джуди хитрая.
Она уже предупредила, что не назовет ему покупателя, пока он не достанет
марки, и даже тогда вести переговоры с ним будет она сама. Это означало,
что ему еще повезет, если она отдаст обещанные двести пятьдесят тысяч.
  Мысль об этом выводила Бина из себя потому, что он не собирался
принимать такую мелочь, когда мог завладеть всем миллионом, если
постараться.

  ***

  Массивный мужчина, одетый в грязную трикотажную рубашку и
перепачканные мазутом белые парусиновые штаны, чьи руки и грудь покрывали
густые черные волосы, вошел в бар. Он был лет двадцати пяти, с некрасивым
добродушным лицом, и люди, окружавшие стойку, приветствовали его с
теплотой, говорившей, что он был любимцем бара.
  Он заметил Барни и помахал ему.
  - Привет, толстопузый! - прогромыхал он голосом, от которого у меня
зазвенело в ушах. - Гуляешь?
  - Добром он не кончит, мистер Кемпбелл, - сказал Барни, как только
массивного парня поглотила толпа. - Никакого уважения к тем, кто старше и
лучше его, просто вульгарный рыбак. Толстопузый! Вот подождите, пусть
поживет с мое. Я же говорил, никакого уважения.
  Я согласился, что в этом все беды с молодым поколением.
  - Вы правы, мистер Кемпбелл. - Барни отпил глоток пива. - Ладно,
вернемся к Бину, он сидел в машине и ломал голову, как повести дело с
Джуди. Чем больше он о ней думал, тем сильнее злился. А когда головорез,
вроде Бина, разозлен, он становится хуже злой и норовистой собаки. Рано
или поздно такая собака вцепится в вас, а Бин был создан по тому же
образцу. Он решил силой заставить Джуди назвать ему имя покупателя. Он
напугает ее и заставит разговориться, даже если придется задать ей трепку.
Придя к такому решению, он задумался, как это сделать.
  Он задумался насчет Джуди. Она была хитра и, наверняка, упряма. Даже
если он развяжет ее язык побоями, стоит отпустить ее и она настучит копам,
а когда на сцене появятся копы, с денежками придется распроститься. Бин
размышлял более получаса и, наконец, пришел к логичному выводу. Раз он
собирался прихлопнуть Эллиота, почему не прихлопнуть и Джуди. Избавившись
от них обоих, он заставит Синди говорить и, если она заартачится, почему
бы не прихлопнуть и ее. Если придется убрать ее, тогда, чтобы не оставлять
следов, он уберет и Джо.
  Бин понимал, что одно дело задумать убийство четырех человек и совсем
другое - успешно осуществить его.. Под понятием "успешно" он, естественно,
подразумевал такой оборот, при котором ему не придется иметь дело с
копами. Какой прок в миллионе долларов, если за тобой гонятся копы.
  Ему предстояло избавиться от четырех трупов, спрятать даже один труп
- нелегкая задача, но четыре?
  Потом он вспомнил пустынную бухточку, показанную ему Джуди в день их
знакомства. Закопать трупы в песке работа не трудная. Трудная работа
всегда вызывала у Бина отвращение. Но ему казалось невероятным, чтобы туда
никто не заглядывал, и, рано или поздно, трупы откопает какой-нибудь
ребенок или прибой сметет с них песок, и тогда жди беды.
  Поразмыслив еще немного, он в конце концов решил, что бухточка -
ненадежное место. И тут ему вспомнился бульдозер, засыпавший болото в
нескольких милях от города. Он припомнил, как бармен говорил о мелиорации
большого участка болотистой местности, на котором собираются построить
новый отель. Пожалуй, лучшего места для трупов и искать не надо.
  И Бин, не мешкая, поехал к болотам. Он нашел там три бульдозера,
ломающих деревья и равняющих грунт, и двадцатифутовую бетономешалку,
перемешивающую цемент, который использовали для покрытия массы мусора,
сваливаемого с грузовиков. Бин сидел и смотрел на работающую
бетономешалку. Он заметил вертикальную стальную лестницу, ведущую наверх.
Вскоре он убедил себя, что сможет втащить наверх труп и сбросить его в
жерло машины. Есть ли лучший способ освободиться от трупов?
  Барни умолк и покосился на меня.
  - Из всего этого, мистер Кемпбелл, - сказал он, - становится ясно,
как мысль о таких больших деньгах превращает человека в нечто хуже зверя.
Убедившись, что сможет избавиться от трупов, не оставив следа. Бин
повернул к городу, весьма довольный собой. Первым шагом будет вытрясти из
Джуди имя покупателя. Встретившись с ней вечером, он это сделает. Он искал
способ убить ее быстро, без шума и крови. Это было важно, ведь он
собирался разделаться с ней в мотеле "Голубой Рай".
  Проезжая в тени пальм, окаймляющих шоссе, он перебирал различные
способы, о которых слышал в тюрьме и, общаясь с различными уголовниками в
Нью-Йорке. Нож или пистолет отпадали: никакой крови. Он подумал о
сокрушительном ударе в затылок, но и он мог вызвать кровотечение. Где-то
он читал, что в шее есть артерия, которая, если прижать ее достаточно
крепко, вызовет нужный результат, но поскольку он не имел представления,
где именно проходит артерия, то отбросил и эту идею. Потом он вспомнил
встреченного однажды убийцу мафии, который был артистом удавки. Он
пользовался собачьим поводком, так что если бы копы обыскали его и нашли
поводок, он мог представить правдоподобные объяснения. Накинуть поводок
через голову, перехлестнуть концы, нажать коленом в спину и через
несколько секунд дело сделано.
  - Почему бы и нет? - вслух произнес Бин.
  По дороге в бунгало он остановился перед магазином и купил кожаный
поводок.
  Продавец-педераст спросил, не желает ли он оттиснуть на поводке имя
своей собаки.
  - Можете не верить, - сказал продавец, серьезно глядя на Бина, - но
собаки чувствуют и все понимают. На это уйдет одна секундочка, а стоит
всего 3 доллара.
  Бин послал его подальше.
  Тем временем Джо вернулся в бунгало. Как только он вошел в сад,
Эллиот заметил, что старик встревожен. Они с Синди ждали его возвращения
и, когда он присоединился к ним, Эллиот спросил не без колебания:
  - Все в порядке, Джо?
  - Да. - Джо сел. - Я сиял сейф и вот ключ. - Он подал Эллиоту ключ от
сейфа. - Но за нами следят, Дон. Я не засек их, но чувствую, а в таких
случаях я никогда не ошибаюсь. За мной пошли, как только я вышел из дома.
Когда я почувствовал слежку, то оторвался от "хвоста", стряхнул его. Это
было нелегко. Он знает свое дело, но я его стряхнул.
  - Что происходит? - недоумевал Эллиот. - Вам уже второй раз кажется,
что за вами следят. - Тут он вспомнил, что марками интересуется ЦРУ. Не
могут ли следить за Джо люди ЦРУ? Он решил не поднимать панику без
достаточных оснований и потому промолчал. - Вы уверены, что оторвались от
них?
  - Уверен, - сказал Джо.
  - Может спрячем ключ в садовом сарае? Как вам кажется?
  Джо согласился.
  Вдвоем они пошли в маленький сарай, где лежали садовые инструменты и
старая косилка. Эллиот спрятал ключ под банкой средства от сорняков. -
Теперь, если с одним из нас что-то случится, остальные будут знать, где
его искать, - сказал Эллиот. Джо остро взглянул на него.
  - Что это значит? Эллиот улыбнулся.
  - Скорее всего ничего. Скажите Синди, где он спрятан. Позже, когда
вернулся Бин, Джо и Синди ушли погулять и Вин застал в саду Эллиота одного.
  - Дай мне тысячу баксов, - сказал Бин, - я вечером узнаю имя
покупателя.
  Эллиот изучающе посмотрел на него.
  - Хорошо... Ты уверен, что она скажет?
  - Угу.
  - Может, она водит тебя за нос? Бин сделал нетерпеливое движение.
  - Мы уже толковали об этом. Она покажет письмо, которое покупатель
послал ее старику.
  - А ты покажешь его мне?
  - Конечно, если она с ним расстанется.
  - Послушай, Бин, не обижайся, но я тебе не доверяю. Я должен иметь
уверенность, что ты назовешь мне правильное имя. Узнай, кто он, и я
позвоню ему. Если он скажет, что покупает, тогда я скажу тебе номер ящика,
но не раньше.
  Бин с трудом сдержался.
  - Давай деньги и перестань корчить из себя кинозвезду.
  - В общем, я предупредил, - сказал Эллиот и ушел в дом. Бин злобно
смотрел ему вслед.

  ***

  Около девяти вечера Орсон получил от Ниссона сообщение, что Бин в
машине направляется в его сторону. Он немедленно предупредил шестерых
людей, которых Лессинг расставил вокруг дома Ларримора: трое из них
находились в саду, двое в машине и один патрулировал дорогу.
  - Похоже, дело идет к концу, - сказал он. - Пинка едет к вам.
Пропустите его в дом, а когда войдет, берите. Только осторожней! Он,
наверно, вооружен!!
  Целиком поглощенный тем, как заставить Джуди сказать ему имя
покупателя, Бин совершенно забыл о предупреждении Эллиота остерегаться
слежки. Он не заметил Росса, ехавшего впереди него, и Ниссона,
следовавшего за ним. Поравнявшись с домом Ларримора, он затормозил,
закурил сигарету и стал ждать появления Джуди.
  Нужно быть осторожным и не возбудить у нее подозрений, - говорил он
себе. Они пообедают в клубе "Скромная жизнь", потом он отвезет ее в
мотель. Когда они окажутся в домике, он спросит ее и если она не пожелает
ответить, оглушит ее, заткнет рот и свяжет, а потом посмотрит, не развяжут
ли ей язык несколько горящих сигарет, приложенных к ногам Вырвав у нее имя
покупателя, он позвонит ему и спросит, интересуют ли его марки. Если тот
подтвердит и согласится на его цену, Джуди должна будет умереть.
  Несмотря на владевшее им напряжение, он ухитрился широко улыбнуться,
когда Джуди села в машину.
  - Как насчет клуба "Скромная жизнь", детка? - спросил он, включая
сцепление. - Оттуда можно поехать в мотель. Идет?
  - Отлично. - Она внимательно посмотрела на него. - Как твои планы,
супермен? Подбираешься к маркам?
  - Да. Поговорим об этом в мотеле, - сказал Бин. - Сначала
удовольствия, потом бизнес, а?
  - Значит, ты узнал, где он их держит?
  - Я не говорю, но дело двигается.
  - Ты виляешь. Он улыбнулся ей.
  - Не я один, правильно?
  - Та девушка, которая приходила к старику сегодня утром, как-то с
тобой связана?
  Бин замер и разинул рот, потом сообразил, что она наблюдает за ним и
он выдал себя, сказав:
  - Верно. Так ты ее видела?
  - Да. Кто она тебе?
  - Мне? Да просто девчонка, никто.
  - На вид не такая уж девчонка. Почему старый ублюдок принял ее?
  - Ладно, - сказал Бин. - Поедем в мотель. Я скажу тебе, а ты скажешь
мне.
  - Как тебя понимать?
  - Увидишь.
  Он свернул с шоссе на боковую дорогу, ведущую к мотелю.
  - Ты стал любителем собак, супермен? - неожиданно спросила она.
  Бин резко повернул голову и уставился на нее.
  - Собак? - Тут он увидел в ее руке поводок, который лежал у него в
кармане. - Ах, это... - На его лице выступил пот.
  - Где собака? - спросил она, глядя на него в упор.
  - Я не беру ее с собой. Оставил в квартире.
  - И маленькая мисс Непорочность присматривает за ним?
  - Ничего похожего, детка. Это старый пес. Он любит быть один.
  Бин не имел представления, какие бывают породы собак, поскольку
никогда не интересовался собаками. Он пожал плечами.
  - О, да просто пес, большой, кудлатый, пес.
  - Как его зовут?
  Бин медленно вздохнул в изнеможении.
  - Черт, как его, как зовут? Джо.
  - Чудное имя для собаки.
  - Так уж я его зову... Ты интересуешься собаками?
  - Нет. - Она не сводила с него упорного взгляда, вертя в руках
поводок. - Просто любопытно, зачем ты носишь собачий поводок в кармане.
  - Я опаздывал, не хотел, чтобы ты дожидалась. Наверно, я забыл, что
он у меня в кармане. - Бин сбросил скорость, въезжая под арку, ведущую в
мотель.
  - Когда я увидела эту штуку, висевшую у тебя из кармана, то подумала,
может ты с причудами и хочешь отхлестать меня. Бин зарулил на стоянку.
  - А ты хотела бы?
  - Я никогда не пробовала. Может быть.
  Он отобрал у нее поводок и запихал в карман.
  - Такие штуки не по мне. - Его голос звучал хрипло. - Конечно, если
ты хочешь попробовать... Она рассмеялась.
  - Обойдусь и без этого. Иди, бери номер, супермен. Давай поговорим о
деле. Я хочу есть.
  Толстый негр-администратор уже знал Бина. Он никогда не видел Джуди,
всегда остававшуюся в машине, попа Бин записывался. Увидев Бина, входящего
в офис, негр взглянул в окно, увидел машину и улыбнулся Бину.
  - Добрый вечер, сэр. - Он пододвинул Бину регистрационную книгу. -
Приятно снова видеть вас. Ваша обычная кабина свободна.
  - Отлично. - Бин расписался в книге как Стив Хэмэн. - Мы не
задержимся надолго, Джерри. Всего на пару часов. - Оставайтесь насколько
вам угодно, мистер Хэмэн. Бин дал ему пять долларов и, взяв протянутый
негром ключ, вернулся к машине.
  - Порядок, как обычно, - сказал он, открывая дверцу машины.
  Они прошли в домик и как только они оказались внутри, Бин задвинул
засов. Джуди неторопливо подошла к кровати и села.
  - Значит ты послал девушку искать марки, - сказала она. - Нашла она
их?
  Бин подошел к холодильнику. Он чувствовал, что ему необходимо выпить.
  - Шотландского?
  - Да... Нашла она их?
  Он налил виски в два стакана и обернулся.
  - Сначала выкладывай ты, а потом я, - сказал он, подходя к ней со
стаканом в руке. - Как зовут покупателя? - Он протянул стакан и встал над
ней. - Скажи, и я скажу тебе, нашла ли она марки.
  Она взяла стакан и улыбнулась ему.
  - Когда ты добудешь марки и покажешь их мне, я назову тебе
покупателя. Мы уже договорились насчет этого, не забыл? Но на всякий
случай, если ты страдаешь от амнезии, вот: я отдаю марки покупателю,
получаю деньги и расплачиваюсь с тобой, вспомнил? Мы и об этом
договорились.
  Бин сделал большой глоток из стакана.
  - Так ты вспомнил, о чем мы договаривались? - насмешливо ухмыляясь,
настаивала Джуди.
  Бин молчал.
  "Значит придется воздействовать на нее, - подумал он. - Что ж, ладно,
пусть пеняет на себя".
  Его мысли лихорадочно перескакивали с одного предмета на другой.
"Только бы заставить ее сказать имя покупателя. Надо заговорить ее, а
потом неожиданно двинуть в челюсть. Нельзя допускать ошибки. Нужно
нокаутировать ее с первого удара, иначе сука поднимет шум".
  - Она знает, где он их держит, - сказал он, отходя от постели. Он сел
в стоявшее рядом кресло. - Я могу их достать. Попробую завтра ночью.
  - Как она узнала? Он пожал плечами.
  - Не в том забота, она узнала и завтра я их достану. Она отпила
виски, глядя на него поверх стакана.
  - Ты читаешь книжки про гангстеров, супермен? Он удивленно посмотрел
на нее. Она всегда задавала вопросы, сбивавшие его с толку.
  - Нет, я смотрю телевизор. Книжек я не читаю.
  - Прошлой ночью я читала гангстерскую книжку, - сказала она. - про
одного безмозглого кретина, которого нанимали убивать людей. Угадай, как
он их убивал?
  Бин поставил стакан на столик. От ее упорного, изучающего взгляда его
бросило в пот.
  - Черт, да какая разница? Давай говорить о деле.
  - Я думала, может ты читал эту книжку. Она называется "Доллары
достаются дамам".
  - Я не читаю книг. - Правда, ты ведь говорил. Так вот, этот кретин
таскал с собой собачий поводок. Он душил им людей.
  Бин вдруг почувствовал запах собственного пота. Стремительный прыжок
к ней, сдавить пальцами горло, прерывая ее крик, потом удар в челюсть,
связав ее и заткнув ей рот, он научит ее, как играть с ним в игры. Он
приготовился. Один быстрый прыжок. До него доносились вопли и стрельба - в
соседнем домике смотрели телевизор. Даже если она успеет крикнуть, никто
не обратит внимания.
  - Ты женат, супермен? - спросила Джуди, вертя в руках свой стакан.
  Вопрос так удивил медлительный ум Бина, что он остановился, готовый к
прыжку.
  - Женат? - Он изумленно смотрел на нее. - Нет, какого черта ты все
время задаешь дурацкие вопросы?
  - Ты уверен, что у тебя нет ревнивой жены? - Теперь в ее глазах была
издевка.
  - Какая еще жена? - Он поднялся с места и начал небрежно приближаться
к ней. - Нет у меня никакой жены. - Еще три шага и он окажется достаточно
близко.
  - Тогда почему те двое следят за нами? - спросила Джуди. - Я думала,
они частные шпики и ищут улик для развода.
  Бину показалось, что он с разбега наткнулся на стену. Его обдало
холодом. Лишь теперь он вспомнил предупреждение Эллиота остерегаться
слежки. Он вспомнил, как Джо и Синди говорили, что заметили за собой
слежку.
  - Следят за нами? - Его голос звучал сдавленно. - Что ты хочешь
сказать?
  Выражение страха, злобного разочарования и тревоги на его лице,
казалось, развеселило ее. Она хихикнула.
  - Они следили за нами прошлой ночью и сегодня тоже следят. - Она
наклонила голову набок и сделала милую гримаску. - Разве ты не заметил их,
супермен?
  - Почему ты не сказала? - прорычал он.
  - Мне нравится, когда они поблизости. - Она улыбнулась ему. - С ними
я чувствую себя в безопасности.
  Бин медленно втянул в себя воздух. Она его раскусила. Удар подкосил
его и он почувствовал слабость в ногах. Он быстро сел. Спасен в последнюю
секунду! А если бы он убил ее? Он представил, как выволакивает труп из
домика и тащит его к машине. И в ту минуту, когда он укладывает тело в
багажник, эти два гада набрасываются на него. При этой мысли пот струйками
побежал по его лицу. Какой опасности он избежал!
  - Они нарушили твои планы? - спросила она. - Как печально! Неужто ты
и вправду думал, что я такая дура и поеду с тобой, не имея защиты? Ты и
твой собачий поводок! - Она поставила стакан и, закинув голову, начала
смеяться.
  Бин сидел, как глупый бык. Наконец он больше не мог выносить звук ее
смеха.
  - Заткнись, проклятая сука! - заревел он. Она перестала смеяться и,
достав из сумочки платок, вытерла глаза.
  - Супермен! Ты самая забавная тварь на свете! Я знала, что ты дурак,
но не могла поверить, что ты можешь быть таким безмозглым кретином.
  Бин привстал было с кресла, но сделав усилие, подавил острое желание
схватить ее за горло и задушить.
  - Кончай, - прорычал он. - Мы с тобой партнеры. Я знаю где марки, а
ты знаешь покупателя. Нам обоим нужны деньги. Продолжаем мы дело или нет?
  Она смотрела на него с каменным лицом.
  - Да, продолжаем. - Ее голос приобрел остроту, удивившую Бина. -
Теперь послушай меня, вонючая мразь. Ты задумал силой заставить меня
назвать имя покупателя, а затем убить меня и забрать все деньги себе. Тебя
так легко раскусить, что недоразвитый ребенок мог бы разобраться в дряни,
которую ты зовешь своими мозгами. Заруби себе на носу, ты достанешь марки
и отдашь их мне! Не воображай, дубина, что тебе удастся смыться с ними. Я
узнала, если они пропадут и я дам полиции твое описание, тебя сцапают так
быстро, что ты оглянуться не успеешь. С этого момента, супермен, ты будешь
делать так, как я велю. Больше никаких уютных мотелей. Если мы будем
встречаться, то среди людей, так что выкинь из своего кретинского мозга
мысль, что тебе когда-нибудь подвернется шанс убить меня. Понял?
  Бин впился в нее взглядом. Выражение ее жестких, холодных глаз
предостерегало его против необдуманных действий. Эта сука была опасна.
Если она натравит на него копов, но посмеет ли она? Ведь она и сама
замешана.
  - Отец не поддержит обвинение против меня, супермен, - сказала Джуди.
- Я знаю, о чем ты думаешь. Попробуй только ступить не так, и на тебя
накинется больше копов, чем блох на собаке.
  Бин вытер пот с лица. С чувством тоскливой беспомощности он осознал,
что она чересчур хитра и ему с ней не сладить.
  - Ладно, - сказал он, - я достану марки и тогда мы договоримся.
  - Уговор у нас будет новый, человечек, - сказала Джуди. - Теперь ты
получишь сто пятьдесят тысяч, а я забираю остальное. Все, убирайся! Я
доеду домой на такси. Когда марки будут у тебя, позвони и мы встретимся на
пляже "Плаза Бич". Если марки пропадут и ты не позвонишь, за тебя
возьмутся копы. Это я тебе точно обещаю, а теперь убирайся!
  Бин колебался. Другого шанса остаться с ней наедине может не
представиться. Что, если она блефует? Что, если никакой слежки нет? Смеет
ли он рискнуть? У него зудели пальцы, так хотелось ему вцепиться ей в
горло.
  Джуди с презрением посмотрела ему в глаза.
  - Только попробуй, вонючка, и ты увидишь, что с тобой будет! -
сказала она яростным шепотом. - Убирайся.
  Побежденный, уничтоженный, охваченный бешенством, Бин повернулся и
тяжело ступая, вышел из комнаты.

  ***

  " Вскоре после того, как Бин уехал на встречу с Джуди, у Эллиота без
всякой причины разболелась нога. Эта боль всегда приводила его в дурное
настроение, и отрывисто бросив, что он хочет почитать, он ушел к себе,
оставив Синди и Джо у телевизора.
  Лежа на кровати, Эллиот снова задумался о своем будущем. Он понимал,
что Синди оказала неожиданное влияние на его перспективы. Марки теперь
были у него. Он не сомневался в намерении Бина обмануть их всех, так
почему бы не обмануть Бина? Почему бы не отнести марки Кендрику и
постараться заставить его поднять цену или, если Кендрик упрется,
согласиться на двести тысяч и уехать вместе с Синди и Джо, оставив Бина на
бобах?
  Но после некоторого размышления Эллиот решил, что обманывать кого бы
то ни было не в его натуре. Он знал, что Синди осудила бы его, а если он
все же поступит так, то до конца своих дней низведет себя до уровня Бина,
а это было невообразимо.
  Бин обещал узнать у дочери Ларримора имя покупателя... Так или иначе
пятьсот тысяч долларов намного лучше, чем двести. Эллиот обнаружил, что
его совесть не восстает против обмана Кендрика. В конце концов, тот
надувал его в прошлом. Нет, в отношении Кендрика его совесть была спокойна.
  Он все еще раздумывал как поступить, когда у него будут деньги:
присоединиться к Синди и Джо или уехать и пуститься в головокружительный
загул, а потом принять снотворное, когда услышал, как Бин входит в
бунгало. До него донесся голос Бина:
  - Где Эллиот? Ладно, вы не суйтесь. Мне надо с ним поговорить и к вам
это не относится.
  По звуку голоса Бина Эллиот догадался, что тот взбешен до
неистовства. Он быстро спустил ноги с кровати и сел.
  Бин вошел в маленькую комнату, пинком ноги захлопнул дверь и
остановился, уставясь на него застывшим взглядом.
  - Она заупрямилась? - спросил Эллиот.
  На обратном пути в бунгало Бин думал так, что трещали мозги. Он
понимал, что Джуди перехитрила его. У него было предчувствие, что
заполучив марки, она не даст ему и той сотни тысяч, которую предлагает
теперь, и он не сможет ничего поделать. Она сказала, что ее отец не
выдвинет против нее обвинение, но это не значит, что старый черт не
выдвинет обвинение против него! С беспомощной яростью он, наконец, признал
факт своей неспособности справиться с такой ситуацией. Если кому и под
силу с ней справиться, так это Эллиоту, избранной кинозвезде, и Бин решил
выложить свои карты на стол, - хотя и не все, - и согласиться получить
часть денег, а не все целиком.
  - Нет, сука! - Бин сжимал и разжимал кулак. - Она не захотела
говорить мне, кто покупатель, пока я не дам ей марки, и настаивает, что
сама будет с ним договариваться!
  Глядя на Бина, Эллиот начал растирать ногу.
  - Тогда ты должен мне тысячу долларов, - сказал он. Бин достал из
кармана пачку денег и швырнул ее на кровать. Он посмотрел, как Эллиот
пересчитывает деньги и прячет их в карман.
  - Не волнуйся из-за нее, - сказал Эллиот. - Мы согласимся на меньшую
сумму. Марки у меня.
  Бин стоял неподвижно, глядя остекленевшими глазами.
  - Они у тебя? - повторил он хитро. - Что ты городишь, черт подери!
  - Синди взяла их.
  Бин плюхнулся в кресло.
  - Значит, когда она ходила к нему, то забрала марки?
  - Правильно.
  Бин покрылся потом.
  - Когда Ларримор их хватится, сюда нагрянут копы! Эллиот покачал
головой.
  - По какой-то непонятной причине Ларримора предупредили два месяца
назад, что он подвергнется судебному преследованию, если марки у него и он
не сдаст их. Он не может пожаловаться полиции, если не хочет рисковать
неприятностями с ЦРУ.
  - С кем, с кем?
  - С ЦРУ.
  Бин изумленно посмотрел на него.
  - Ты говоришь про типов на государственной службе, которые шпионят и
вообще все переворачивают вверх дном? Эллиот кивнул.
  - Но какое им дело до марок?
  - Я и сам никак не пойму. У Бина голова шла кругом.
  - Где марки?
  - В банковском сейфе. Завтра я повидаю Кендрика. Может мне удастся
выжать из него побольше. Джуди забудь. Если повезет, мы сорвем с Кендрика
еще пятьдесят тысяч. Поскольку марки добыл не ты, твоя доля снижается до
пятидесяти тысяч, а доля Синди повышается до ста.
  Бин с присвистом втянул воздух. Ему стало ясно, что придется выложить
свою последнюю карту. Еще с минуту он колебался, но он знал, что если
Эллиот продаст марки всего лишь за двести пятьдесят тысяч, его до конца
дней будут мучить кошмары.
  - Ты знаешь, сколько стоят эти проклятые марки? - спросил он,
подавшись вперед и в упор глядя на Эллиота.
  - А ты?
  - Да. Та сука сказала, что Ларримору предлагали за них миллион, а ты
собрался продавать их за двести пятьдесят тысяч!
  Некоторое время Эллиот удивленно смотрел на него, потом покачал
головой.
  - Она соврала. Никакие марки не стоят таких денег. - Я же говорил
тебе, она видела письмо. Она еще не знала, что меня интересуют марки,
когда сказала мне про это, - с жаром объяснил Бин. - Такая им цена!
Миллион! Потому-то она и уперлась. Ей хочется самой загрести все деньги.
  По спине Эллиота пробежали мурашки. - Возможно ли это? - спрашивал он
себя. - Если заполучить в свои руки такую сумму, он сможет расплатиться с
долгами и начать все заново. Миллион!
  Не может быть!
  - Да говорю же тебе, - вспылил Бин. - Я скажу еще кое-что, эта сука
обещала выдать меня копам, если марки пропадут. Слышишь? Как только ее
проклятый папаша скажет ей, что Синди взяла марки, нам на голову садятся
копы! Эллиот отмахнулся.
  - Она никогда не узнает о пропаже, - сказал он. - Если Ларримор не
может обратиться в полицию, разве станет он делиться с дочерью, которую не
переносит?
  Об этом Бин не подумал. Он немного успокоился.
  - Можешь о ней забыть, - продолжал Эллиот. - Должен быть какой-то
другой способ узнать, кому нужны марки, не связываясь с ней. Кендрик
знает. Ларримор знает. Никто из них нам не скажет. Кто еще может знать?
  Бин беспокойно заерзал.
  - Не имею понятия. Я скажу тебе еще одно, за мной следили прошлым
вечером и сегодня. Я их не заметил, но Джуди заметила. Эллиот оцепенел.
  - Почему не ты?
  - У меня голова была занята другим, - угрюмо сказал Бин. - Я забыл
проверить.
  - Она не могла это придумать?
  У Бина сузились глаза. Об этом он не подумал, рассказывая про слежку,
стерва спасла свою шкуру. Да, у нее могло хватить смекалки обмануть его.
  - Может быть, не знаю. Кто-то следил за Джо и Синди. Эллиот встал.
  - Это меня беспокоит. Давай проверим и убедимся. - Он вышел из
спальни и направился в гостиную. Бин, хмурясь, последовал за ним.
  - Джо, мне нужно с вами поговорить, - сказал Эллиот. Джо неохотно
выключил телевизор и вопросительно взглянул на него.
  - Бину кажется, что сегодня за ним следили. Я хочу иметь уверенность.
Он сейчас прогуляется в сторону центра. Вы ждите немного, потом идите за
ним. Посмотрите, не удастся ли вам засечь "хвост". - Он повернулся к Бину.
- Пройди до конца дороги, пока не поравняешься с аптекой. Кури сигарету и
возвращайся, не торопись.
  - Почему не взять машину? - спросил Бин, который не мог терпеть
ходить пешком.
  - Делай, как я говорю! - огрызнулся Эллиот. Пожав плечами, Бин вышел
из бунгало, а Джо, выждав три минуты, пошел за ним.
  - Что происходит, Дон? - возбужденно спросила Синди. - Вы и вправду
считаете, что за нами кто-то следит?
  - Если это так, Джо его заметит. - Эллиот повернулся к двери. -
Ложись спать. Мне нужно подумать.
  - Я подожду, пока вернется папа.
  - Синди. - Резкая интонация его голоса испугала ее. - Идите спать и
оставайтесь у себя в комнате, что бы ни случилось. Вы поняли?
  - Что может случиться?
  - Ради бога, не приставайте! Ложитесь спать! С обиженным выражением
на лице Синди вышла из комнаты.
  Эллиот поморщился, потом сел и стал ждать возвращения Джо и Бина.
  Через полчаса появился Бин.
  - Ну?
  - Ни черта! Никто за мной не шел, - раздраженно сказал он. - Трата
времени.
  - Давай подождем Джо.
  Через двадцать минут вошел Джо, тихо прикрыв за собой дверь.
  - За ним следили и за мной тоже, - объявил он. - Один из них и сейчас
в саду за домом.
  - Вы видели его? - спросил Эллиот, поднимаясь с места.
  - Да, он притаился за большим кустом в конце сада. Больше там негде
спрятаться. Второй остался в машине у перекрестка.
  - Хорошо, Джо, отличная работа. Теперь идите спать.
  - Синди легла?
  - Да.
  Джо взглянул на Бина, секунду постоял в нерешительности, потом
направился к двери.
  - Ну, тогда, спокойной ночи! Когда он вышел, Эллиот тихо сказал:
  - Пошли, возьмем его. Может мы уговорим его сказать, на кого он
работает.
  Лицо Бина осветилось хищной улыбкой.
  - Если ему есть что сказать, он скажет. Как мы его берем?
  - Давай посмотрим. Они прошли в неосвещенную кухню и Эллиот закрыл
дверь. Потом они пошли к окну и выглянули в сад. Хотя светила полная луна,
в саду было темно из-за высоких деревьев, он они различили очертания
большого цветущего куста в конце сада.
  - Я прокрадусь туда и спугну его, - сказал Эллиот. - Когда услышишь
меня, беги быстрее.
  Бин кивнул. Такого рода дела были ему по душе. На него произвела
сильное впечатление ловкость, с которой Эллиот выскользнул в заднюю дверь
и исчез в темноте. Потянулось ожидание, потом он услышал внезапную возню
и, пробежав через лужайку, наткнулся на Эллиота, склонившегося над
безжизненным телом.
  - Порядок. - Эллиот выпрямился. - Я его успокоил. Он был полусонный.
Будет в нокауте минут десять, помоги внести его в дом.
  Вдвоем они пронесли бесчувственное тело через кухню в коридор и
гостиную.
  - Запри дверь, - сказал Эллиот, когда они свалили пленника на диван.
  Бин запер дверь и присоединился к Эллиоту, который стоял и смотрел на
лежавшего перед ним человека. Смотреть было особенно не на что: ниже
среднего роста, мелкокостный, с песочного цвета волосами, круглым
мальчишеским лицом. Эллиот решил, что, судя по виду, ему не больше
двадцати.
  - Замухрышка какой-то, верно? - сказал Бин. - Что ты ему сделал,
огрел по черепу?
  - Ребром ладони по затылку, - ответил Элллиот. - Через пару минут
очнется.
  Человека, лежавшего на диване, звали Джим Фолла. Он поступил на учебу
в организацию Лессинга два месяца назад. Поскольку все лучшие сыщики
наблюдали за домом Ларримора, Ниссон счел возможным оставить присмотр за
бунгало Эллиота на Фолла. Он велел ему ничего не предпринимать, только
сидеть за кустом, а все активные действия предоставить Россу, сидевшему в
машине в конце дороги. Его обязанностью было предупреждать Росса по рации,
когда кто-нибудь выходит из бунгало. Но Фолла прошел заочный курс сыскной
работы и ему не терпелось проявить себя. Увидев Бина, выходящего из
бунгало, он не только не предупредил Росса, но и последовал за Бином сам,
на случай, если Росс даст маху. Он был не слишком высокого мнения о
таланте Росса. Этим самым он выдал себя Джо, который заметил, что он
следит за Бином.
  - Он приходит в себя, - сказал Эллиот. - Давай запугаем его.
Непохоже, чтобы он был крепкий орешек.
  - Я займусь им, - злобно бросил Бин. - Это как раз по моей части.
  Фолла пошевелился, застонал, моргнул и, наконец, приподнялся. Увидев
перед собой жесткое, злое лицо Бина, он отпрянул и съежился с
перехваченным от ужаса дыханием.
  Бин сгреб его за рубашку, слегка приподнял и встряхнул.
  - Ну, крыса, что ты там делал? - прорычал он. У Фолла голова пошла
кругом. На курсах его учили, попав в опасную ситуацию, сохранять
хладнокровие, блефовать и не выказывать страха.
  В полном противоречии с этим советом, Фолла трясся от страха, не в
состоянии собраться с мыслями, и только с ужасом смотрел на грозную
фигуру, склонившуюся над ним.
  - Не трогайте меня... - наконец, удалось ему пробормотать.
  - Не трогать? - проревел Бин. - Я оторву твою проклятую руку и забью
тебя насмерть!
  - Диалог прямиком из второсортного фильма, - неодобрительно заметил
Эллиот. - Вам незачем этого делать. Но мы можем прожечь его ноги
сигаретами. Это старый японский обычай и всегда отлично действует.
  Казалось, Фолла вот-вот потеряет сознание. Бин отпустил его и шагнул
назад. Фолла съежился на диване, широко раскрытыми глазами глядя на двоих
мужчин, дрожа мелкой дрожью, и от всей души жалея, что не остался
помощником бакалейщика вместо того, чтобы с дуру поступать к Лессингу.
  - Да, - сказал Бин, - хорошая мысль. Давай так и сделаем. - Он
ухватил Фолла за ногу и стащил ботинок и носок.
  В пораженном паникой сознании Фолла всплыли выделенные жирным шрифтом
строки из шестой главы учебника: "Если вас подвергли пытке, помните, что
верность вашему боссу всегда должна стоять на первом месте. Агент высшего
класса никогда не говорит".
  Он горячо желал, чтобы автор учебника оказался сейчас на его месте.
Он был готов держать пари, что мерзавец запел бы, как канарейка.
  - Я скажу, - выдавил он задыхаясь. - Я расскажу вам все, что вы
хотите знать.
  Бин издевательски усмехнулся.
  - Неужели? А вот мы сперва попробуем малость тебя подпалить. - Он
достал пачку сигарет, взял одну и раскурил ее.
  - Стоп, - сказал Эллиот. - Говорить с ним буду я...
  - Дай мне только загасить ее об его ногу, - сказал Бин. - Это
развяжет его язык.
  - Пока покури. Ты сможешь им заняться, если он не расколется. Нет
смысла потом тащить эту шпану отсюда на своем горбу. Тебе стоит начать и
он не сможет ходить недели две.
  Фолла содрогнулся.
  - Почему ты за нами следишь? - требовательно спросил Эллиот.
  Ниссон предупредил Фолла, что если подозреваемые заметят слежку,
потеряет работу не только он, но и Ниссон. Однако Фолла был слишком
испуган, чтобы выдумать убедительную ложь. Видя, что у Бина чешутся руки
пустить в ход сигарету, он сказал прерывающимся голосом:
  - Я только исполнял указания.
  - На кого ты работаешь?
  - На "Агентство Лессинга".
  Эллиот слышал об этом агентстве, самом солидном и дорогом в Сити.
  - Какие тебе дали указания?
  - Просто наблюдать на вами, смотреть, куда вы идете, что делаете и
докладывать.
  - Почему?
  Фолла колебался, облизывая пересохшие губы.
  - Дай я только разок ткну его сигареткой, - сказал Бин. - Только один
раз. Его надо расшевелить, - и он нагнулся к дивану.
  Фолла широко раскрыл глаза.
  - Нет, нет! Они думают, что вы хотите обокрасть дом мистера
Ларримора. Вас хотят схватить, когда вы выйдете.
  - Кто это "они"? - спросил Эллиот.
  - Мистер Лессинг и его сыщики.
  - Сколько их на этой работе?
  - Сейчас шесть, до того, как узнали где вы живете, вас искало человек
тридцать.
  Эллиот и Бин обменялись взглядами.
  - Ты имеешь какое-нибудь отношение к ЦРУ? - спросил Эллиот.
  - К ЦРУ? Нет, сэр. Я работаю только на мистера Лессинга.
  - Кто ему поручил следить за нами?
  - Не знаю. - Видя угрожающее движение Бина, он повторил, срываясь на
визг: - Не знаю, клянусь!
  Эллиот понял, что он говорит правду. Зачем такой мелкой сошке станут
сообщать имена клиентов босса? "Вас искало тридцать человек", - сказал
Фолла. При расценках Лессинга операция такого масштаба должна стоить уйму
денег. - Кто самый важный клиент у Лессинга? Ты должен это знать.
  - Я не знаю. Нам никогда ничего не говорят о тех, кто нас нанимает.
Если бы я знал, то сказал бы.
  Нетерпеливо фыркнув, Бин стряхнул горячий пепел на босую ногу Фолла.
Тот взвился, словно его прижгли раскаленным докрасна железом.
  - Не надо! - Его голос сорвался. - Я слышал, как они говорили об
одном человеке, но он может быть даже не клиент. Я просто слышал фамилию.
  - Какую фамилию? - спросил Эллиот.
  - Я слышал разговор Ниссона и Росса. Они говорили о человеке по имени
Герман Радниц, который живет в отеле "Бельведер".
  Радниц!
  Эллиот оцепенел. В его памяти возник большой прием, устроенный
вице-президентом МГМ, когда он отдыхал в Парадайз-Сити. В число четырехсот
приглашенных попал и Эллиот. Человеком, произведшим на него особое
впечатление среди всех богачей и знаменитостей, был похожий на жабу жирный
финансист, по словам кого-то из собеседников, крупнейший в мире махинатор.
Запомнилось его имя: Герман Радниц. "У него есть связи со всеми
правительствами, и он на ты с президентом", - сказал собеседник.
  Пряча возбуждение, Эллиот спросил:
  - Кто такие Ниссон и Росс?
  - Они ведут дело... Росс в машине на улице... Бин слушал все это с
растущим нетерпением.
  - Давай возьмем в оборот гада. Он знает больше, чем говорит.
  Но Эллиот уже узнал все, что хотел. Он покачал головой.
  - Надень ботинок, - сказал он Фолла. - Я мог сдать тебя полиции, но
не стану. Помалкивай и мы тоже будем молчать. Можешь следить за нами
дальше. Мы не делаем ничего плохого и не замышляем никакого взлома у
Ларримора. Это чей-то фантастический вымысел. Если выкинешь какой-нибудь
номер, я в долгу не останусь. Понял?
  - Ты отпускаешь этого гада? - с изумлением спросил Бин.
  - Именно. Пусть себе следит. Чего мне беспокоиться! - Эллиот слегка
повернулся и, незаметно для Фолла, подмигнул Бину. Бин, разочарованный,
подошел к двери и открыл ее.
  - Убирайся отсюда к чертям! - рявкнул он на Фолла. Фолла, одуревший
от страха, рванул по коридору и выбежал в сад.
  Эллиот задумчиво смотрел на Бина.
  - Думаю, теперь все ясно, - сказал он. - Герман Радниц. Никто в Сити,
кроме него, не мог бы предложить миллион за эти марки. Он ведет дела с
Россией. Он подходит по всем статьям, но теперь я хочу узнать, зачем ему
так понадобились марки.
  - Какая разница, если он платит?
  - Он важная птица и опасен. Он может положить тебя на кончик пальца и
размазать по стене.
  - Да ну? - Бин насмешливо ухмыльнулся. - Я не боюсь богатой шпаны.
  - Бывают моменты, Бин, когда ты приводишь меня в отчаяние. - Эллиот
направился к двери. - Я пошел спать.
  - Эй, погоди! Ты пойдешь завтра к тому типу?
  - Нет. Надо убедиться, что марки нужны именно ему. Пока у меня одни
догадки. Затем нужно подумать, как взяться за это дело.
  - Что тут такого трудного? - нетерпеливо спросил Бин. - Ты идешь к
нему, говоришь, что марки у тебя и ты просишь за них миллион, берешь
деньги, отдаешь ему марки. Чем тебе это не подходит? Если ты не хочешь
идти, я пойду сам.
  - Как я уже говорил тебе, бывают моменты, когда ты приводишь меня в
отчаяние.


                                  Глава 8


  На следующее утро Эллиот завтракал с Синди и Джо. Бин еще лежал в
постели. И Джо, и Синди проявили острое любопытство к событиям прошедшей
ночи и Эллиот рассказал им, что произошло.
  - Я почти уверен, что Радниц нам и нужен, - закончил он, - но прежде
чем обращаться к нему, я должен узнать, почему марками интересуется ЦРУ.
Ссориться с ними - нешуточное дело. - Он взглянул на Синди. - Вы можете
вспомнить, кто подписал циркуляр, который вы нашли вместе с марками?
  - Ли Хемфри, - ответила Синди. - Подпись была поставлена штампом.
  - Так мы с вами сегодня же едем в Майами. Поедем на "альфе". Если вы
сядете за руль, есть шанс, что меня не заметят.
  - Почему в Майами, Дон?
  - Я буду звонить в Вашингтон, а они могут узнать откуда звонили, -
сказал Эллиот. - Когда имеешь дело с ЦРУ, не повредит никакая
предосторожность. Я буду звонить из отеля.
  Все это беспокоило Джо, но он промолчал. По крайней мере, сказал он
себе, Эллиот знает, кажется, что делает.
  В одиннадцатом часу они вышли из бунгало. Джо было ведено не говорить
Бину, куда они отправились. Бин появился из своей комнаты лишь в половине
одиннадцатого.
  Большую часть ночи он провел в размышлениях. Если Эллиот прав, он,
Бин, теперь знал, кто покупатель и где его найти. Кроме того, он знал, что
марки находятся в безопасности в сейфе. Бин не сомневался, что Синди и Джо
известно, в каком именно банке.
  Войдя в гостиную, он застал там одного Джо, собравшегося уходить. Он
остановился, подозрительно глядя на него.
  - Куда ты собрался?
  - За продуктами. - Джо немного побаивался Бина. Прошли те дни, когда
он чувствовал себя непринужденно в его компании. - Тебе что-нибудь
принести?
  - Где остальные?
  - Вышли. Хочешь жаркое к ленчу?
  - Вышли? - Бин сузил глаза. - Куда они пошли?
  - На пляж. Решили отдохнуть денек, - ответил Джо и шагнул к двери.
  Бин поймал его за руку и повернул к себе. Злобное выражение его лица
напугало Джо.
  - Не пудри мне мозги! - прорычал он. - Куда они пошли?
  - Сказали, что на пляж и к ленчу не вернутся, - отозвался Джо слабым
голосом. Его ложь не убедила бы и ребенка. Бин указал на кресло.
  - Сядь!
  - Потом, Бин, мне надо идти, - с отчаянием сказал Джо. - Я и так уже
запоздал.
  - Сядь! - повторил Бин, и в его глазах появилось выражение, от
которого у Джо ослабли ноги. Он сел.
  - Где марки?
  Джо облизал пересохшие губы.
  - Я не знаю. Этим занимается Дон, и он мне не сказал.
  - Будет лучше, если ты скажешь, Джо, - злобно прошипел Бин. - Где они?
  - Я только знаю, что они в банке, - сказал Джо, вздрагивая.
  - В каком банке?
  - Он не говорил.
  - Слушай, ты, старый осел. Эллиот не ходил за марками в банк. Он
боится показываться в городе. Их отнес либо ты, либо Синди, - прорычал Бин
- Думаешь, я дурак? Так вот, слушай, мне нужны эти марки, и я их получу.
Сейчас я тебе кое-что покажу. - Он достал из кармана маленький пузырек с
резиновой пробкой. - Знаешь, что это?
  Джо смотрел на пузырек, как змея на лангусту.
  - Нет...
  - Я тебе скажу. Это серная кислота. - Джо не мог знать, что там
безобидные глазные капли. Он уставился на пузырек округлившимися глазами.
- Ты отдашь мне марки. Ты сейчас же пойдешь в банк и принесешь их сюда.
Либо я получаю марки, либо Синди теряет свою красоту. Не надейся попусту,
Джо. Вам ее не спасти. Может несколько дней, но вы не сможете быть с ней
все время. Рано или поздно, но я до нее доберусь. Ты видел когда-нибудь
ожоги от кислоты?
  Джо почувствовал, как его охватывает слабость. Он уставился на Бина.
  - Я не блефую, Джо. Неси марки, больше повторять не стану.
  - Ты, ты не сделаешь этого с Синди, - хрипло сказал Джо.
  - Неси марки, я подожду здесь. Даю тебе два часа. Если через два часа
ты не вернешься, я ухожу, но недалеко. Обещаю тебе одно: если ты не
принесешь марки, Синди получит свое не позже, чем через неделю. Можешь
быть в этом уверен! А теперь отправляйся.
  Неожиданно Джо почувствовал облегчение. Когда Бин получит деньги, он
уйдет и они от него навсегда избавятся. Он не хотел этих денег. Он с
самого начала был против такого риска. Он объяснит Синди, что заставило
его расстаться с марками и она поймет. При удаче они избавятся и от
Эллиота и смогут вернуться к своему образу жизни. Это была хорошая жизнь,
- сказал себе Джо. - Может быть через несколько лет Синди найдет
порядочного человека и выйдет за него. Правда, она сказала, что любит
Дона, но когда тот исчезнет со сцены, она его забудет.
  - Я иду, - сказал Джо. - Я принесу марки. Ты только подожди здесь.
  Стоя у окна, Бин смотрел, как Джо пошел по дороге. Внезапная смена
настроения Джо поставила его в тупик.
  "Старый козел рехнулся, - подумал он. - Черт побери, вид у него
прямо-таки счастливый".
  Пожав плечами, он пересек комнату и, взяв телефонную книгу, нашел
номер телефона отеля и набрал его.
  - Соедините меня с мистером Радницем, - сказал он, когда портье взял
трубку.
  Последовало ожидание, потом Хольц ответил:
  - Секретарь мистера Радница.
  - Позовите мистера Радница, - сказал Бин.
  - Кто говорит?
  - Неважно. У меня к нему дело.
  - Пожалуйста, изложите дело в письменном виде, - сказал Хольц и дал
отбой.
  Некоторое время Бин с красным от ярости лицом смотрел на телефон,
потом снова набрал номер отеля. Снова отозвался Хольц.
  - Мне нужно поговорить с Радницем! - зарычал Бин. - Скажите ему, что
это насчет марок.
  Хольц моментально насторожился.
  - Ваше имя?
  - Пошел ты, балда проклятая! - заорал он. - Скажи ему!
  - Подождите, - сказал Хольц и вышел на террасу. Радниц пил кофе. -
Звонит человек, который хочет говорить с вами, сэр, - сказал Хольц. - Он
отказался назвать свое имя, но сказал, что речь идет о марках.
  Радниц поставил чашку.
  - Соедините меня с ним и узнайте, откуда звонят. Через секунду Бин
услышал гортанный голос.
  - Радниц у телефона. Кто вы такой?
  - Неважно. - Бин вспотел от возбуждения. Такой человек как Радниц не
стал бы с ним говорить, если бы он не был тем человеком, которому нужны
марки. - Вас интересуют восемь русских марок?
  Наступила пауза, потом Радниц ответил:
  - Да, интересуют.
  Бин замялся. Он не знал, как действовать дальше.
  - Я сказал, что заинтересован, - резко повторил Радниц, слыша в
трубке лишь гудение. - Они у вас?
  - Они у меня. - Бин вытер пот с лица. - Сколько вы за них дадите?
  - Мы говорим по открытой линии, - вкрадчиво произнес Радниц. - Я
предлагаю вам встретиться. Приезжайте сейчас же.
  Напряжение, владевшее Бином, вдруг спало. Выходит, этому
могущественному человеку здорово невтерпеж, - подумал он.
  - Я перезвоню. Сейчас я занят. Может быть у меня найдется для вас
время где-нибудь вечером, - сказал он и положил трубку.
  - Звонили из бунгало, сэр.
  - Это Пинка, надо полагать?
  - Да.
  - Вы получили утренний доклад Лессинга?
  - Да, сэр. Эллиот и мисс Лак покинули бунгало в 10.00. Их
сопровождают. Лак вышел в 10.45. Его также сопровождают. Радниц кивнул.
  - Держите меня в курсе, - сказал он и жестом отпустил Хольца.
  В отеле "Эксельсиор" Эллиот закрылся в кабине телефона-автомата и
ждал, когда его соединят со штаб-квартирой ЦРУ в Вашингтоне.
  Он видел Синди, сидящую у противоположной стены холла, не сводящую с
него тревожного взгляда. Когда его соединили, он помахал ей. Он попросил
мистера Ли Хемфри. Ему пришлось говорить сначала с помощником секретаря,
наконец, трубку взял сам Хемфри.
  - Мистер Хемфри, я хочу остаться неизвестным, - сказал Эллиот. - Как
я понимаю, ваша организация интересуется восемью русскими марками.
  В голосе Хемфри не было ни малейшего колебания, когда он ответил:
  - Правильно. Если у вас есть какая-нибудь информация относительно
этих марок, ваш долг перед государством немедленно сообщить ее.
  Эллиот скорчил гримасу.
  - Мой долг перед государством? Нельзя ли поточнее?
  - Государство нуждается в этих марках. Об этом извещены все
филателисты в стране. Трехлетнее тюремное заключение и штраф в тридцать
тысяч долларов грозит каждому, кто утаит марки и не отошлет их немедленно.
  - Вы можете сказать, мистер Хемфри, почему эти марки так важны для
государства?
  - Не могу. Марки у вас?
  - Если бы я знал причину, это существенно изменило бы дело, - сказал
Эллиот. - Будьте со мной откровенны, скажите, почему эти марки имеют такое
значение, и я отвечу на ваш вопрос.
  - Я не могу сказать этого по телефону. Если вы купили марки, или
знаете, где они, или располагаете какой-нибудь информацией, ваш долг пойти
в ближайший офис ЦРУ и либо поделиться информацией, либо отдать марки.
  - Вы все время говорите о долге, мистер Хемфри. Мне предложили за них
миллион долларов. Сколько предложит государство?
  - Это мы можем обсудить. Так они у вас?
  - Я перезвоню вам позже, - сказал Эллиот, понимая, что достаточно
долго говорил по этому телефону. Достав платок, он тщательно вытер трубку,
а затем и дверную ручку кабины. Уверенный, что стер все отпечатки, он
подошел к Синди.
  По выражению его лица ей стало понятно, что он озабочен.
  - Что случилось?
  Он передал ей свой разговор с Хемфри и ее глаза все больше
округлялись.
  - Долг перед государством? - Она взяла его за руку. - Что это значит?
  - Там не в ходу лишняя рекламация, - сказал Эллиот. - Мне кажется,
нам придется отдать эти марки. Меньше всего нам нужно, чтобы за нами
охотилось ЦРУ.
  - Давайте вернемся домой, возьмем марки и отошлем их, - сказала
Синди. - Как вы думаете?... Что это?
  Эллиот легонько подтолкнул ее локтем, видя двух рослых, небрежно
одетых мужчин, быстро вошедших в холл отеля. Один из них подошел к девушке
за коммутатором и обменялся с ней несколькими словами, потом направился к
кабине, из которой говорил Эллиот.
  - ЦРУ, - сказал Эллиот. - Не волнуйтесь. Я хочу посмотреть, что они
будут делать.
  Один из мужчин осторожно опылил трубку порошком, ища отпечатки
пальцев, второй подошел к швейцару и начал расспрашивать его.
  - Ладно, Синди, пошли, - Эллиот непринужденно встал. Вестибюль кишел
туристами и, медленно пробираясь сквозь толпу, они не привлекли к себе
внимания.
  - Нужно еще раз поговорить с Хемфри, - сказал Эллиот. - Поедем в
Дайтон Бич.
  Они сели в машину и поехали на север. По дороге Синди с тревогой
поглядывала на него. Его лицо хранило горькое выражение, пугающее ее.
  - Дон, давайте вернемся, - сказала она. - Все это неважно, обойдемся.
Не нужны мне эти деньги. Если вы останетесь с папой и со мной...
  - Хватит, - отрывисто бросил Эллиот. - Я вас предупреждал, Синди, чем
это кончится. Во мне есть что-то, приносящее несчастье. Мы встретились,
понравились друг другу, нам было хорошо вместе, на том и конец. Посидите
спокойно. Я хочу подумать.
  Синди погрузилась в молчание, стискивая коленями руки, сжатые в
кулаки.
  Ведя машину по широкому шоссе, Эллиот силился разрешить проблему. По
каким-то важным причинам эти марки приобрели первостепенное значение. Это
правда, иначе человек из ЦРУ не сказал бы такого: "Ваш долг перед
государством". На противоположной чаше лежал миллион, предложенный
Радницем. Если он отдаст марки Хемфри в надежде получить вознаграждение,
тот наверняка захочет узнать, где он их взял, и тогда всплывет история с
Ларримором. Для Эллиота было это немыслимо. Единственный способ - отослать
марки Хемфри по почте и распрощаться с миллионом.
  "Деньги не имеют значения", - сказала Синди и он мог ей поверить. Она
и Джо долгие годы жили, едва сводя концы с концами, воруя и не ожидая
многого, и могли вернуться к прежнему образу жизни. Бин не имеет значения.
Он сам о себе позаботится.
  Эллиот прибавил скорость, обгоняя "кадиллак", одновременно спрашивая
себя, что будет с ним самим. Это конец пути, - решил он. Какая разница? На
восемь или девять дней в нем пробудился интерес к жизни, такого не
случалось уже давно. Он перехитрил Бина без помощи сценаристов. Он снова
позвонит Хемфри и скажет, что выслал марки. Потом он отвезет Синди обратно
в Парадайз-Сити и скажет Бину, что операция кончилась ничем. Он был
уверен, что сумеет укротить Бина, если тот начнет беситься. Потом он сядет
в машину и поедет в Голливуд. Остальное будет улажено снотворными
таблетками. Его нога опять стала болеть. Скоро она перестанет его мучить.
Он вспомнил слова, сказанные Синди: "Вы мертвы без денег". Он взглянул на
нее. Она сидела неподвижно, глядя сквозь ветровое стекло, приоткрыв губы,
с лицом, похожим на маску. Какое-то время, подумал Эллиот, она будет
страдать, но она молода. Через год или около этого он станет для нее лишь
романтическим воспоминанием. Он потрепал ее по руке.
  - Все уладится, Синди, - сказал он, - так всегда бывает. Она не
посмотрела на него, но ее рука шевельнулась и ответила крепким пожатием.
  Вскоре он затормозил перед отелем в Брайтон Бич.
  - Подождите здесь, Синди, я скоро вернусь. За время пути они почти не
разговаривали и она была в отчаянии. Она чувствовала, что потеряла этого
человека, который так много для нее значит. Между ними выросла стена и ей
становилось страшно при мысли о его намерениях.
  Снова оказавшись в кабине телефона, Эллиот позвонил Хемфри.
  - Мистер Хемфри, - сказал Эллиот, едва их соединили, - можете
отозвать своих людей. Не пытайтесь меня найти. Я высылаю вам марки
заказным письмом. Вы получите их послезавтра. Единственное условие: не
старайтесь меня найти. Если вы схитрите и схватите меня, заверяю вас, что
марок вам не видать. Ясно?
  - Если послезавтра марки не будут лежать у меня на столе, - ответил
Хемфри резким тоном, - мы вас отыщем. Я записал ваш голос. За вами устроят
такую охоту, какую не видела эта страна. Даю вам срок до послезавтра, и
если к тому времени вы не выполните обещание, вам придется плохо.
  "Похоже на сценарий фильма с Джеймсом Бондом", - подумал Эллиот.
Ничего, марки прибудут вовремя и ему не грозят неприятности такого рода.
  - Будем надеяться, что почта не забастует, - сказал он и повесил
трубку.

  ***

  Закончив разговор с Радницем, Бин сразу же прошел к себе в комнату и
уложил вещи. Его так окрыляла мысль о миллионе долларов, который он скоро
получит, что он чуть не поддался соблазну бросить всю старую одежду, думая
о том, что теперь он полностью сможет обновить свой гардероб. Собрав
чемодан, он оглядел комнату, удостоверившись, что ничего не забыл, потом
опустил в задний карман автоматический пистолет 36-го калибра и отнес
чемодан в гостиную.
  Закурив, он подошел к окну. Джо понадобится не меньше часа, чтобы
добраться до банка, забрать марки и вернуться. Что ж, ладно. Бин может
подождать, лишь бы Джо вернулся. Бин уверял себя, что Джо принесет марки -
он слишком безволен. Он улыбнулся, вспоминая, как напугал его пузырек с
каплями.
  Стоя у окна, он подумал о Раднице. С ним надо держать ухо востро.
Вдруг он попытается словчить? Миллион - чертовски большие деньги. Радниц
не даст ему такую сумму наличными.
  В задумчивости Бин потер подбородок, как тут поступить?
  Он долго ломал голову и наконец решил встретиться с Радницем в банке.
В присутствии свидетелей Бин передаст марки в обмен на чек. Это казалось
ему единственным и надежным способом предотвратить обман. Радниц должен
будет оставаться в банке до тех пор, пока деньги не переведут по телексу в
Нью-Йоркский банк Бина. Убедившись, что нашел решение, он продолжал ждать,
уносясь воображением в будущее. Черт возьми! Чего только он не сделает с
такими деньгами! Ему хотелось иметь яхту. Ладно, значит он купит яхту. Он
купит дом на Бермудах и наполнит его послушными куколками. Вот это будет
жизнь! Бин улыбнулся. Два дня, потом у него будет ключ, открывающий дверь
в новую, богатую и волнующую жизнь.
  Так он мечтал и ждал, а стрелки часов двигались вперед. Бина не
тяготило ожидание.
  Потом он увидел Джо, идущего по дорожке к дому. Бин наблюдал за ним.
Беззаботная, упругая походка и спокойствие, почти счастливое выражение
Джо, поставили его в тупик. Казалось, Джо не теряет, а получает миллион
долларов. Бин подошел к двери и, когда Джо приблизился к крыльцу, рывком
отворил ее.
  - Принес? - требовательно спросил Бин, слыша сам как нетверд его
голос.
  - Принес, - сказал Джо и, пройдя мимо Бина, вошел в гостиную.
  Бин следовал за ним.
  - Давай! - Он схватил Джо за руку. Его лицо горело от алчности и
возбуждения.
  Джо подал ему конверт. Бин схватил его и разорвал. Он вынул пакетик
из пластика, содержавший 8 марок. С блеском в глазах он уставился на них.
  - На вид ничего особенного, верно? Джо отодвинулся, наблюдая за ним.
  - Многие вещи неприглядны с виду, - сказал он тихо. - Мы с тобой тоже.
  Бин его не слушал. Он пожирал марки глазами. Наконец, он спрятал их в
карман.
  - Ладно, я пошел, Джо, - сказал он. - Представляешь, я богач! Ух ты!
И гульну же я! Передай этой балде-кинозвезде, чтобы катился подальше.
Умником себя вообразил. Скажи ему, что я умнее. - Он пошел за чемоданом, а
Джо смотрел на него, не говоря ни слова. Бин остановился и взглянул на
него. - Ты не больно-то разговорчив, а, Джо?
  - Что тут сказать, кроме того, что я рад твоему уходу, - тихо сказал
Джо. - Надеюсь, деньги принесут тебе радость. Поторапливайся, Дон может
вернуться.
  - Угу. - Бин двинулся к двери и опять остановился. - Пока, Джо. Когда
встретимся в следующий раз, если, конечно, встретимся, я угощу тебя
сигаретой. - Он поспешил по дорожке к своему "ягуару".
  Джо медленно и глубоко вздохнул. Значит, со всеми опасностями,
риском, угрозой со стороны копов теперь кончено, - подумал он. Нужно
постараться хорошенько объяснить все Синди. Может быть, если он найдет
правильные слова, она образумится, поймет, что их образ жизни самый
лучший. Он бессильно опустился в кресло, вдруг почувствовав себя
подавленным и усталым, но он знал - был уверен - что поступил правильно.
Кому нужны все эти деньги? Чтобы быть счастливым, не обязательно иметь
деньги, убеждал он себя. Прикрыв глаза, он начал репетировать предстоящий
разговор с Синди.

  ***

  - Как писателю, мистер Кемпбелл, - сказал Барни, допив, должно быть,
шестнадцатый стакан пива, - мне незачем вам говорить, что во всяком
рассказе что-нибудь остается недосказанным. Так вот, может быть вы
удивитесь, но когда я рассказываю историю, у меня такого не случается. Я
люблю, чтобы все было на месте.
  Я заметил, что это признак всякого хорошего писателя и делает ему
честь. Он подозрительно покосился на меня, не вполне уверенный, разыгрываю
я его или нет, но, наконец, решил, что я говорю серьезно.
  - Рассказывать историю - все равно, что рисовать картину, - продолжал
он. - Ты работаешь, отходишь назад, смотришь на нее и оказывается, что
нужно еще несколько мазков, чтобы довести ее до совершенства, верно?
  Я кивнул.
  - Ну, так я вернусь назад. - Нахмурясь, он посмотрел в сторону стойки
и нетерпеливо помахал рукой.
  Сэм протолкался сквозь толпу, неся семнадцатый стакан пива и еще один
рубленый шницель зловещего вида - Вы опять едите? - спросил я не потому,
что мне не хотелось платить за это отвратительное изделие, но потому, что
я не мог представить, как человек, кем бы он ни был, способен одолеть в
один присест три таких хлюпающих жиром шницеля, плюс две дюжины колбасок.
  - Моя полуночная легкая закуска, - серьезно сказал Барни. - Если я
плохо ем, я плохо сплю. Если я что люблю помимо пива и беседы, так это
хорошо поесть.
  Я сказал, что понимаю его.
  - Так, - сказал он, принимаясь разрезать шницель, - а теперь я выведу
на сцену двоих хиппи, о которых говорил вам в начале этой истории: Ларри и
Боби. - Он пожевал, потом вопросительно взглянул на меня. - Вы их помните?
  Я сказал, что помню.
  Барни одобрительно кивнул.
  - Вот что мне нравится в профессионалах, - заметил он. - Вы следите
за рассказом.
  Я сказал, что всегда хорошо слушаю и запоминаю.
  - Ну, да. - Он надолго погрузился в мрачное раздумье, потом
продолжал. - Ларри и Боби - два глупых молодых подонка, которые гонялись
за девчонками, курили марихуану, затевали драки и вообще всем надоели. Не
то, чтобы в этом было что-то необычное. Они просто следовали моде. - Барни
взболтнул пиво в своем стакане и покачал головой. - Беда нынче в том,
мистер, что молодой шпане стало чересчур легко заработать деньги. Когда у
них появляются деньги, они впадают в беспутство. Эти два молодых шалопая
зарабатывали свои деньги на фабрике при обработке гремучих змей. Они
обдирали со змей кожу, а другие шалопаи укладывали их в консервные банки.
Не похоже на настоящую работу, верно? Но вы не поверите, они зарабатывали
по 120 долларов в неделю. Неплохо, как вы думаете?
  Я заявил, что ни за какие деньги не притронулся бы к гремучей змее,
ни к мертвой, ни к живой.
  Барни поджал губы.
  - Это из-за вашего артистического темперамента, мистер Кемпбелл. Но
эта шпана совсем на вас не похожа.
  - Тем лучше для консервной фабрики, - сказал я.
  - Да, - Барни прожевал еще кусок шницеля. - Так вот, этих двоих
выписали из больницы в тот самый момент, когда Бин садился в "ягуар",
собираясь ехать к Радницу. Ларри починили нос, хотя он все еще болел, а
Боби перестал мочиться кровью. Удар Бина в почки попортил ему водопровод.
У них в голове засела мысль: сквитаться с Бином. Они не только переживали
тяжкие испытания в больнице, но и потеряли деньги, потому что, когда они
перестали обдирать змей, кончились и заработки. Поэтому они были настроены
настолько решительно. В больнице они потолковали между собой и пришли к
заключению, что избить Бина нечего и пробовать. Он им не по зубам. Они не
собирались рисковать еще одним сроком в больнице. Они решили узнать, где
он живет, дождаться, когда он уйдет, тогда взломать дверь и устроить там
погром и полить кислотой все его костюмы. Эта идея понравилась им, потому
что не сулила им никакого риска. Значит, сперва нужно было узнать, где он
живет.
  От больницы рукой подать до отеля "Бельведер". Спускаясь по
ступенькам больницы, они заметили синий "ягуар" Бина, въезжавший на
стоянку перед отелем. У них на глазах Бин запер машину и поднялся к
импозантному входу в отель. Они переглянулись. Обоим пришла в голову одна
и та же мысль, и они без колебаний пересекли улицу и приблизились к отелю.
  Подъехав к отелю, Бин почувствовал, что не так уверен в себе, как
следовало бы. Он вспомнил предостережения Эллиота насчет Радница. Эллиот
сказал: "Он важная шишка и опасен. Он может положить тебя на кончик пальца
и размазать по стене". Хотя Бин тогда посмеялся над его словами, они
произвели на него впечатление и теперь, готовясь встретиться лицом к лицу
с Радницом, он испытывал тревогу. Он будет психом, если понесет марки в
отель, думал он, ведя машину по Райскому бульвару. Радниц может передать
его телохранителю, который отберет марки и вышвырнет его вон. Так поступил
бы сам Бин, окажись он на месте Радница. Он остановился у тротуара и,
достав из кармана пакетик с марками, приподнял коврик с пола машины и
засунул его под коврик. Ему пришла в голову мысль, что никому не придет в
голову заглянуть в такой тайник. - Здесь Барни сделал паузу, чтобы
изобразить на лице презрение. - Я уверен, что джентльмен вашего ума,
мистер Кемпбелл, ни в коем случае не спрятал бы марки стоимостью в миллион
долларов у себя в машине. Вы приняли бы в расчет возможность угона машины,
но Бин, как я уже подчеркнул, был не больно умен и туго соображал. Поэтому
он поступил именно так.
  - А теперь, - вставил я, - вы мне скажете, что машину угнали?
  Барни посмотрел на меня невидящим взглядом, подвинулся на стуле
вперед и продолжал, словно я не перебивал его:
  - Бин спросил мистера Радница и доложил о себе. Его не заставили
ждать и это прибавило ему немного уверенности. Радниц принял его в своей
просторной гостиной.
  Как только Хольц закрыл за собой дверь, оставив их одних, Радниц
резко спросил:
  - Вы принесли марки?
  - Они у меня. Вы предлагаете за них миллион долларов... Так?
  Радниц кивнул.
  - Прежде, чем их отдать, - сказал Бин, по-прежнему чувствуя себя не в
своей тарелке, - я хочу, чтобы деньги перевели в мой банк в Нью-Йорке.
  - Это можно устроить, - отозвался Радниц и протянул руку. - Покажите
марки.
  - Не думаете же вы, что они при мне, - сказал Бин, задавливая
ухмылку. - Я никому не доверяю. Мы встретимся в банке сегодня после обеда.
Это даст мне время достать их из того места, где они спрятаны. Я покажу
вам марки при свидетеле, вы распорядитесь телексом в мой банк перевести
миллион долларов и тогда получите марки, но не раньше.
  Радниц внимательно смотрел на него и его холодные жабьи глаза
заставили Бина тревожно заерзать.
  - Хорошо, - сказал он. - Приходите в Калифорнийский банк в три часа.
Спросите мистера Сандерса. - Помолчав, он продолжал: - Опишите мне их.
  Бин описал их.
  - Их восемь? - спросил Радниц.
  - Да. - Бину показалось невероятным, что этот человек готов
расстаться с такой огромной суммой денег, даже не пытаясь торговаться. У
него мелькнула мысль набраться дерзости поднять цену, но что-то в Раднице
пугало его.
  - Должен предупредить, что если вы не привезете марки и зря отнимете
у меня время, - продолжал Радниц, - я заставлю вас пожалеть, что вы
родились.
  Угроза сильно подействовала на Бина.
  - Дайте мне деньги, и я дам вам марки.
  - Тогда сегодня в три часа, - сказал Радниц и жестом отпустил его.
  Бин спустился на первый этаж на лифте. Какой же Эллиот олух! - думал
он. - Сколько шума! Этот богач не колебался ни минуты, даже не
поторговался из-за цены. Он был в таком восторге, что хотел даже
заплясать. Когда дверцы лифта раздвинулись, он взглянул на свои часы. Без
пяти час. Нужно было убить два часа. Как убивает время человек,
располагающий миллионом долларов? - спросил он себя и сразу нашел ответ:
такой человек угощается виски и шикарным обедом, именно так он поступит.
Достав бумажник, он пересчитал деньги. Весь его капитал составляли 25
долларов. Он истратит их все на обед. Чего ему беспокоиться? Через два
часа у него будет миллион!
  Не замечая, что Ларри, прячась за раскрытой газетой, наблюдает за
ним, Бин небрежной походкой вошел в бар и заказал двойной виски со льдом.
В ожидании, он поманил официанта и сказал, что хочет получить столик в
ресторане. Тот обещал все устроить.
  Ларри перебрался ко входу в бар и подслушал разговор. Он торопливо
пересек холл и вышел на улицу, где его ждал Боби.
  - Он собирается набивать брюхо, - сказал Ларри. - У нас пропасть
времени. Там, дальше по улице есть аптека. Пойди и купи марлевый бинт и
давай поживее.
  Боби ухмыльнулся и убежал.
  Покончив с виски, Бин горделивой походкой направился в ресторан и был
проведен к столику на одного. Богатые посетители ресторана, набивавшие
рты, смотрели на него, подняв брови. Этот наглый, неряшливо одетый человек
принадлежал к другому классу, но Бину было наплевать на них. Он уселся и с
насмешливой улыбочкой обвел взглядом ресторан. Он не хуже любого из этих
олухов, сказал он себе. Через два часа он получит миллион долларов! Через
месяц или около того у него будет собственный дом и яхта. Сегодня он ест
один в последний раз. Все куколки в радиусе пяти миль будут драться за его
благосклонность, стоит разнестись слуху о его богатстве.
  Его немного смутило, что меню оказалось на французском языке, ни
учтивый метрдотель пришел ему на помощь. В конце концов он предоставил ему
выбор и получил копченого угря и куриную грудинку в раковом соусе.
  Пока он ел, Боби вернулся из аптеки и присоединился к Ларри, ждавшему
возле стоянки машин.
  Поскольку в больнице они отмылись, то выглядели вполне прилично и
никто не обратил на них внимания, когда они приблизились к "ягуару". В то
время как Боби загораживал его, Ларри отвинтил колпачок бензобака, быстро
развернул бинт и опустил один его конец в бак, размотал бинт совсем и
спрятал его под машиной. Все это было делом одной секунды. Чиркнув
спичкой, он поджег марлю, которая начала тлеть. Огонь побежал по бинту,
поднимаясь к бензобаку У них было около двух минут, чтобы убраться, -
более чем достаточный срок. К тому времени, когда они достигли отдаленной
пальмовой рощи, бензобак машины с марками ценой в миллион с грохотом
взорвался, разбив ударной волной несколько окон в отеле.

  ***

  - Ну, вот, мистер Кемпбелл, - сказал Барни, - пожалуй это и вся
история. - Он посмотрел на свой пустой стакан, а потом на висевшие
напротив него часы. Стрелки показывали два часа пятнадцать минут. - Мне
уже давно пора спать.
  - Вы еще не все досказали, - запротестовал я. - Как насчет стаканчика
на посошок? Я буду виски. А вы?
  Маленький красный рот Барни растянулся в улыбку.
  - Я никогда не отказывался от глотка виски, - сказал он и махнул
рукой в сторону Сэма.
  - Во-первых, что стало с Джуди Ларримор? - спросил я. Толстое лицо
Барни выразило неодобрение.
  - Вы найдете ее в клубе "Адам и Ева" в любое время, как заглянете
туда. Она все такая же, высматривает ребят с деньгами, может немного
потолстела, но такая же привлекательная и занимается все тем же.
  Подошел Сэм и принял заказ на два виски.
  - А Бин?
  - Мне незачем вам говорить, что он чуть не рехнулся, когда в ресторан
вошел швейцар, спрашивая, кому принадлежит синий "ягуар" с нью-йоркским
номерным знаком. Бин выскочил из ресторана, побив все рекорды по спринту.
Открывшееся ему зрелище превратило его в камень. На машине можно было
поставить крест, и он ясно осознал, что его мечта о миллионе долларов
теперь так и останется мечтой. Он стоял, побледнев, едва дыша. С
безопасного расстояния за ним наблюдали Ларри и Боби, извиваясь от
радости. Потом прикосновение к его руке заставило его обернуться. Хольц,
стоявший рядом, тихо спросил:
  - Марки были в машине? Бин тупо кивнул.
  - Тогда мне вас жаль, - сказал Хольц и вернулся в отель для доклада
боссу.
  Позже копы сцапали Бина, когда он пытался поймать попутную машину до
Джексонвилла. Без денег, даже без вещей, он оказался в трудном положении.
Копам сообщили о нем, и мне незачем вам говорить, от кого исходило
сообщение. Сыщик из отеля Майами опознал его и Бин отправился за решетку
на пять лет за грабеж с применением насилия.
  Сэм принес виски. С пьяным достоинством Барни наклонился вперед и
чокнулся со мной.
  - Ваше здоровье, мистер Кемпбелл, - сказал он.
  - А Эллиот? - Я гадал, не окажется ли виски последнее каплей для
Барни, которая лишит меня возможности услышать конец истории, но я
тревожился зря: способность Барни поглощать спиртное, казалось, не имела
предела.
  - Эллиот? - Барни поднял свои массивные плечи. - Но разве вы не
читали? Когда Джо сказал ему и Синди, что он сделал и почему, и когда
Эллиот понял, что ему больше неоткуда ждать денег, он криво улыбнулся,
пожал плечами и сказал Джо, что тот поступил правильно.
  Джо не интересовался мнением Эллиота. Его занимало лишь, как будет
реагировать Синди. Она сидела, глядя на Эллиота, и от выражения в ее
глазах ему стало скверно на душе, н" он все напоминал себе, что она еще
молода, и через год, а то и раньше, позабудет Эллиота.
  Эллиот встал и сказал, что отправляется в Голливуд и что есть шанс,
что его агент найдет ему работу. Ни он сам, ни Синди, ни Джо не верили в
это, но никто не возразил. Эллиот пожал руку Джо и пожелал ему удачи.
Потом он повернулся к Синди.
  - Я говорил вам, Синди, - сказал он. - Мы с вами не пара. Забудьте
обо мне... - Он улыбнулся ей. - Пока.
  Он вышел из бунгало, не прикоснувшись к ней, и она в отчаянии закрыла
лицо руками и разрыдалась.
  Джо не делал попыток утешить ее. Он отошел к окну и смотрел как
Эллиот садится в машину и уезжает. Он вспомнил переданные ему Синди слова
Эллиота: "Вы мертвы без денег!" Когда "альфа" исчезла за углом, Джо
попрощался с Эллиотом навсегда.
  Барни допил виски и испустил удовлетворенный вздох.
  - По дороге в Голливуд в машину врезался грузовик с пьяным шофером за
рулем. Эллиот был убит мгновенно. - Барни засопел и вытер кончик носа
запястьем. - Пьяный клялся копам, что "альфа" могла отвернуть, но кто
поверит пьяному? Так или иначе столкновение избавило Эллиота от
необходимости кончать с собой, а, если верить тому, что говорят, именно
это он и собирался сделать. - Барни умолк и покачал головой. - Судьба -
чудная штука, правда?
  - И не говорите, - согласился я. - А Синди и Джо, они по-прежнему
работают в Сити?
  - О, нет. - Барни затряс головой. - Они сейчас живут в Кармеле. Они
живут в славном маленьком бунгало и больше не воруют. Они стали, что
называется, респектабельными людьми. Джо присматривает за домом, дважды в
неделю подстригает газон и ходит за покупками. Синди работает в очень
приличном отеле регистраторшей. Из того, что я слышал - вы знаете, мистер
Кемпбелл, что я держу ухо к земле - она счастлива, как только может быть
счастлива хорошенькая девушка, не имеющая мужа. Тут, по-моему, что-то не
совсем сходилось.
  - Откуда же у них взялось бунгало в Кармеле? - спросил я. Барни
подавил отрыжку. Он посмотрел на пустой стакан и вздохнул.
  - Выпейте еще один на посошок, Барни, - сказал я. - Давайте уж
доведем все до конца, а там можно и по домам.
  - Хорошая мысль, мистер Кемпбелл, - согласился Барни и закрутил в
воздухе рукой. Сэм принес еще два виски.
  - Почти что отдельная история, - начал Барни, нежно поглаживая своей
рукой стакан и тряся головой,. - Через час после отъезда Эллиота, когда
Синди отчаянно плакала, а Джо пытался утешить ее, перед бунгало
остановилась машина с шофером в форме, из нее вышел пожилой мужчина и
позвонил.
  Встревоженный и удивленный Джо открыл дверь.
  - Меня зовут Поль Ларримор, - сказал посетитель. - Здесь живет
молодая леди, насколько мне известно. Я хочу ее видеть.
  У бедняги Джо поползли по спине холодные мурашки. Мысленно он уже
видел, как появляются свирепые копы и тащат и его, и Синди в тюрьму.
  Синди подошла к двери. Она сделала жалкую улыбку Ларримору.
  - Простите, - сказал она. - Я взяла ваши марки. Я знаю, этого не
следовало делать.
  У Джо потемнело в глазах от глупости Синди, но Ларримор лишь
улыбнулся и спросил, может ли он войти. Тогда они впустили его и Джо
увидел, что Ларримор держит старый альбом, оставленный ею.
  - Не извиняйтесь, - сказал он, едва усевшись, - вы избавили меня от
массы неприятностей. У меня никогда, не хватило бы мужества расстаться с
этими марками и, рано или поздно, они навлекли бы на меня беду. Забрав их,
вы, может быть, уберегли меня от тюрьмы. Надеюсь, у вас их уже нет.
  - Нет, мистер Ларримор. Один человек продал их.
  - Не завидую тому, кто их купил. - Он помолчал, потом положил на стол
старый альбом. - Я принес ваш альбом. Просмотрев его внимательно, я нашел
редкую марку, неправильно отпечатанный экземпляр. Я хочу купить ее и
заплачу вам двадцать тысяч долларов за марку и альбом.
  Барни допил виски.
  - Вот как они купили бунгало в Кармеле, мистер Кемпбелл. Особенно
забавно, как иногда все оборачивается, верно? - Он зевнул и потянулся. -
Ладно, пора, пожалуй, на боковую. - Опустив огромные ручищи, он посмотрел
на меня, прищурясь. - Позвольте напомнить вам, в этом городе мало такого,
о чем я не знал бы, да есть ли такое вообще? Когда захотите послушать
новую историю, вы знаете, где меня найти.
  С минуту я сидел в задумчивости, потом поблагодарил его.
  - Жалко Эллиота, - сказал я. Барни сморщил свой толстый нос.
  - Мертвому ему лучше, мистер Кемпбелл. Люди, которые не умеют
распоряжаться деньгами, пусть не ждут от меня сочувствия. - Он всмотрелся
в меня. - Так вы сказали двадцать долларов, мистер Кембелл? Столько вы
дали мне в прошлый раз.
  - Разве? - я протянул ему двадцатидолларовую бумажку. - Что ж, нельзя
сказать, что вы не умеете распоряжаться деньгами, Барни, правильно?
  - Это верно. - Он запихнул деньги в задний карман и тяжело поднялся
на ноги. - Доброй ночи, мистер, приятных снов. Я смотрел, как он,
пошатываясь, пересекает бар и выходит в жаркую, звездную ночь, потом я
подошел к Сэму и расплатился по счету.